Известность дуэта была ошеломляющей: письма Штепселю и Тарапуньке приходили со всей страны, а фабрики игрушек вытачивали тысячи деревянных изображений артистов. Более сорока лет дуэт просуществовал на сцене благодаря таланту, блестящему чувству юмора, трудоспособности артистов.
Юрий Тимошенко и Ефим Березин познакомились на студенческом капустнике: оба артиста учились в Киевском театральном институте. Будущий Тарапунька (Тимошенко) выступал с комичной сценкой о постовом регулировщике на оживлённом перекрёстке, а будущий Штепсель играл роль Лебедя в юмористической зарисовке «Охотник и лебедь». Тимошенко подошёл к Березину со словами: «Если мы на сцене будем вдвоём, то и смеха в зрительном зале будет в два раза больше». Это было начало творческого союза, просуществовавшего на сцене более сорока лет.
В 1941 году, как раз после окончания института, Тимошенко и Березин как артисты ансамбля песни и пляски Юго-западного фронта гастролировали по военным частям. С целью поддержать боевой дух солдат они придумали новые образы для своих выступлений — неунывающих, жизнелюбивых и оптимистичных повара Галкина и банщика Мочалкина. Среди номеров также были и сценки, высмеивающие фашистов: так, в песне «Лучше було б не ходити» поётся (от имени врага) о том, что если бы фашисты знали, как их будут бить, то никогда не пошли бы на украинскую землю.
После войны Тимошенко и Березин придумали новых персонажей: проказливого, талантливого на выдумку Тарапуньку и спокойного, рассудительного, правильного Штепселя. Тимошенко выбрал имя для своего персонажа в честь родных мест: он родился в Полтаве, а недалеко от города протекает река с игривым названием Тарапунька. Имя Штепселю было выбрано из-за характерных особенностей персонажа: всё починит, всему найдёт объяснение, всё разложит по полочкам.
Тимошенко принципиально говорил на суржике и не хотел переходить на русский язык: часами артисты подбирали созвучные русским украинские слова для сценок, чтобы реприза была понятна и украиноговорящему, и русскоговорящему зрителю.
Коньком Тарапуньки и Штепселя была грамотная, сдержанная, но беспощадная критика отдельных недостатков советского строя. В репризах артисты поднимали вопросы бюрократии, чиновничества, устройства властных структур, а также и несовершенство жизни рабочего класса.
Так, в одной из реприз, которая, кстати, была показана по центральному телевидению на «Голубом огоньке» 1965 года, Тарапуньке приходит идея создать «Министерство хорошего отношения к людям», на что Штепсель замечает, что название министерства какое-то слишком длинное. «Тогда можно просто, и без людей, — отвечает Тарапунька. — Зачем нам люди? Главное — министерство! А в министерстве — главки: ГлавЧуткость, ГлавЛюбовь, ГлавНежность, ГлавЗабота». Штепсель, притворившись условным покупателем, обращается к ГлавЗаботе с просьбой о помощи, но ГлавЗабота посылает его к ГлавЛюбви, ГлавЛюбовь к ГлавЧуткости… И нет никакой возможности простому маленькому человеку разобраться, куда ему действительно стоит обратиться, чтобы решить свою проблему: все они оказываются совершенно безответными и бесполезными. Примечательно, что во времена оттепели дуэт был очень любим правительственными структурами. Ни одна юмористическая передача или праздничный концерт не обходились без реприз Штепселя и Тарапуньки, а Хрущёв лично несколько раз высказывал своё положительное отношение к творческой деятельности дуэта. Лишь с 1960-х годов тексты сатириков стали тщательно проверяться цензорами.
В репризе «Брехометр» помощник главного директора неизвестного предприятия (Штепсель) устанавливает на подиуме для начальника палочку. Палочка не простая, а волшебная: она определяет степень лжи в речи человека и бьёт его по голове за самое наглое враньё. Директор (Тарапунька) — образ собирательный: вся та вода, которую он льёт на своих рабочих и коллег с подиума о великом труде, заслугах, наградах, — общие слова, которые могли бы быть сказанными директором абсолютно любого предприятия, завода, фабрики, учреждения. Волшебная палочка забивает оратора чуть ли не в землю: хвалебное слово директора самому себе терпит фиаско.
В репризе «Пойман — не вор» Тарапунька и Штепсель высмеивают рабочих, которые то и дело что-то уносят домой с завода или фабрики, попросту — подворовывают казённое имущество. Артисты придумывают «персонажа-наоборот» — передовика производства и кадрового рабочего, который, напротив, всё приносит из дома на завод: и хорошие рабочие инструменты, потому что казённые надо беречь, и два килограмма гвоздей, потому что свои — лучше, они с полированными шляпками, и даже кактус, чтоб украсить помещение.
О современном обществе Тарапунька и Штепсель рассуждают в репризе «Двадцатый век». Для Штепселя это и научно-технический прогресс, и стопроцентная грамотность, и всеобщая вовлечённость в спорт, а для Тарапуньки — суетливость, вечный цейтнот и гонка за собственной жизнью. «Все читают: в парке, в метро, в автобусе!» — восхищается Штепсель. «А на работе как читают, сходят на обед и снова читают», — иронизирует Тарапунька. «Все занимаются спортом, все бегают», — утверждает Штепсель. Тарапунька парирует: «Пассажиры бегут за автобусом, милиционер за пассажирами, девушки за хлопцами, а старики — от инфаркта».
Номер «Чего хотят мужчины» — рассуждение на один из вечных вопросов взаимоотношений мужчин и женщин и попытка понять, чего же хотят и те, и другие. Штепсель не доволен своей женой: у неё всегда кухня, уборка и стирка, а в театр и кино она с ним не ходит, не говоря уже о музеях. Жена Тарапуньки же, наоборот: обеды готовить не хочет, зато погружена в культурную среду и всё время читает. Оголодавший Тарапунька предлагает Штепселю поменяться жёнами: «Ты будешь гордиться моей женой, а я буду есть!»
За свою творческую карьеру Штепсель и Тарапунька создали много прекрасных реприз, цель которых была не просто рассмешить зрителя, но и заставить его критически относиться к своей жизни, быть сознательней, совершенствоваться, не превращаться в скучного обывателя.
Дуэт прекратил своё существование в 1986 году, когда 1 декабря в Ужгороде умер Юрий Тимошенко. После его смерти Березин выступал некоторое время с программой «Штепсель о Тарапуньке». В конце 90-х он отправился в гости к дочери в Израиль, где перенёс инсульт, после чего врачи сообщили ему, что второго перелёта он не выдержит. Артист не смог вернуться на родную Украину. Он умер в 2004 году и был похоронен в Израиле.
Михаил Жванецкий: как прекрасна жизнь, если бы не застарелая шизофрения 
Михаил Жванецкий: кто я такой, чтобы не пить? Мне что, больше всех надо? 
Мария Шукшина: «Я не нищая, чтобы работать на корпоративах» 
Людмила Чурсина: «Меня звали в Голливуд, но начальство не пустило» 
