Дело Дымовского – 2: открытое письмо омоновцев

Сенсационный материал опубликовал журнал «The New Times»: в редакцию пришли бойцы 2-го батальона столичного ОМОНа – рассказали, как зарабатывает милицейское начальство, в чем суть бизнеса под названием «охрана общественного порядка» и как разгоняются «марши несогласных». «АиФ-онлайн» приводит выдержки из этого материала с комментариями нашего эксперта. Подчёркиваем, что мы опустили конкретные обвинения в адрес ряда милицейских руководителей, так как степень виновности каждого в тех или иных проступках может определять только суд.

«Крысы»

Бойцы 2-го батальона ОМОН ГУВД Москвы обратились к Дмитрию Медведеву с письмом, где перечислялось множество претензий, речь шла об очень серьёзных нарушениях со стороны руководства ОМОН. «Письмо подписали Алексей Волнушкин, Андрей Стручков, Алексей Попов, Сергей Таран, Михаил Потехин. Всего около десятка человек, прапорщики и старшие сержанты. Копии письма направили также в Департамент собственной безопасности МВД, Генпрокуратуру, администрацию президента, начальнику ГУВД Москвы Владимиру Колокольцеву, командиру отряда генерал-майору Вячеславу Хаустову, начальнику МОБ ГУВД генералу Вячеславу Козлову. В ответ – тишина».

Впрочем, не совсем тишина:

«“Если уж завелась крыса, то она завелась” – так прокомментировал ситуацию, сложившуюся во 2-м батальоне, начальник московского ОМОНа генерал Вячеслав Хаустов».

Палочная система

«Три наших наряда постоянно стоят у Кремля, один – на площади у мэрии на Тверской, 13. Один всегда в резерве – на случай чего-то непредвиденного. Постоянный патруль дежурит на Манежной площади. Если человек что-то нарушил, совершил мелкое хулиганство или преступление, его надо задержать, доставить в УВД «Китай-город», оформить. А если человек ничего не сделал, за что его оформлять? Но один сотрудник должен за смену троих задержать. Если их нет, нарисуй, но чтобы отчет в ГУВД выглядел красиво. В итоге в УВД «Китай-город» бомжи оказываются по 12 раз за неделю – за мелкое хулиганство. И никакие слова об отмене «палочной системы» ситуации не меняют. В 2008 году московский ОМОН якобы задержал, доставил и выписал штрафы 40 тыс. граждан. Это небольшой город в провинции! В начале 2009 года было селекторное совещание, где сказали: «В этом году должны оформить никак не меньше 40 тыс.». Лет через 10 пол-Москвы оформим».

«Нам нужны иногородние, верные и тупые!»

«Не выполняешь план, отказываешься делать приписки – теряешь часть зарплаты. Наш командир батальона (…) говорит: «Если у вас не будет задержанных, вы не будете получать полноценную зарплату». Зарплата сотрудника ОМОНа – 15–16 тыс. рублей. Плюс надбавка от мэра Москвы 10 тыс. рублей. Вот этой надбавки и лишают. Для приезжих 26 тыс. – деньги весьма приличные, а москвичей у нас очень мало. Полковник еще в 2005 году сказал: «Нам не нужны москвичи, они задают слишком много вопросов. Нам нужны иногородние, верные и тупые». Иногородние послушнее, они живут в общежитии, то есть зависимы от начальства, а значит, лишних вопросов задавать не будут.

Тупыми, тут полковник прав, руководить проще. Да и много ли надо ума, чтобы махать резиновой палкой? Что нам – бомбу разминировать или террористов захватывать? Две тысячи человек (бойцов ОМОНа. – The New Times) в Москве, основная задача которых – махать дубинкой. К нам приезжают французы опыт перенимать – они так не могут арабов разогнать в Париже, как мы здесь, – и удивляются: 2 тыс.– это же целая воинская часть, куда вам столько? А есть ведь еще подмосковные части: подольский ОМОН, щелковский, которые курирует лично министр внутренних дел».

Коммерсанты поневоле

«Батальон превратили в структуру по зарабатыванию денег. Конфликт с руководством вышел в открытую стадию после того, как весь наш взвод отказался разгонять митинг местных жителей у торгового центра «Москва», куда перебрались после закрытия торговцы с Черкизовского рынка. Выезд ОМОНа на рынок был проплачен. Приезжаем, к нам выходит человек в гражданском и говорит: «Я начальник службы безопасности. Ребят, сейчас придут местные жители протестовать против рынка. Ваша задача: ломать плакаты, женщин и детей не трогать, а мужиков затаскивайте прямо к нам на территорию». Никаких бумаг, приказов, распоряжений начальства у нас не было, мы вышли всей гурьбой и спрашиваем: «Ты кто? Начальник? Где хоть какие-нибудь документы?» Обычно, когда мы едем на митинг, у нас написано: «Несанкционированный митинг. Заявлено столько-то человек». А здесь ничего не было. Наш офицер, старший лейтенант (…), начал звонить по инстанциям. В местном ОВД удивились, приехал начальник криминальной милиции: «Я даже не знал, что у меня на территории ОМОН». Потом приехали из местной прокуратуры: «Вы что здесь делаете?» Нас убрали в сторону, на окраину рынка. Приехало все наше руководство. Мат-перемат на старшего, на следующий день полковник (…) отбирает у него удостоверение, говорит: «Ты такие деньги испортил, дурак». Старший лейтенант был уволен».

Разнесите рынок!

«Была такая история после погрома на Петровско-Разумовском рынке. В 2008 году был конфликт между руководством округа и коммерсантами, тогда полковник (…) приказал: «Разнесите этот рынок. Вам добро дают». Омоновцы радостные с кувалдами бегали, разносили рынок, приказа кого-то задерживать не было. Потом стороны договорились, а на одного из омоновцев уголовное дело возбудили. Ему наш полковник сказал: «Увольняйся. Ты вор, а вор мне не нужен». Но он выполнял приказ!»

Спасители государства

«Именно наш 2-й батальон разгоняет «марши несогласных», «русские марши», пенсионеров. Вспомните «Марш несогласных» в декабре 2008 года, когда советские ветераны разных войн вышли в Новопушкинский сквер. Мы выстроились, их рассекли, но старались не задерживать. А комбат старался: генералу 80-летнему так руку заломил, что в Тверское УВД вызывали скорую помощь. (…) Он человек, как говорят в ОМОНе, «обезбашенный». Один ветеран тогда не мог в автозак зайти, он еле ходил. Вчетвером его загрузили, в УВД заносили на руках.

Если на митинге есть плакаты, где написано плохо про МВД, Медведева, Путина – надо ломать сразу. Товарища Лимонова вообще берут где увидят. Негласный приказ: увидишь – сразу задерживай. А потом опера сидят в отделе и думают, какую ему статью пришить. На базе есть специальная «доска почета». На ней и Лимонов, и Каспаров, и Касьянов. Регулярно собрания проводятся, где про обстановку в стране нам рассказывают. Есть на базе большой зал в подвале. Руководство всех собирает и объясняет, что «марши несогласных», «русские марши», гей-парады – все проплачено иностранными спецслужбами. Говорят, в стране все плохо, американские спецслужбы хотят развалить наше государство, поэтому и идут «несогласные» или геи, которые хотят опозорить Москву. В 2008 году мы 15 дней из-за гей-парада в усиленном режиме у каждой центральной станции метро дежурили. Наш взвод постоянно попадал здание ФСБ охранять. Они очень боялись, что геи именно тут выйдут. Так боятся всего, а включишь Первый канал или Второй – все хорошо в стране».

Чеченская математика

«Приезжаем в Чечню. Нас ставят на довольствие. Положено на человека столько-то мяса, столько-то рыбы и так далее. Всего этого мы не получаем. Командировка – 6 месяцев, два раза за эти 6 месяцев к нам приезжает командир батальона и привозит гуманитарную помощь от разных коммерсантов. За каждый заезд ему благодарности, медали, новичкам он говорит: «Я был в Чечне 38 раз!». Да, был, гуманитарку привозил. Приходит поезд, там контейнер сока, майки... В 2007 году привезли от фирмы Nivea бритвенные принадлежности. Мы их перегрузили на «Урал» с надписью «ОМОН ГУВД города Москвы» и отвезли на рынок в Грозный. Все продали. Никто не видел ни Nivea, ни трико, ни маек, ни сока J7, ни водки «Путинка». Выгодно ОМОН в Чечне держать. Ведь выделяется еще солярка. Каждый день 2–3 «Урала» в боевой готовности. Если что-то случается, мы должны выдвинуться. Никуда никто не выдвигается, а по документам выходит, что ездим».

Как гастарбайтеры гастарбайтерам...

Вот такой рассказ. Откровения омоновцев комментирует бывший офицер московской милиции, ныне журналист Андрей Сидорчик:

– О махровой коррумпированности милицейских подразделений знает практически каждый сотрудник. Просто у каждого своя грань, через которую он не переступит. Для большинства это мелкие штрафы водителей и охрана офисов небольших фирм (так называемая «халтура») либо помощь в виде «крыши» мелкому приятелю-бизнесмену. Подавляющее число милиционеров именно так и пополняют свой бюджет. Конечно, это тоже нарушение закона, но именно так стражи порядка «добирают» то, что не платит государство.

Но кроме этих относительно «честных» сотрудников, существуют и откровенные «бизнесмены» от милиции. Именно они и занимаются тем, о чём говорят сотрудники ОМОН: охраной дач «крутых» бизнесменов, рейдерскими захватами и тому подобными прелестями. Существенная доля навара с этих операций идёт в карман начальников подразделений, которые в свою очередь делятся с людьми в министерстве.

Порой доходит до абсурда. Так, я лично едва не стал участником кровавой перестрелки между двумя милицейскими подразделениями, когда по заказу одной известной фирмы подмосковный СОБР предпринял попытку захвата предприятия, охраняемого подразделением, подчинённым центральному аппарату МВД. Бизнесмены просто не знали о статусе предприятия, на которое «наехали», а СОБРовцам было всё равно. Предотвратил бойню оперативный дежурный на объекте, который «разрулил» ситуацию.

Естественно, в такую грязь уважающие себя сотрудники не лезут, посылая высокозвёздное начальство в пешее эротическое путешествие. В результате штат набирают из тех, кому некуда деваться, а это, как правильно сказано, в основном приезжие. И получается анекдот: гости столицы на чём свет стоит клянут «московских ментов», которые их обирают, а на деле эти менты – такие же «гастарбайтеры».

То, что сотрудники ОМОН разоткровенничались, говорит об одном – их вся эта история достала окончательно. Видимо, этим людям реально нечего терять. И это притом, что даже среди милиционеров отношение к ОМОНу, мягко говоря, не слишком уважительное. Их считают «безголовыми отморозками», спецсредством для проведения захватов, чем-то средним между водомётом и служебной собакой. И ребята, которые дали интервью, в некотором смысле даже улучшили репутацию своего подразделения – есть там думающие и совестливые люди!

Официальная реакция

Уже в процессе подготовки этого материала последовала официальная реакция на высоком уровне. Первый заместитель министра внутренних дел Михаил Суходольский заявил, что примет все меры для защиты чести и достоинства милиции, если не подтвердится информация о ситуации в московском ОМОНе. «Все факты будут проверены. И если в том или ином виде они подтвердятся, в чем я сильно сомневаюсь, то к лицам, допустившим эти нарушения, будут приняты самые жесткие меры, – сказал он. – А если они не подтвердятся, то мы будем защищать честь и достоинство наших сотрудников в соответствии с законодательными актами, принятыми в нашей стране».

Ранее по теме:

Как милиционер убивал журналиста: подробности

Милиция и Россия: близость без любви

Когда можно бить милиционеров?

Список «Эсквайра»: милиция насилует Россию ежедневно