Недавно начальник штаба ЦВО генерал-лейтенант Сергей Суровикин, которого министр обороны Анатолий Сердюков назвал наиболее желательной кандидатурой на должность начальника этой структуры, был переведен в Москву для разработки организационно-штатной структуры и правовой основы военной полиции. Параллельно начали готовиться документы для его назначения на эту должность – соответствующий Указ должен подписать президент РФ.
Однако на этой неделе в ряде СМИ появились материалы, из которых следует, что ГВП провела спецпроверку генерала Суровикина. По ее результатам главный военный прокурор Сергей Фридинский направил в адрес министра обороны письмо, в котором не рекомендовал Суровикина к назначению на новую должность в связи с имеющейся у него судимости (ст. 17, ч.1 ст. 218 УК РСФСР). Расследование обстоятельств этого дела, однако, демонстрирует иное.
Прежде всего, спецпроверка – это обычная рутинная работа при назначении на важные должности. То есть, ничего сверхординарного.
Ранее прокуратура уже готовила спецправки на генерала Суровикина в связи с его назначением на различные важные должности. Таких справок, начиная с 2004 года, было подготовлено 7. Причем, все они подписаны самим Фридинским – сначала как заместителем Генерального прокурора по южному федеральному округу, а затем как главным военным прокурором.
Тогда ГВП, зная об этой судимости генерала, отнюдь не возражала против его назначения на эти должности. Следует также отметить, что пакет документов, готовящийся при назначении на эту должность, весьма объемный и в него помимо спецсправки ГВП входят аналогичные спецсправки от ФСБ, военно-следственного комитета и ГРУ. Ранее все эти структуры также не видели ничего порочащего в биографии генерала, прекрасно зная и о судимости, и о ее погашении, и вообще обо всех обстоятельствах этого дела. Оснований для изменений их позиции нет.
Что касается самой судимости, то о ней не раз писали СМИ и хорошо известно, что имела место банальная ошибка следствия и суда. Судимость была погашена через несколько месяцев после вынесения приговора.
Значительнее интереснее – почему ГВП заняла позицию торможения процесса создания военной полиции, на чем настаивают и президент, и министр обороны.
В настоящее время львиная доля – около 80 % всех армейских уголовных дел, возбуждаемых и расследуемых военными прокурорами, касается суицидов и самовольного оставления военнослужащими воинских частей. Главным образом, как нетрудно догадаться, по причине пресловутой «дедовщины», которая на протяжении уже десятилетий является одним из главных бичей отечественной армии. ГВП с этим, конечно, борется, только вот результаты более чем скромные. Концепция же военной полиции предполагает нацеленность на эту борьбу в этой области не столько с уже совершенными преступлениями, сколько на их профилактику. Совершенно очевидно, что дело не в возможной кандидатуре начальника военной полиции. ГВП, похоже, не нравятся сами планы президента и министра обороны по формированию самой военной полиции, которая должна ограничить монопольное право ГВП в наведении правопорядка в армии.
Примерное время чтения: 3 минуты
212
Кто боится военной полиции
