– В Тель-Авиве легче найти мужа или жену, чем парковочное место…
В Китае орали под окнами сороки. В Израиле — почему-то галки и вороны. Они такие же, как и у нас — вороватые и чужаков не любят.
Здесь ещё жарче, чем в Поднебесной. Но вот — накатывает прибой внутреннего моря Римской Империи, которое мы нынче называем Средиземным. И жара отпускает. И хочется вспомнить прощальные слова нашего китайского гида, которого называли то Мишей, то Чон Бином. Мы с ним оба оказались курящими. И вышли подымить из аэропорта на улицу. Луна была похожа на сильно начищенный пятак времён… ну да, Елизаветы Фёдоровны.
– Ето кхороши знак, да. Полнольюнийе, да. Всьо полно и многа — дьенекк, сьчастие, удачи… Ето знак, чито польетить нормално. И чито вусе будьет нормално, да. Спасьибо, Коньстантин…
Я растерялся. За что спасибо? Мы его доводили лишними, как мне казалось, вопросами, поминутно дёргали за рукав, пытались отбиться от группы, в общем, вели себя как самые разнузданные «руссо-туристо».
– Спасьибо, чито у вас такойе кхорошие группа. Ви дьелаете дукховные дела, да. Ето важно, да. На сльедущщи готт буду просьиттся вас ждать с вами ходьитть, да…
Знаете, если уж проняло даже китайца, воспитанного в традициях культурной революции, то наше паломничество — вовсе не пустой звук. Кстати, Чон Бин сознался, что его отец — генерал-майор. Правда, неясно — китайской армии или же всё-таки органов госбезопасности? Подробно выяснять я не стал — ну его на фиг, потом ещё и виноватым окажешься…
А пока что у меня намокла задница. Нет-нет, ничего криминального. Я сижу на балконе израильского отеля в чём мать родила — в трусах и футболке. Справа — рассвет над морем. Слева — Тель-Авив. Прямо — мыс с маяком. А на балконе — я и пластиковый стул. И очень влажно. Так что к стулу я почти приклеился.
Состояние межеумочное — вроде бы надо пойти поспать, но, глядя на людей, которые уже окунаются в средиземноморские волны и даже вовсю там плавают… Не знаю. И хочется, и колется, и уже утро, а общий сбор назначен на половину второго…
Так вот. Если бы меня спросили о том, что больше всего меня поразило в Яффе, как называется старый город Тель-Авива, по которому у нас только что закончилась экскурсия, я бы сказал, что две вещи. Первая — я прикоснулся рукой к стене того самого дома, где проповедовал апостол Пётр. Того самого! Там, согласно «Деяниям апостолов», Симону-Петру было видение — с неба спустилась скатерть, где были разложены явно некошерные продукты — креветки, свиная отбивная, зайчатина и всё такое прочее. И голос сказал:
– Ешь давай!
– Но ведь по законам Торы не положено кушать зайчика! Да я и вообще никогда не прикасался к нечистому!
А голос всё говорит, дескать, ешь да ешь. И тогда апостола проняло — то, что тебе даёт Творец, нечистым быть не может. Как объяснил дополнительно отец Спиридон, это было не только насчёт еды, а и насчёт того, что в новую Церковь, которую апостолы, собственно, в тот момент и устраивали, годятся все народы мира.
Вторая вещь — местная археология. 26 июля у нас ведь День бересты, так? Ну вот, товарищи коллеги-археологи. Лучшего места, чтобы громогласно исполнить «Орла шестого легиона», пожалуй, не найти. Рамзес, гиксосы, все дела. Сухая кладка. Слой. И раскоп тут есть. И работы вроде как ведутся. Мы, правда, были в самую жару, и людей не было.
Но разметку же никуда не денешь!
Сожжён в песках Иерусалима,
В водах Евфрата закалён.
В честь императора и Рима
Шестой шагает легион…
Впрочем, может, подождать до самого Иерусалима? Там-то археология будет покруче, а? Но там будет дико рубить синдром Стендаля. Он уже и так подступил. Даже не знаю, как и о чём буду писать. Поэтому пока дам слово нашему второму гиду по Израилю.
Зовут его Борис, фамилия — Украинский, сам родом из Ленинграда, живёт здесь. И при всём таком странном калейдоскопе он дико похож на известного нашего артиста Романа Карцева. Только вот не знаешь, что он раньше скажет:
– Те вчера по пять были очень большие…
Или:
– Моя фамилия Швондер, мы вас уплотнять пришли.
На деле же примерно так оно и вышло.
– Меня зовут Борис, и я до сих пор удивляюсь, что в Израиле ещё не все говорят по-русски… Здесь сильно не поднимешься, потому что кругом все евреи и у них всё схвачено. Но ведь и не пропадёшь тоже, потому что вокруг опять-таки евреи и совсем уж пропасть тебе не дадут… Я ехал сюда через Финляндию и решил там не оставаться, поскольку понял, что финны — это такие евреи из холодильника. Нас окружает 21 страна, нет-нет, я не говорю, что они плохие. Просто так вышло, что за 65 лет мы пять раз побеждали в войнах… Мы — да, агрессоры, но ширина Израиля в самом широком месте — 135 километров.
Такими байками он развлекал нас до самого Иерусалима. Город встретил нас в своём роде шикарно — навстречу неслась машина, из которой, дико крича что-то по-арабски, несколько юных мусульман размахивали флагом Палестинской автономии. А через пять минут началась пальба. В небе — неяркие вспышки.
Ну, думаю, началось. Сейчас начнётся беготня с автоматами, поедут по улицам «Меркавы», поднимут местные ВВС, и дело закончится шестой победой за последние 65 лет.
Оказалось, всё спокойно, просто в арабских школах закончились занятия. И местные мусульманские балбесы так вот празднуют начало своих каникул. Палят в воздух, запускают ракеты, разъезжают со своими флагами. Дико как-то. Хотя, кто бы уж говорил, у нас некоторые их единоверцы с лезгинками и травматами ведут себя ни разу не лучше.
Другие материалы о паломничестве по пути следования мощей Елизаветы Фёдоровны читайте в сюжете >>
 |
|
| Константин Кудряшов Журналист отдела «АиФ.Культура» «Аргументы и Факты» |
Дожить до ста лет: истории кавказских долгожительниц 
Детская книга войны. О чём писали маленькие жертвы большой трагедии 
Александр Ширвиндт: хотелось бы совмещения шикарных ног и интеллекта 
«Убитые ничего не расскажут. Значит, должна я». Дневники детей войны 
Враг плакал... 
