История двух подростков из Псковской области Дениса М. и Екатерины В. больше похожа на плохой сценарий какого-то фильма. Пара убежала из дома, но когда мама девочки обнаружила влюблённых и попыталась вернуть дочь домой, молодой человек ранил женщину в ногу из травматического пистолета. После инцидента школьники скрылись за городом, на даче родителей Екатерины. Естественно, полиция быстро нашла подростков. По прибывшим на место стражам порядка пара открыла стрельбу из оружия, которое достала из взломанного сейфа. Всё происходящее молодые люди транслировали в интернет. В последнем видео Катя и Денис попрощались со своими многочисленными зрителями. 
Впоследствии выяснилось, что парень застрелил девушку, а затем покончил с собой. АиФ.ru попросил кандидата психологических наук Елену Гиниатуллину изучить ролики, которые до сих пор можно найти в открытом доступе, и разобраться в причинах случившегося.
Выхода нет?
Наталья Кожина, АиФ.ru: Елена, подростки обвиняли в произошедшем родителей. Катя, в частности, рассказывала, что в её семье якобы было рукоприкладство. Как вы считаете, родители — единственная причина? Или есть ещё какие-то?
Елена Гиниатуллина: Мы не можем делать выводы о рукоприкладстве в семье, поскольку у нас нет для этого объективной информации. Однако я хочу заметить, что практически 100% подростков, в каких бы благоприятных условиях они ни росли, обвиняют родителей в непонимании, отсутствии любви, внимания и т. д. При этом кто-то демонстративно закрывает двери в комнату, кто-то перекрашивает волосы, кто-то уходит из дому. Подобные эмоциональные всплески свойственны детям.
Откровенно говоря, меня обескураживает глупость происходящего. Судя по фразам, у молодого человека очень преувеличенное представление о наказаниях. Он постоянно говорит, что их посадят на 25 лет, хотя реально в этой ситуации правоохранительные органы, скорее всего, обошлись бы какими-то полумерами. Такое ощущение, что и Денису, и Кате очень хочется пострадать. Они сами себя накручивают, повторяя, что выхода нет. Опять же подобное поведение свойственно многим детям: меня никто не понимает, я один на один с этим миром и т.д.
— У меня тоже сложилось впечатление, что ситуация несколько преувеличена, дети используют какие-то заученные фразы: «мы морально убиты», «родители разрушили нашу психику»...
— Лично мне непонятно, почему они лишают себя жизни. Всё выглядит как какая-то плохая пьеса, нет в этом искренности, реальных страданий, всё натянуто и преувеличенно. Это видно по манерам подростков. Придуманы какие-то три пачки сигарет, которые они выкурили, потому что нервничали. Но по сути им не из-за чего страдать. Реальных причин для страданий нет.
— Может быть, Катя с Денисом, как и многие современные подростки, просто захотели стать героями интернета?
— Конечно, и это хорошо считывается. Когда мы живём в маленьком Богом забытом городишке, это способ наконец-то обратить на себя внимание: «О! Нас слушает Москва».
Еще замечу, что в этой паре Денис — лидер. Скажем так, генератор идей. Стоит ему что-то сказать, девочка максимально быстро меняет свою точку зрения и подчиняется ему. А в молодом человеке есть какая-то жестокость. Он спокойно стреляет, хотя не каждый на это способен. Тот, кто никогда не держал оружия в руках, не совершал каких-то насильственных действий, не выстрелил бы. В нём не чувствуется страха. Это типичная характеристика для ребёнка, предоставленного самому себе. Когда я работала с асоциальными детьми (неблагополучные семьи, родители пьют и т.д.), у них у всех была одна особенность — самостоятельность. Ребёнок, который воспитывается в семье, о котором хоть как-то заботятся взрослые, на 90% будет озадачен тем, что скажут родители. Из-за страха наказания и лишения каких-то привилегий, внимания, любви, большинство бы не сделали того, что сделал этот мальчик.
Хочу обратить ваше внимание на фразу, которую пишет Катя в своём прощальном письме: «это мой осознанный выбор». На самом деле девочка полностью не отдаёт себе отчёта в том, что она делает. Если бы ей нужно было выстрелить в мальчика, она бы этого не сделала 100%.
Смотрите, я взял оружие!
— Несмотря на то, что мальчик довольно самостоятельный, всё же мне кажется, что он не планировал заходить так далеко, просто в какой-то момент всё вышло из-под контроля. А вы как считаете?
— Никакого стратегического плана наперёд не было. Ребята действовали ситуативно. Раз — что-то случилось, они начали переживать, приняли решение. Подростки думали о развитии событий, но не как взрослые, а как дети, которые насмотрелись фильмов о Бонни и Клайде и решили, что это круто. В итоге мы видим максимализм, доведённый до абсурда: нет ценности жизни, нет уважения к этой жизни, нет осознанности.
Знаете, я когда-то жила в маленьком городе, и был такой период, когда я знала каждого, кто выходил из кинотеатра. Не было никаких новых впечатлений. А люди бывают разные: кто-то спокойно воспринимает такие серые будни, а кому-то хочется эпатажа и встряски. Последним очень нужна активность.
Уход из жизни — это демонстративное высказывание своей позиции. Такой бросок обществу: «Смотрите, я могу уйти. Смотрите, я взял оружие!» Ещё это отчасти исследование мира. Помните, как у классика: «Тварь ли я дрожащая или право имею?» Когда же парень застрелил девочку, у него уже не было выхода, он это осознавал.
— Елена, а можно ли выявить склонность ребенка к агрессии, чтобы вовремя купировать её?
— Конечно. Это и аутоагрессия, когда ребенок может бить или осуждать себя, и повышенная вербальная агрессия, когда он огрызается, и драки. Подобные вещи нужно отслеживать, разговаривать на эту тему, поскольку у того или иного поведения всегда есть причина. Обычно это отсутствие любви и внимания. Ребёнок не будет становиться агрессивным, если его искренне любят. Но часто мы видим лишь имитацию любви. А ещё в нашем обществе принято воспитывать удобных детей: чтобы не лезли, не трогали, не болтали, были такими винтиками в системе и т. д.
Агрессивных мальчиков и девочек видно. Они всегда себя показывают. Девочки обычно вербально: сплетни, скандалы, истерики. Мальчики — физически, например, в драках.
Но в данной конкретной ситуации то, что произошло (особенно с мальчиком), не было вспышкой агрессии. По его лицу, по глазам, по тому, как он держит камеру, говорит, я вижу уверенность и спокойствие. Нет, это не какой-то порыв отчаяния. Хотя, может быть, под конец оно стало проявляться...
— Думаю, что свою роль в происходящем сыграл алкоголь...
— Возможно, поскольку алкоголь является сильнодействующим ядом, особенно для детской психики. Если вспомнить законы 70-х годов, то спиртное приравнивали к наркотикам. Но в 90-е восприятие сменилось, оказалось, что алкоголь и не яд вовсе, что есть какие-то дозы, в которых его можно пить. Наши дети это подхватили. На самом деле, это большое заблуждение, что очевидно, если изучить серьёзные медицинские исследования.
Двойные стандарты
— Вы сейчас упоминали Бонни и Клайда, с которыми сравнивали себя подростки, как вы считаете, почему в обществе часто происходит героизация убийц?
— Это парадоксально, но убийство в нашем обществе часто тождественно героическому поступку. Лишить себя жизни — огромная смелость, ведь в большинстве случаев человек дорожит ею.
Но возьмём уже известных нам Бонни и Клайда. Единицы из нас знают истинную историю этих преступников, в которой ничего, кроме крови, боли и насилия не было. Эти дети — не исключение, у них в голове был упрощённый, искажённый романтический образ убийц. К сожалению, подобные установки закрепляются, подхватываются массово, и разрушить их очень тяжело. А любому подростку необходимы герои, люди, на которых он сможет равняться.
— От чего зависит выбор этого героя? От окружения, в котором растёт ребенок?
— От общества в целом. Случай с псковскими подростками показывает, насколько искажены наши ценности. И всё это просачивается через СМИ, через интернет. Началось это не сегодня. Вспомните 90-е, которые были наполнены фильмами об убийствах, драках. Сюжет по сути был один: какой-нибудь крутой мужик спасал всех, убивая противников. Вопрос: какие установки сформировали эти картины у вас в голове, у меня, у целого поколения? Насилие делает добро.
Я не устану повторять, что дети — это отражение нашего общества, тех болезней, тех искажений, той фальши и лжи, которые происходят сейчас. Они всё впитывают, купаются в нашем информационном потоке. А поток создаём мы, взрослые, своими запретами, суждениями, действиями, словами. И своими двойными стандартами, конечно: «Ты не кури, не пей. Но сам я пропущу стаканчик и выкурю сигаретку, ведь я же взрослый. Мне можно убить, ударить, тебе нельзя, ты маленький еще».
— Многие самоубийцы очень хотят, чтобы в итоге их спасли. Вы увидели это желание в подростках?
— Сложно сказать. От девушки у меня двоякое ощущение, она как будто очень сильно завралась от безысходности и сама себя убедила в том, что всё однозначно будет плохо.
У мальчика очень отстранённое, холодное и закрытое лицо. Это ещё одно свойство асоциальных детей. Им важно, чтобы их не умели читать, чтобы родители лишний раз не цеплялись. Такие люди вырастают с очень сильной бронёй.
Кроме того, в их возрасте часто есть акцентуации характера: это нормальные для определённого возрастного периода ярко выраженные черты. У кого-то это может быть повышенная обидчивость, у кого-то демонстративность, у кого-то склонность к страданиям и т.д. Со временем они сглаживаются, выравниваются. Если этого не происходит, мы получаем асоциальных, конфликтных детей, либо замкнутых взрослых и т.д.
— Мне кажется, что эта история не последняя. Как вы считаете, будут ли у подростков последователи?
— Скорее всего. Какой-нибудь подросток, находясь где-то далеко от Москвы, увидев такое видео, воспримет его через призму своих ценностей, и вполне может прийти к аналогичному финалу. Поэтому очень важно изымать подобные ролики из интернета. А ещё в таких ситуациях важно быть максимально объективными, не оценивать этих ребят, не говорить, что они, допустим, глупые, или не обвинять во всём родителей. У нас в обществе очень любят сразу рвать на части, навешивать ярлыки: либо они герои, либо они преступники. Это ужасная тенденция, которую особенно хорошо видно на различных ток-шоу. Но кто мы такие, чтобы судить? Намного важнее подумать, что мы (те, кто остались живы) можем сделать в этой ситуации, чтобы у этих подростков не появились последователи. Не нужно воспринимать этот случай как зрелище, эта боль должна дать нам толчок к развитию.
