26 ноября на тренировочной базе подмосковного ОМОНа «Зубр» (в городе Щёлково) глава МВД Рашид Нургалиев обратился к студентам милицейских учебных заведений. После вступительной речи было предложено задавать министру вопросы. И диалог ученика милицейской спортшколы «Самбо-70» с Нургалиевым может войти в историю российского правоведения.
На вопрос «Может ли гражданин дать сдачи, когда на него напал милиционер?» министр внутренних дел, человек с высшим юридическим образованием и огромным опытом работы в органах, ответил:
«Если гражданин не преступник, если он идет спокойно и ничего не нарушает, то да. Если идет нападение, должна быть необходимая самооборона. Мы все равны, а граждане равны вдвойне. А если нападение совершил милиционер, то это преступник в форме, которого надо изолировать и посадить».
Сопротивление сотруднику милиции в российском уголовном праве традиционно относится к наиболее тяжким преступлениям, напоминает «КоммерсантЪ»: ст. 317 УК РФ предусматривает наказание сроком от 12 лет до пожизненного, а федеральный закон «О милиции» содержит чрезвычайно интересную 18-ю статью, в которой написано, что свои служебные обязанности милиционер выполняет «независимо от занимаемой должности, места нахождения и времени». Именно на эту статью, кстати, упирают пострадавшие от действий майора Евсюкова: даже пьяный и в свободное время, он оставался майором, а значит, отвечать за его похождения должны те, кто его назначил. Однако если на административную ответственность стражи порядка скрепя сердце согласились, то нести материальную они не хотят категорически.
То есть если бы избитые милиционерами в Кузьминках абхазы оказали достойное сопротивление стражам порядка, они получили бы вполне реальные сроки – всё по букве и духу закона. Потому что за допустимую самооборону это не сошло бы: «Обычно суд считает, что если есть хотя бы один шанс просто убежать, то любая самооборона превышает допустимые пределы», – говорит адвокат Игорь Трунов.
В общем, своей фразой, немедленно ставшей крылатой, Рашид Гумарович поставил собственное ведомство в неловкое положение. Официальному представителю МВД Валерию Грибакину пришлось комментировать слова шефа, но по сути он их просто пересказал:
«Если поведение сотрудника милиции выглядит неадекватно, если с его стороны звучат необоснованные угрозы и, тем более, если он применяет насилие, в такой ситуации гражданин вправе оказать ему сопротивление. Здесь возникает институт крайней необходимости и самообороны. Ведь если гражданин не нарушает общественный порядок, не совершал преступления, не находится в розыске, у сотрудника милиции нет повода предъявлять к нему претензии», цитирует чиновника «Интерфакс».
При всём уважении к премьерскому статусу единоборств в России, трудно поверить, что наивный молодой самбист так изящно смог спровоцировать министра на неосмотрительный ответ. Отвечать Нургалиеву так или иначе нужно было перед обществом, у которого накопилось слишком много вопросов. Жаль, конечно, что гибель в пьяной драке родственника известной певицы важнее для министра, чем целая череда обращений к нему собственных подчинённых. Но так или иначе, ответ (скорее всего, срежиссированный заранее) дан.
Вывод из него, правда, может быть только один, комментирует пожелавший остаться неназванным сотрудник МВД: «Ничего не изменится! Попробуйте процитировать министра, когда вас будут судить по 317-й статье, и посмотрите на лица судейских. Что бы ни говорили власти, никогда не сопротивляйтесь милиции, иначе последствия будут самыми серьёзными».
Правила самообороны для «чайников». Как выйти сухим из воды 
Андрей Сидорчик: Общество имеет ту полицию, которую заслуживает 
Кто мы, журналисты — герои или собаки? 
