Фармрынок на распутье
«Мы бы не стали возражать, чтобы отпустить цены на самый нижний сегмент. Не до 50, а до 30 рублей. Чтобы посмотреть в течение нескольких месяцев, как изменится ситуация, не будет ли она в минус для покупателя», – заметила министр здравоохранения Вероника Скворцова. И добавила – «не хотелось бы, чтобы цены росли». Ведь уже сегодня пожилые люди едут в аптеку на другой конец города, чтобы сэкономить на препарате сорок копеек.
Альтернатива, в которую кризис загнал здравоохранение, чем-то напоминает русскую сказку – и знаменитую картину с витязем на распутье. У государственного регулятора по меньшей мере три пути: отпустить цены, как того просят многие профессиональные организации; провести индексацию, чтобы фармацевтические производители вышли из минуса; субсидировать фармпредприятия – покрыть понесённые ими убытки на производство лекарств.
Есть и четвёртая дорога – оставить всё как есть.
Первые два способа болезненны для пациента. Третий – для госбюджета. Четвёртый – и для больного человека, и для производителя лекарств, и в конечном счёте для экономики. По всей видимости, именно поэтому проблема антикризисного выбора «разрешается» уже который год подряд.
Сырьё дорожает, лекарства исчезают
Цель возможного пилотного проекта вполне ясна: сохранить ещё оставшиеся жизненно важные, но доступные по стоимости препараты. Их производство стало убыточным из-за скачков доллара и евро при действующих правилах государственной регистрации цен.
Фармацевтические субстанции стали втрое дороже, заметил Виктор Дмитриев, глава Ассоциации российских фармацевтических производителей. Причиной тому – взлетевший курс иностранной валюты. В прошлом году надежды возлагали на новую методику регистрации цен, но…
«Документ сохраняет все травмы пятилетней давности. Главная из них – дискриминация отечественных фармпроизводителей», – объяснял ещё в октябре 2015‑го начальник Управления контроля социальной сферы и торговли ФАС Тимофей Нижегородцев. Самым привилегированным оказался производитель локализованный: получив отечественные преференции, он сохранил возможность подавать заявку на регистрацию цены по упрощённой процедуре, предусмотренной для производителя иностранного.
Для отечественного фармацевтического производителя регистрация цен по-прежнему сложна: слишком уж объёмисто то досье, которое необходимо представить фармпредприятию. Референтные цены может привести только иностранец: «нашим» компаниям приходится представить все расчёты – от разработки до реализации.
Результат всем известен.
Биодобавки – дешевле
«Дешёвые препараты начали исчезать с рынка, компании сворачивали производство из-за нерентабельности. По статистике, которую приводит ФАС, по состоянию на февраль 2016 года было свёрнуто производство почти 200 наименований таких лекарств, – комментирует ситуацию Николай Беспалов, директор по развитию аналитической компании RNC Pharma. – Ситуация требовала срочного вмешательства, и разные ведомства предлагали для её решения несколько подходов. От изменения принципов ценового регулирования до целевых субсидий отдельным производителям».
Срочность вмешательства – вопрос отдельный. Но одним из предложений было отменить регулирование цен на лекарства дешевле 50 рублей. «Если не повышать сегодня цены на препараты низшего сегмента рынка лекарств на 15 рублей, то они исчезнут с рынка вообще, – предупреждал Виктор Дмитриев. – А их зарубежные аналоги обойдутся как минимум в 300 рублей».
Планка не в 50, а в 30 рублей – своего рода компромиссный вариант. Фармацевтические предприятия ушли в минус. А пациент экономит даже на еде и, по данным RNC Pharma, в прошлом году активно менял лекарства на БАД.
Для всех и каждого
«Надо понимать, что таких препаратов в принципе на розничном рынке осталось относительно немного – около 230 наименований. Их выпускает довольно широкий спектр производителей – порядка 200 компаний. Доля этих лекарств на розничном рынке в денежном выражении очень невелика, приблизительно 0,6%. Зато в натуральной структуре потребления на препараты ЖНВЛП стоимостью до 30 рублей приходится почти 8% рынка, – поясняет Николай Беспалов. – Так что нововведение, если оно будет принято в текущем виде, коснётся довольно большого количества потребителей».
Помощь для фармацевтического производителя (точнее, пока ещё проект помощи) трудно назвать скорой. Бросать фармпредприятиям спасательный круг надо было в те месяцы, когда производства доступных препаратов массово закрывались. В конце прошедшего года и начале года нынешнего. А сейчас, по мнению эксперта, пик кризиса уже пройден.
«Хорошо» быть «хорошими»…
«Вмешательство в ценообразование сторонних коммерческих организаций и забота о социально незащищённых слоях населения – это не синонимы, – убеждён Ярослав Шульга, руководитель аналитической компании Shulga Consulting Group. – Государство действительно переживает за пенсионеров и за инвалидов, забота о которых является святой обязанностью этого самого государства? Так помогите им! Тем более что речь идёт о самом дешёвом сегменте препаратов. Почему социальная составляющая в данной ситуации попросту делегируется производителям, а те в свою очередь множат графу «убытки»? Почему вмешательство в деятельность хозяйствующих субъектов всё время прикрывается какой-то очень красивой легендой, к примеру, легендой о социальной справедливости? Эти вопросы риторические, и ответ здесь более чем очевиден: хорошо быть хорошим, но за чужой счёт. Вымощенная благими намерениями дорога ведёт, к сожалению, не в рай».
Проблему исчезновения дешёвых лекарств – именно из-за того, что их производство вот-вот станет убыточным, – предсказывали многие эксперты (в том числе сегодняшние собеседники «ЛекОбоза»). Но к предупреждениям аналитиков не прислушались. И сегодняшние ответы на вопрос «Что делать?» больше похожи на попытку прыгнуть в последний вагон уходящего поезда.
Убытки должны за счёт чего-то покрываться, размышляет Ярослав Шульга. Но за счёт чего? За счёт повышения цен на иные, «незарегулированные» препараты? А если в ассортиментном портфеле компании их попросту нет? Тогда за счёт отказа от обновления оборудования? За счёт экономии на сырье? За счёт экономии на персонале? И кто в конечном итоге окажется проигравшим?
Где «сэкономим», там проиграем
Система субсидирования фармпроизводителей на сегодня не проработана, заметил генеральный директор DSM Group Сергей Шуляк на форуме «Здравоохранение Крыма». На поддержку государства могут рассчитывать только крупные предприятия, выпускающие не менее пяти миллионов упаковок в год. И на каждом таком предприятии должно быть не менее 300 сотрудников в штате. При таких критериях субсидий не сможет получить половина производителей лекарств стоимостью до 50 рублей.
Но именно эти, самые доступные по цене, препараты составляют 5% общего объёма реализуемых лекарств из перечня ЖНВЛП. Все «жизненно важные» – это 34% коммерческого лекарственного рынка и более половины бюджетного сегмента. Если они исчезнут, а только на октябрь был прекращён выпуск 146 позиций, придётся закупать более дорогие аналоги. И тогда государственные расходы вырастут на 189 миллиардов рублей.
Порядок субсидирования и регистрации цен – вопросы, по большому счёту, технические. Но и они по традиции решаются небыстро. Будь в нашей стране лекарственное возмещение (и не будь столь сильна тенденция к «оптимизации» бюджетов везде, где только возможно), пациент и фармпроизводитель в нынешней ситуации бы не оказались.
Не получится ли так, что цены, отпущенные в свободное плавание, помогут не победить кризис, а… продлить его?
Фармаконадзор: изменения законодательного регулирования 
Рублём и делом. Как найти универсальный способ поддержки фармпрома 
Цена вопроса. К чему приведёт фармрынок жизнь в режиме стресса 
Что на свете всего важнее? На лекобеспечении не стоит экономить 
Импортозамещение: всё ли успешно в фармацевтической отрасли 
