Согласно одной из популярных философских концепций, объясняющих порядок мироздания, мир - это текст. В ее поддержку существует немало народных мудростей о том, «что написано пером – то не вырубишь топором», «слово не воробей, вылетит - не поймаешь». В Библии сказано, что «Вначале было Слово, и Слово было Бог».
Трудностей с освоением данных истин у отечественных демократов никогда не было: речи лидерам составлять всегда умели, красивых форм – хоть отбавляй.
Проблема всегда была в другом: в неизменном содержании, которое уже с середины девяностых актуальность потеряла. Слова и формы могут пытаться догнать современные реалии, но вот менять свою суть большинство коллег так и не научилось. А впрочем, никогда и не желало.
Вот, например, сейчас воскресла дискуссия об объединении демократов. Скажу честно: объединение демократов – это действительно главная задача на ближайшие годы, но вот обсуждение вопроса стоит демократам объединяться или нет – это уже абсурд.
Будет объединение демократических сил, дорогие коллеги. Иначе не будет самих демократических сил. Так что вопроса о том, стоит ли это делать, уже просто не стоит на повестке дня. И дело не в том, насколько совпадают платформы, взгляды на происходящее сейчас и вчера, планах на завтра. Дело в банальном вопросе выживания. Не будет объединения – не будет вообще никаких планов на завтра. Все просто и понятно.
Однако объединяться только лишь ради выживания – тоже посыл изначально неверный. Именно с подобных отправных точек рождаются новые «Демократические России», а также коалиции, готовые объединиться с кем угодно, ради наращивания собственной значимости в собственных же глазах. Можно, например, объединиться с нацболами, с «левыми», с националистами, обозвать все это «Объединенной протестной партией против Кремля и за все хорошее». Будем говорить друг другу красивые слова о создании в России массового протестного движения. Будем себе очень нравиться.
Только вот для кого мы работаем и на кого? Напоминаю: партии нужны для того, чтобы представлять интересы не своих руководителей, а своего избирателя. Объединенная национал-демократически-социалистическая партия может представлять интересы тех избирателей, которые являются националистами, социалистами и демократами одновременно. Много ли таких людей существует, если они вообще существуют?
И что делать демократическому избирателю, который разделяет демократические ценности и при этом, разумеется, не поддерживает социалистов, националистов и левых экстремистов. Просто потому что он – демократ. Демократ – это не тот, кто за все хорошее, это человек с набором определенных убеждений, как то: неприкосновенность частной собственности, защита бизнеса от государства, многопартийная политическая система, выборность определенных ветвей власти и т.д… Что останется делать таким людям?
Можно, конечно, пойти и по пути создания «Демократической России-2», о чем недавно заявлял руководитель одной из российских правых партий. Я мог бы сейчас ответить на это, что на дворе давно новый век, и попытки повторить эксперимент начала девяностых – это то же самое, что одеть на руководителя крупной компании малиновый пиджак и золотые цепи в попытках возродить «независимость» малого и среднего бизнеса, но расскажу вам другое.
Дело в том, что, в отличие от некоторых моих коллег, пришедших в федеральную политику лишь несколько лет назад, я был очевидцем создания «ДемРоссии». Тогда я был еще совсем молодым человеком и возглавлял Молодежный союз ДПР при председателе ЦК господине Травкине. Напомню, что Молодежный союз ДПР был одним из учредителей «Демократической России».
Выглядел процесс создания «ДемРоссии» примерно так. Собирается некоторое количество организаций, декларирующих демократическую идеологию. Ключевое слово – количество, опять же, ради надувания щек. Приходишь ты во главе двадцати человек к оргкомитету, говоришь, что это вот – твоя организация, получаешь квоту в два человека. Приходит политическая партия численностью в триста тысяч человек – получает ту же квоту в два человека, что и какой-нибудь «клуб демократических пчеловодов» из города -ска. В общем, в представительность такой организации и способность ее реально отстаивать интересы тех, кто на самом деле в ней состоит, и кто на самом деле ее поддерживает, поверить может только любитель научной фантастики.
Давайте и выборы, что ли сделаем такими же: набрал 7% - получаешь сорок человек в парламенте, набрал 20 % - получаешь те же сорок. Избиратели, думаю, скажут большое спасибо за окончательную ликвидацию здравого смысла в российской политике. Кстати, подобный подход означает и ликвидацию демократии, так как демократическая система просто немыслима без наличия таких понятий, как интересы большинства и интересы меньшинства.
Помню, как принимались решения в «ДемРоссии». Все то же самое: есть ряд самоназванных генералов – все людей заслуженных и уважаемых общественностью. И есть все остальные, которые должны быть счастливы самим фактом того, что их допустили в общество таких уважаемых людей. Задача остальных сводится к обеспечению бутафории демократии. Все документы готовы заранее. Концептуальных правок вносить нельзя, только технические – люди же старались, все вам подготовили, вы можете только поддержать или не поддержать. Дискуссии пресекаются с объяснением того, что, если начать спорить концептуально, то получится не организация, а бардак. Спорить и договариваться – это прерогатива генералов. Вот такая вот демократическая вертикаль была.
Я понимаю: может быть неважно уже, что там было на самом деле. Тем демократическим лидерам, которые пришли в большую политику уже в эпоху Путина, «Демократическая Россия» видится совсем по-другому, как и сами девяностые. Именно поэтому для них проще призвать закрыть тему обсуждения прошлых ошибок, чем оказаться лицом к лицу со своим избирателем – не группой странных людей, поддерживающих хоть черта, но против Кремля, а с людьми демократических взглядов. С теми, кто выходил в 1991 году к Белому Дому и был готов умереть за свою свободу. Кто голосовал в 1996 против коммунистического реванша.
Кого так нагло обманули самопровозглашенные генералы, с трибун говорившие слова о свободе, демократии, Конституции, при этом спокойно разворовывавшие деньги комсомола, госсобственность, крупную промышленность в пользу себя и близких. Видите ли, им все равно было, кому отдать. Лишь бы поскорее приватизацию провести. А дефолт 1998 года? Что нам ответить тем, кто тогда картошкой мороженой питался месяцами? Что сейчас это все забыть надо? Что вот дайте нам снова прийти к власти – тогда и поговорим?
Вы сами хоть в это верите? Вопросов у меня много. Как всегда больше, чем ответов от коллег по демократическому лагерю.
Можно, конечно, ждать. Я предпочитаю сделать следующее.
Первое – я честно заявляю, что, несмотря на то, что к приватизации я, как и ДПР, не имею никакого отношения, что никогда не был у властной кормушки – я готов к открытой и честной дискуссии с гражданами моей страны о нашем отношении к этому историческому периоду. Готов признать, что, хотя я лично и моя партия не несем за это персональной ответственности, страну и народ обманули тогда именно под предлогом продвижения демократических идеалов те люди, которые называли себя демократами.
Да, принимая на себя это название и эту идеологию, мы берем на себя и ответственность за то, что слово «демократ» сейчас несет в себе для большинства россиян.
В связи с этим мы считаем, что никакого сотрудничества, никакой коалиции с теми, кто имел отношение к приватизации, дефолту, мифотворчеству и лжи 90-х быть не может.
Второе. Объединяться – будем. Но не с чертом и не против кровавого режима, а за демократические идеалы и с единомышленниками по демократическому движению.
Третье. Объединение демократов возможно только на демократической основе. Мы готовы выслушать, обсудить любые инициативы. Мы выступаем за проведение праймериз во всех политических партиях, называющих себя демократическими. Только праймериз дадут нам легитимных лидеров.
Я абсолютно готов к тому, что в числе лидеров новой объединенной партии не будет вот лично меня – если, конечно, я праймериз проиграю. Если делегаты, избранные при помощи праймериз, решат, что объединяться надо, используя платформу СПС или «Яблока» - я готов лично убеждать своих партийцев пожертвовать брендом ДПР. Если решат объединяться на платформе ДПР, но лидером партии выберут другого человека из другой организации – готов уйти с поста руководителя партии.
Не потому что я не дорожу партией с восемнадцатилетней историей. А ради реабилитации самого понятия «демократия» в нашей стране.
Уверен, что мои соратники по партии, восемьдесят тысяч человек, меня поймут.
А вот вы, лично вы, уважаемые коллеги, на что готовы ради этой цели?
Андрей Богданов: «Не останавливаться, идти вперед» 
