Антрополог Акоп Назаретян: «Человечество вырождается как биологический вид»

Очередной конец света,  назначенный на 23 августа Григорием Распутиным, не случился. Почему мы живём в постоянном его ожидании?

Об этом «АиФ» поговорил с Акопом Назаретяном, руководителем Центра мегаистории и системного прогнозирования, автором книги «Нелинейное будущее».

Новые угрозы

Дмитрий Писаренко, «АиФ»: Акоп Погосович, крепнет ощущение, что XXI в. ничем хорошим не закончится. Что говорят прогнозы?

Акоп Назаретян: Катастрофические прогнозы были и раньше. В XIX в. европейцы с тревогой наблюдали, как улицы городов погрязают в лошадином навозе, и учёные усматривали в этом главную проб­лему будущего. Фантаст Герберт Уэллс писал, что через 50 лет улицы Лондона утонут «до второго этажа». Но вскоре по ним поехали автомобили, и вместо избытка навоза пришлось иметь дело с новыми проблемами. Другой пример - катастрофическое ожидание ядерной войны, характерное для 1960-х гг.

Сейчас глобальная эволюция вступила в режим беспримерного ускорения. Серия независимых расчётов показывает: к середине XXI в. скорость эволюции устремится в бесконечность. Значит, нас ждёт грандиозный фазовый переход, какого ни человечество, ни биосфера Земли ещё не переживали. По глобальному значению это сопоставимо с возникновением жизни. Это может быть прорыв в новую космическую реальность, а может - конец планетарной эволюции, обвал, катастрофа, превращение Земли в «нормальное» космическое тело наподобие Луны или Марса.

Д.П. «АиФ»: Значит, всё же ядерная война?

А.Н.: Есть разные сценарии. Во-первых, человечество вырождается как биологический вид. Медицина достигла небывалых успехов: мы живём в четыре раза дольше, чем наши предки, детская смертность сведена к минимуму. Но за великие достижения гуманистической культуры приходится платить ухудшением «биологического качества популяции». Уже несколько поколений свободны от естест­венного отбора, а это значит, что каждое следующее слабее предыдущего. Мы стали зависимы от искусственной среды, медицины и гигиены. Если их вдруг убрать, большинство детей, да и взрослых, окажутся нежизнеспособными. Дальше придётся развивать генную инженерию, нанотехнологии, робототехнику. Или биологическая деградация станет необратимой.

Во-вторых, оружие массового поражения становится всё более доступным. Точнее, в такое оружие превращается знание. Для разрушения городов уже не нужны атомные бомбы. Технологи предсказывают возможность появления нанобактерий, которые способны избирательно уничтожать людей с заданными генетическими признаками. И устроить такую вакханалию смогут несколько компьютерных гениев, сидящих в разных частях Земли.

Почём скальп?

Д.П. «АиФ»: Есть ещё нравственная эволюция. Современный гомо сапиенс не тот, каким он был, выйдя из пещер. Может, разум совладает с этими угрозами?

А.Н.: До сих пор это худо-бедно удавалось. То, что мы дожили до XXI столетия, имея совокупный ядерный арсенал в 1,2 млн хиросимских бомб, само по себе обнадёживает. Да, гомо сапиенс не тот, причём не тот, каким был всего 100 лет назад! Ценности стремительно менялись. Нам трудно поверить, но в XIX в. крестьяне легко убивали своих детей, если они им были не нужны. Больных или «лишних» детей не лечили, намеренно переохлаждали. Такие «постнатальные аборты» в бесконечных вариациях были характерны для всех традиционных культур.

XX в. принято считать самым кровавым в истории, но это миф. В XIX в. в одном только Китае в войнах погибло от 60 до 100 млн. Воевали и истребляли себе подобных везде. Концлагеря и газовые камеры тогда были не нужны только потому, что всё это делалось в открытую. Массовое истребление туземцев за пределами Европы было в порядке вещей, геноцид не был ни подсудным, ни постыдным. Скажем, президент США Джексон, ныне изображённый на 20-долларовой купюре, хвастался тем, что лично вырезает кожу у индейцев, дубит её и делает подпруги для лошадей. В 1889 г. правительство Калифорнии опубликовало прайс-лист на скальпы индейцев - мужские, женские и детские. Законопослушный гражданин мог снять скальп с туземного ребёнка и сдать в пункт приёма, как стеклотару. Примеров такого рода не счесть. Даже на заре ХХ в. понятия «человечест­во» в современном понимании не существовало. Не было сообщества людей, населяющих планету. Были отдельные общ­ности, группы, племена.

Д.П. «АиФ»: Так это никуда не делось. И сейчас Запад противостоит Востоку, христианство - исламу. И все стремятся навязать другим свои ценности.

А.Н.: При оптимальном сценарии в ближайшие десятилетия все эти общности (религиозные, национальные, классовые) должны уйти в прошлое. Панисламизм тоже лопнет, как воздушный шарик, - полвека назад и коммунистическая идеология казалась непобедимой.

Кстати, несмотря на то что нравственные ценности быст­ро прогрессируют, на Западе, в первую очередь в США, идёт оголтелая антироссийская пропаганда. Взять свежую тему - запрет пропаганды гомосексуализма. Вы знаете, как умер величайший математик Алан Тьюринг, англичанин, которому мы обязаны первыми компьютерами? В 1952 г. его квартиру ограбили, при осмотре полиция обнаружила доказательства гомосексуализма. О грабителях сразу забыли, арестовали его самого, судили, приговорили к принудительному лечению. Тьюринг не выдержал издевательств и отравился. В Европе 50 лет назад за тихий домашний гомосексуализм сажали! А нас объявляют дикарями за то, что мы гей-парады не приветствуем.

Д.П. «АиФ»: А насаждение демократии как-то способствует эволюции человека?

А.Н.: Демократия, как и многие прогрессивные понятия, способна обернуться очередной идеологемой и рычагом господства. То, как ведут себя США, чревато плачевными последст­виями глобального масштаба. В 1990-е гг. интеллектуальный уровень их внешней политики резко упал, это настораживает. Раньше американцы проводили гроссмейстерские комбинации, тонко просчитывали интриги. А сейчас такое впечатление, что на смену гроссмейстерам в ЦРУ и правительство пришли игроки 5-го разряда, которые дальше одного хода просчитывать не умеют. По всем признакам видно, что США переживают предкризисный синдром. Ощущение вседозволенности, эйфория, тяга к «маленьким победоносным войнам» - это то, что обычно предшествовало катастрофе. В истории много примеров, когда общество, достигшее могущест­ва, не могло с ним совладать и погибало.

История гомо сапиенс как биологического вида подходит к концу. Наши жёны, возможно, уже рожают будущих богов, которым станут доступны какие-то формы бессмертия и космического господства. Или же поколение самоубийц, которым предстоит пережить небывалую в истории катастрофу.