Правило селёдки?
Наблюдатели, следящие за судебным спором между «Роснефтью» и АФК «Система», говорят об уже изрядно поднадоевшей тактике юристов ответчика по затягиванию процесса. Вместо разбирательств по существу они занимаются процессуальными хитростями.
Впрочем, в этом деле есть «несколько крайне интересных правовых аспектов, правильное разрешение которых двинет наше право сразу же на пару десятилетий вперёд», отмечает профессор Российской школы частного права Роман Бевзенко.
С ним солидарен и главный редактор журнала «Арбитражная практика для юристов», член Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства Андрей Егоров, который так формулирует главный правовой вопрос, возникший в связи с этим судебным разбирательством: обязан ли акционер действовать добросовестно по отношению к своему обществу?
«Меня ужасно разочаровала позиция многих коллег, критикующих позицию истца в обсуждаемом деле, заключающаяся в том, что, мол, акционер может делать со своим обществом всё, что он пожелает, может вредить своей компании и проч. Объясняется это якобы тем, что у акционеров есть право вообще ликвидировать компанию (образно — убить), а значит, a fortiori, он вправе и просто вредить ей (образно — отрубить одну руку и одну ногу)», — говорит в связи с этим Роман Бевзенко.
Помните детскую шутку? Висит на стене и воняет — что это? Селёдка. Почему на стене? Потому что моя — куда хочу, туда и подвешу. К сожалению, некоторые крупные акционеры в нашей стране подчас действуют по такому же правилу.
Российская наука корпоративного права при этом, по мнению Андрея Егорова, «как-то последовательно обходит данный вопрос стороной». Тем не менее, в ведущих мировых правопорядках обязанность у акционера действовать в интересах компании присутствует.
Ради общей цели
«Можно спорить, есть ли она, когда акционеру принадлежат 100% акций, — считает авторитетный юрист. — Но как только у акционера не 100% пакет акций, требование к нему по содействию интересам общества развитые правопорядки предъявляют».
В Германии, к примеру, право исходит из того, что акционерное общество произошло из товарищества — из societas (древнеримское), аналогом такой формы организации бизнеса в России является простое товарищество. А в главное — объединение усилий для достижения общей цели.
«Поэтому не важно, сколько у тебя акций, 75% или 15%, — резюмирует Егоров. — Ты должен содействовать обществу в достижении его основной цели (извлечение прибыли) и не можешь ему мешать в этом».
Он поясняет: «Ни в коем случае нельзя говорить, что, если я крупный акционер, я делаю в компании всё, что мне заблагорассудится. Хочу вкладываю деньги в обновление основных средств, модернизацию оборудования и т.п., а хочу — вытаскиваю всю прибыль на дивиденды для своих сиюминутных целей».
«А если у компании есть мажоритарный акционер и миноритарные, то первый не может вредить компании, так как он тем самым будет вредить вторым», — дополняет коллегу Роман Бевзенко. Ну, а вредоносные действия акционера против публичной компании, по его мнению, затрагивают уже публичные интересы — налоги, рабочие места и проч.
Корпоративная или деликтная?
Идея добросовестности акционера по отношению к обществу, по мнению главного редактора журнала «Арбитражная практика для юристов», должна быть проведена судами в нынешнем громком деле. Причём безотносительно к тому, кто в итоге выиграет спор.
Однако с этой идеей органично связан вопрос о природе ответственности. Какой она будет: корпоративной или деликтной, т.е. внедоговорной ответственностью за причинение имущественного вреда в результате гражданского правонарушения — деликта? В споре «Роснефти» с АФК «Система» различие этих видов ответственности может, по мнению экспертов, заиграть новыми красками.
Вот как поясняет такую возможность Андрей Егоров: «Для корпоративной ответственности должно работать правило делового суждения (business judgment rule). А вот в деликтной ответственности, по-видимому, — не факт. Следовательно, если вред обществу причиняет нормальный владелец акций (купивший свои акции законно и т.п.), но делает это по неосторожности, то он может закрыться щитом „делового суждения“. Всё понятно, ты — предприниматель, ты рискнул, но прогадал. Тебя не надо привлекать к ответственности. Вот если грубо ошибся, когда рискнул (вышел за пределы защиты правилом делового суждения), тогда будешь отвечать, извини».
А если акции истребованы?
Правда, такой подход правомерен в случае, если законность приобретения акций не может вызывать сомнений. В нынешнем же громком деле и здесь не всё однозначно.
«Является ли подлинным акционером тот, кто приобрёл акции у неуправомоченного отчуждателя и у кого эти акции были истребованы?» — задаётся вопросом Роман Бевзенко и отвечает на него отрицательно.
«Сам по себе факт истребования акций означает, что их приобретатель хотя бы и был записан в реестре, но права на них не приобрёл (если бы приобрёл — акции не были бы истребованы)», — поясняет он. Ведь запись в регистрационных системах даёт право на обладание только в том случае, если под ней имеется действительное правооснование — в России сегодня так. Но даже такой «лжеакционер», уверен профессор Российской школы частного права, должен отвечать за убытки, причинённые компании.
Связанные с АФК «Система» юристы попытались предложить общественному мнению достаточно оригинальный взгляд на судебное разбирательство. «Роснефть», мол, предъявляет иск к самой себе, поскольку «Система» — это её правопредшественница.
Роман Бевзенко считает это полной ерундой: «Нет никакого правопреемства между „лжеакционером“ и подлинным». Он плагает, что с иском об убытках к лицу, владевшему истребованными акциями, может обратиться в суд как само общество, так и подлинный акционер. Переход прав, связанных с косвенными исками, напоминает он, был признан поздним ВАС РФ.
Увлеклись уловками и пиаром?
По мнению профессора Никиты Кричевского, адвокаты ответчиков так увлеклись собственным пиаром, причём нередко занимаясь этим даже не выходя из зала суда, что начали забывать про интересы своего клиента.
«Используемые ими в целях затягивания процесса юридические уловки и процессуальные механизмы настолько грубы и настолько не профессионально применяются, что скорее дискредитируют клиента, чем служат в защиту его интересов. Адвокаты, безусловно, хотят сделать себе имя на таком громком процессе. Именно поэтому представители ответчика столь трепетно относятся к правильности отражения их имён и должностей в судебных актах», — комментирует ситуацию он.
А адвокат Антон Цуркану, специализирующийся в области корпоративного права, высказал свою точку зрения «Ленте.ру»: «В экспертном сообществе ни у кого уже не вызывает сомнений, что адвокаты „Системы“ ведут грязную игру, выдумывая всё новые методы, позволяющие им затянуть процесс».
И чем больше они играют в свои странные игры, тем меньше, по его мнению, уверенности в том, что ответчикам есть что сказать по существу дела и как обосновать свою «безупречную юридическую позицию».
