Владислав Иноземцев, д. э. н., директор Центра исследований постиндустриального общества, профессор НИУ «Высшая школа экономики»:
Бывало больнее
Санкции как инструмент подрыва экономики той или иной страны могут быть очень эффективными. В Ираке - где ООН ввела санкции в 1990 г. после вторжения С. Хусейна в Кувейт - они вызвали жёсткий дефицит потребительских товаров и 20-кратный рост цен. Практически то же самое было в Ливии (1992 г.), в Югославии (1992 г.). Санкции ООН вводились также против Южной Родезии (1966-1979 гг.) и ЮАР (1977-1994 гг.) - из-за режима апартеида. Во всех пяти случаях дело закончилось сменой политического режима. Известны случаи замораживания зарубежных активов других «провинившихся» стран - Ирана, КНДР, Кот д'Ивуара, Либерии, Сомали, Эритреи и др. Впрочем, никакие меры со стороны ООН России не грозят - хотя бы по причине нашего права вето в Совбезе этой организации.
Нынешние антироссийские санкции несравнимы и с ситуацией 95-летней давности, когда 10 октября 1919 г. Совет Антанты принял решение о полной блокаде Советской России. Запрещались любые торговые отношения, не говоря уже о кредитах. Окончательно блокаду сняли только в 1925 г. Подчеркну: это была именно блокада, дополнявшаяся военной интервенцией. Сейчас ситуация другая. Нам не угрожает полная блокада со стороны даже одного государства - вроде той, что в 1960-1962 гг. США ввели против Кубы, объявив о бойкоте всего её экспорта и аресте её активов.
Вред или польза?
Западные страны не вводят запрет на покупку товаров в нашей стране. Думаю, и впредь подобных ограничений мы не увидим - за исключением продукции узкого круга компаний. Радикальных ударов - типа запрета на покупку нефти или отключения от системы банковских переводов SWIFT (подобные меры были с успехом применены к Ирану, заставив его пойти на уступки) - не случится. Санкции едва ли подорвут стабильность политической системы РФ (на что рассчитывает Запад). Но за неуступчивость Россия заплатит спадом инвестиций (придётся вернуть кредиторам около 140 млрд долл. только в 2015 г., без возможности рефинансировать их из внешних источников); ростом процентных ставок по кредитам; отсутствием перспектив роста добычи нефти и газа (зависимость от поставок зарубежного оборудования для разработки месторождений - 70-100%); срывом ряда планов в области производства вооружений и космических аппаратов (доля импортных комплектующих в российских спутниках связи - свыше 60%).
Сегодня наши предприятия имеют в 1,4 раза больше кредитов от иностранных банков, чем от отечественных. Эмиссия рубля в такой ситуации приведёт только к росту курса доллара: валюту будут покупать для возврата долгов. Россия - не СССР, в советское время объём внешней торговли составлял 3-3,5% ВВП, а сейчас - более 40%. Прямым следствием санкций в 2015 г. станет увеличение оттока капитала. Одновременно на обеспечение потребностей крупных компаний, которые не могут занять денег за рубежом, будут потрачены значительные резервы. Фонд национального благосостояния будет вложен в не способные принести отдачу проекты - вроде БАМа и скоростных железных дорог. По мере исчерпания резервов государство, возможно, начнёт сокращать социальные обязательства. Растущие цены на импортные товары подстегнут и цены на их отечественные аналоги.
Но, может, хоть в чём-то санкции пойдут нам на пользу? Например, мы осознаем, что пора развивать своё сельское хозяйство? Увы, для этого весь мир должен был бы ввести эмбарго на поставку нам продовольствия, а пока европейское и австралийское мясо всего лишь заменяется латиноамериканским. Чтобы мы занялись производством своих компьютеров или мобильных телефонов, необходимо полное прекращение поставок этих товаров в страну, чего никогда не случится. Запад не будет вводить такие меры, которые заставят Россию провести индустриализацию: мы нужны ему именно как сырьевой придаток, и побуждать нас меняться никто не заинтересован.
С другой стороны, сама Россия уже десятилетиями идёт по пути «демобилизации»: мы не готовы «напрягаться» ради достижения отдалённых целей. Когда в 1989 г. Запад ограничил торговлю и обмен технологиями с Китаем, КНР уже десять лет как проводила рыночные реформы, воспитав в народе чёткую увязку труда и результата и при этом быстро либерализуя хозяйственную жизнь. У нас 25 лет зарплаты росли быстрее производительности труда, а торговля - быстрее промышленности, и при этом государство всемерно ограничивало возможности для бизнеса. Кто будет в такой ситуации рвать на себе рубаху? Никто. Санкции, по сути, закрепляют тот курс, который был до них принят. Но в Китае это был курс на индустриализацию и завоевание рынков для своих промышленных товаров, а у нас - на превращение в «энергетическую сверхдержаву» и максимальный отказ от производства собственных товаров и технологий.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
