Тень Победы. Чем закончился греческий проект Екатерины Великой

В ночь на 9 июля 1762 г., в казармах Измайловского полка гвардейские офицеры провозгласили императрицей жену законного императора Петра III Екатерину.

В довесок к имени она получила римскую цифру II, а потом и титул, в полном виде звучащий так: «Великая, Премудрая, Мать Отечества».

Кто-то восторгается блеском Екатерининского века, кто-то сетует на то, что императрица жёстко обходилась с православной церковью, кто-то злословит насчёт её личной жизни и фаворитов. Есть и категорически недовольные. Скажем, для поляков 34 года присутствия на русском престоле Екатерины были не блестящими, а чёрными: именно её усилиями Польша была загнана в политическое небытие почти на полтора века.

И это ещё цветочки. Потому что, осуществи Екатерина свой самый заветный проект в полном объёме, карта Европы была бы перекроена так, что мало не показалось бы никому.

Шкура неубитого медведя

К этому проекту, который принято называть Греческим, отношение по каким-то загадочным причинам сложилось ироническое. Особенный сарказм вызывало намерение возродить православную Византию со столицей в Константинополе. Да плюс ещё создание между Россией и Австрией какой-то Дакии. Сверх того - претензии России на Крым и Кавказ. И это всё при том, что территории, на которых планировалось развернуть столь увлекательную игру, уже не одну сотню лет принадлежали могучей и опасной Османской империи. 

Налицо точное соответствие пословице про шкуру неубитого медведя. Современник Екатерины, король Пруссии Фридрих Великий, в русских пословицах был не силён и потому сказал так: «Думаю, однако, что с этим проектом случится то же, что и с большинством других, - его оставят на бумаге, не слишком обременяя себя исполнением».

Тем не менее Греческий проект разрабатывался чуть ли не полтора десятка лет. Разрабатывался последовательно и методично. И в его основе лежал удивительно красивый замысел.

С самого начала своего пребывания на троне Екатерина была озабочена статусом государства, где ей суждено цар­ствовать. Он, в общем, и так был неплох - Россия состояла в условном клубе великих держав Европы. Правда, на положении «сзади, но в том же стаде». С военной силой русских приходилось считаться, а вот насчёт нашего культурного лидерства всё обстояло сомнительно. 

Тогда считалось, что факел просвещения был в незапамятные времена зажжён в Древней Греции, потом перешёл в Древний Рим, после падения Рима был подхвачен Западной Европой и только сравнительно недавно, уже при Петре I, кое-какие искорки просвещения перепали и России.

«Гроза чалмоносцев»

Роль бедной родственницы умную и амбициозную Екатерину не устраивала категорически. И она нашла блестящий выход. Для начала Европе пришлось напомнить, что Россия получила православную веру и культуру непосредственно из греческих рук - от Византии. Потом было заявлено, что Константинополь - прямой преемник древних Афин, а значит, к России перешла не только православная религия, но и весь культурный багаж античности. Безо всяких посредников в лице Европы. Учитывая, что выше античного авторитета тогда не было ничего, ход Екатерины получился сокрушительным.

Это произвело впечатление даже на Вольтера, который безоговорочно признал право России называться второй Грецией и светочем Новой Античности. Он был настолько уверен в культурном приоритете и силе русских, что писал Екатерине: «Я прошу у Вашего императорского Величества дозволения приехать, чтобы припасть к Вашим стопам, когда двор Ваш будет в Константинополе, поскольку я глубоко убеждён, что именно русским суждено изгнать турок из Европы».

Было, впрочем, и другое мнение. Вот что пишет английский посланник Джеймс Харрис: «Идея, которая господствует сейчас в России, - создание империи на Востоке. Императрица оказалась в такой степени подвержена химерам, что окрестила новорождённого Великого князя Константином, наняла ему в кормилицы гречанку по имени Елена и говорит в своём кругу о том, чтобы посадить его на трон в Константинополе». Уточним: не только в своём кругу. Придворный поэт Василий Петров написал на рождение Константина оду, которая была опубликована и прочитана во всей Европе: «Защитник веры, слава Россов, гроза и ужас чалмоносцев, Великий Константин рождён!» Для чего он рождён, указывалось отдельно: «И град, что греками утрачен, от гнусна плена свободить».

Великая. Пять мифов о русской императрице Екатерине II Подробнее

Бросок на Юг

Разумеется, всё это можно назвать и «химерами», и «дешёвым прожектёрством». Но чисто технически задача по завоеванию и разделу турецких владений в Европе мало чем отличалась от завоевания и раздела Польши. Она была вполне осуществима, свидетельством чему громкие триумфы русских полководцев Суворова, Румянцева и Ушакова, которые раз за разом стирали «непобедимых» турок в пыль. К тому же в 1771 г. 18 греческих островов уже приняли российское подданство. Удалось даже договориться с Австрией, которой Екатерина посулила в случае победы чуть ли не половину Балкан. И австрийский император Иосиф II, явившись к Екатерине взглянуть на её новое владение - отвоёванный у турок Крым, символично проехал под украшавшей въезд в Херсон аркой «Путь в Константинополь». 

На этом пути, уже почти расчищенном, встало два препятствия. Первое - обычная для нас ситуация, когда Россия находится в шаге от победы, но именно что в шаге. Против России была сколочена коалиция из Швеции, Великобритании, Пруссии, Польши и Турции, угрожающая масштабной войной в случае попытки развития успеха. А вот второе препятствие было неожиданным. Вдохновлённые греки только поначалу поддерживали Россию. На тех 18 островах, что попросились под крыло к Екатерине, жители стали платить в три-четыре раза меньше податей, чем при турках, и тут же повели себя по-свински, взвинчивая цены на продукты для русских моряков до небес. О прежней поддержке и речи не было - Россию там стали рассматривать как дойную корову. Многообещающий проект был свёрнут. Нам достался «всего лишь» Крым. А также Северное Причерноморье и Кавказ.