«И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это — томление духа; потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» (Еккл 1:17,18).
Когда 12 лет назад я начал заниматься помощью детям-сиротам, все было просто и понятно, как на войне: вот детский дом, вот сироты, у них ничего нет, им нужно помочь. Вопрос «почему у них ничего нет?» не возникал, а если и возникал, ответ был очевиден: «у них ничего нет, потому что после кризиса 1998 года в бюджете денег едва хватает только на еду сиротам и на зарплату их воспитателям». Самое интересное, что спустя 12 лет, когда финансирование детских домов увеличилось в десятки раз, от некоторых директоров сиротских учреждений можно услышать эту песню. Не будем их за это осуждать, попробуем разобраться, насколько она фальшива.
Должен сказать, что первые четыре года деятельности по помощи сиротам я сохранял свое отношение к нищете детских домов, воспринимая её как данность. Точно так же, как любой советский человек привычно воспринимал то, что на фронтах Великой Отечественной нашим бойцам постоянно чего то не хватало — то патронов нет, то снарядов, то еды не подвезли.
Но и в 2002 году было понятно, что у сирот почти ничего нет, и взяться неоткуда — потому что в бюджете денег нет. Все еще продолжался период накопления капитала, и бедно жили тогда не только дети в детских домах, но и большинство людей в стране. Поэтому помогать сиротам было просто: определить приоритеты — что именно нужно прежде всего — и добывать — либо непосредственно то, что нужно, либо денег на то, чтобы это «то, что нужно» купить.
Но вот примерно с 2002 года ситуация стала меняться. Меняться к лучшему. Страна постепенно избавлялась от последствий кризиса, но самое главное — страна с началом президентства Путина, стала постепенно избавляться от того бардака, который был присущ правлению предыдущего президента.
Я представляю себе, как руки либерастов на этой фразе тянутся за каменьями, но мне все равно, т.к. очень показательным критерием для меня была ситуация в детских домах, которая за 8 лет президентства Путина улучшилась просто в разы. И улучшилась она отнюдь не усилиями благотворителей — потому что даже сейчас помощь благотворительных организаций просто не сопоставима с государственным финансированием сиротских учреждений. А это самое финансирование увеличилось за два президентских срока Владимира Владимировича в десятки раз. И вот это увеличение финансирования началось примерно в 2002 году, когда количество громких мяуканий команды Murzik.Ru и единомышленников перешло в качество действий власти. И вот тут-то закончилась безоблачная пора моего счастливого неведения, и началось «умножение познания, умножающего скорбь».
Все было просто: поток денег, который направило государство в детские дом, сразу стал виден там, где была приличная администрация, к примеру, в детском доме № 72 г. Рыбинска Ярославской области. Да, с этого детского дома начиналась в 1998 году моя помощь сиротам, но к 2002 году мы помогали уже примерно двум десяткам детских домов, и никого мы не обделяли — чтоб вот этим дать, а тем не дать — всем помогали одинаково. Я всегда был за равномерное распределение ресурсов.
Но вот в 2002 году я вижу, что Нина Михайловна Корнюшкина, директор
Точнее сказать, примерно в половине детских домов, которым мы тогда помогали, и которые мы регулярно посещали, какие-то изменения к лучшему были видны — той или иной степени выраженности, а в каких-то мертвый штиль.
Вот и стал я задумываться — а почему так? Ведь финансируются все сиротские учреждения одинаково — на это есть ряд федеральных законов и постановлений, которые определяют нормы на одного сироту. Но вот доходят эти деньги до сирот в разных местах по-разному. Где-то пусто, где-то густо.
Ещё раз повторюсь: дело тут вовсе не в том, что у одних детских домов есть богатые спонсоры, а у других нет, потому что спонсоров, богатых настолько, что они способны содержать детский дом, совсем немного, на все детские дома не хватит. Бюджет детского дома на 100 детей — это примерно
В чем же тогда причина? Причина в том, что сиротские деньги до сирот не доходят. Их воруют. Воруют на разных уровнях. Вернее, на разных уровнях воруют деньги и не только деньги.
Какие уровни хищений существуют? Пойдем сверху вниз.
Самый верхний уровень — это уровень министерства. Большая часть сиротских учреждений относятся к Министерству образования. Некоторые относятся к Министерству здравохранения или социальной защиты. Министерство не закупает для сирот ботинки или молоко, не платит зарплату воспитателям, поэтому в его управлении средства, выходящие за рамки тех 250 000 - 500 000 рублей в год, выделяемых детскому дому на одного сироту. Тем не менее, поле для «откатов» тут есть. Как правило, это деньги на разработку и реализацию всяких «программ для сирот». Этот уровень мы пока что трогать не будем, т.к. он напрямую не очень влияет на ситуацию в детдомах, а нас интересует именно это.
Второй уровень — уровень областных департаментов образования. Сегодня очень много замкнуто на них. Т.е. формально деньги даются как бы детскому дому, но на практике у детского дома иногда даже своей отдельной бухгалтерии нет, все идет либо через городской, либо через районный департамент. Областной же департамент контролирует финансовые потоки просто — через систему торгов, конкурсов, аукционов по закупке необходимого. Как правило, через торги закупаются продукты питания, мебель, материалы для ремонта, спортивный инвентарь, стройматериалы, постельные принадлежности, разнообразные услуги, в том числе по ремонту и строительству.
Третий уровень — уровень непосредственно администрации детского дома — директора, замдиректора по хозчасти, бухгалтера и т.д. Система госзакупок сильно ограничивает их возможности распоряжаться государственными сиротскими деньгами, но некоторый минимум у них остается. В частности, как правило, в распоряжении администрации детского дома закупка одежды и обуви для воспитанников, ну и некоторой мелочевки. Это связано с необходимостью подбирать размеры, индивидуальные фасоны и цвета, что довольно трудно делать через торги, да еще на все сразу сиротские учреждения области. Тут важно отметить, что расхищаться могут не только денежные средства, но и товары. Понятно, что распоряжаться полученными товарами — это в чистом виде компетенция администрации детских домов, и у областного департамента, а тем более, у министерства рычагов воздействия практически нет. Тем не менее, с товарными партиями тоже могут происходить «волшебные превращения», которые мы рассмотрим отдельно чуть позже — в других частях нашего «эпоса».
Продолжение следует. Следите за анонсами.
В следующих частях я подробно расскажу, кто и как пилит сиротские деньги из госбюджета.
 |
|
| Герман Пятов Координатор команды помощи сиротам Murzik.Ru, врач, кандидат медицинских наук |
