Корреспондент «АиФ» поговорил с Маргаритой Николаевной и выяснил, как ей удалось пройти в финальный этап выборов.
Наталья Лужнова, «АиФ»: Быстро ли вы начали сбор подписей? Вы использовали все отведенное время?
Маргарита Русецкая: Мы начали сбор подписей буквально на следующий день после того, как это стало возможно. Мы готовились к этому заранее, причем и штаб, и волонтеры. Закончили чуть раньше отведенного срока, примерно за три недели. Работали каждый день с утра до вечера, поэтому я очень благодарна своим волонтерам. Их было 53 человека, и каждый выложился на все сто.
— Некоторые кандидаты сдали много подписей, которые впоследствии были отбракованы. Вам удалось этого избежать?
— Необходимый минимум подписей — 5000. Мы понимали, что часть придется отбраковать, поэтому сразу поставили себе цель собрать 7000. В итоге мы собрали даже больше: примерно 7200. Но сдавать понесли куда меньше, нашли ряд подписей с ошибками: где-то неправильно была написана фамилия, где-то ошибки в цифрах. Поэтому в итоге мы сдали 5260. После проверки их стало еще меньше: 200 отбраковали. Тут действует человеческий фактор: люди должны менять паспорт после 45 лет или в связи со сменой фамилии, прописки. Но это делают далеко не все, а подпись в итоге не засчитывается.
Ни в коем случае не хочу в этом никого обвинять, особенно волонтеров. Это очень сложная работа, которая требует очень много сил. Им надо было пройти квартиры, провести пикеты, поэтому конечно, ошибки случались.
Но тем не менее по моему избирательному округу, только двое кандидатов не были зарегистрированы в связи с нарушениями.
Но вообще, я считаю, что каждый кандидат должен прогнозировать вероятность ошибок или недействительных паспортов. Кроме того, это нужно проговаривать с волонтерами на обучении: только так можно снизить фактор риска.
— Как можно было бы облегчить работу волонтеров и снизить количество брака?
— Я думаю, что нам могла бы очень помочь стандартизация. Чем меньше возможностей вариативного заполнения, тем больше шанс получить мало подписей, которые не будут учтены. Поэтому я за стандартный бланк: чем проще, тем лучше.
— Кто был волонтером? Вас поддержало больше молодежи или людей постарше?
— Волонтерами стали много совершенно разновозрастных людей: это были и люди постарше, и совсем юные ребята. Некоторые добровольцы были из моего района, а кое-кто даже приехал из других, чтобы оказать посильную помощь.
— Сколько подписей в день удавалось собрать каждому волонтеру?
— Бывало по-разному. В не очень удачные дни случалось, что каждому удавалось собрать всего пару десятков, а иногда бывало, что каждый приносил и 50, и 60 подписей.
— Как вы фильтровали и проверяли подписи?
— Мы делали главную ставку на подготовку волонтеров. Главным критерием для нас был паспорт: мы проверяли его у всех, тщательно сверяли всю информацию. Никаких «Запишите со слов, я все помню»! Я знаю, что многие кандидаты потерпели неудачу именно из-за этого: их волонтеры не просили показать паспорт, а верили на слово.
— Какие-нибудь забавные случаи произошли во время сбора? Были ли конфликты?
— Нам повезло, конфликтов не было. Конечно, кое-кто грубил, когда волонтеры ходили по квартирам, но конфликтом это не назовешь. А вот один забавный случай мы вспоминаем до сих пор. Во время агитации я разговаривала с двумя женщинами, одной 88 лет, другой — 86. Мы знакомимся, я рассказываю о себе, и они говорят мне «Девушка, вы такая молодая, вам еще рано в Московскую городскую Думу! Вам бы немного поработать, опыта поднабраться, а потом бы уже идти в депутаты!» Я улыбаюсь, благодарю за комплимент и говорю, что мне уже 46 лет. Тут же бабушки меняют вектор! Говорят, что уже поздно мне идти в Думу, это такая сложная работа, надо себя поберечь.
