Дебаты о Pussy Riot: внутри и вне церкви

Начало истории

Кратко изложу историю, как я ее помню и понимаю. 21 февраля разряженные девицы устроили бесчинные пляски в Храме Христа Спасителя. С первых дней сформировались два разных подхода православных христиан к этой теме. «Мягкий» взгляд был озвучен протодьяконом Андреем Кураевым и многими известными православными христианами. По словам Кураева «в кричалке, которую пуськи якобы спели в Храме, не было богохульства и святотатства». Осуждая акцию, сторонники «мягкого» взгляда отмечали, что лучше не акцентировать на ней излишнего внимания и призывали ограничиться административными мерами наказания.

Сторонники «жесткого» взгляда, к примеру, протоиерей Всеволод Чаплин, а так же многочисленные «ревнители» православия усмотрели в действиях панк-девиц грех богохульства и вызов Русской Православной Церкви. По мнению отца Всеволода, Бог осуждает поступок девиц, их грех будет наказан и в этой жизни, и в будущей. Многие православные активисты открыто требовали для «богохульниц» серьезного уголовного наказания и даже лишения родительских прав. Сторонники «мягкой» точки зрения были названы «оправдателями богохульства», «предателями» и даже «иудами».

Уже через несколько дней после инцидента были поданы заявления в прокуратуру. Завели «дело», трое девушек оказались в тюрьме. Судя по публикациям в СМИ «потерпевшей стороной» оказались сперва не сотрудники Храма, а сотрудник иных церковных структур Дмитрий Пахомов.

В начале марта профессорско-преподавательская корпорация Московской духовной академии осудила позицию протодиакона Андрея Кураева. Ему «братски» напомнили, об ответственности, что налагает на него звание профессора Московской духовной академии.

Совершенно неожиданно для всех Владимир Путин, будучи тогда премьер-министром России, принес извинения верующим за выходку панк-группы «Pussy riot». Я так и не понял, что это было. Тем более, что в те дни страна с болью и ужасом переживала известия о страшных садистских преступлениях, совершенных полицией в Казани, за которые, кстати, никто так и не извинился, и в которых никто не покаялся.

Первое письмо

Жесткая информационная война против арестованных девиц и их «сторонников» (то есть тех, кто придерживался «мягкой» позиции), вплоть до публичных угроз, стала причиной появления в начале марта первого открытого обращения к Святейшему Патриарху, составленного Лидой Мониавой. Это письмо подписали более 6000 человек, среди которых несколько священников и автор этой заметки. Подписавшиеся просили Его Святейшество выступить с обращением к православным христианам и дать пример христианской реакции на произошедшее событие, остановив тем самым ненависть и гнев, которые православные обрушили на головы девушек.

Официальной реакции на первое обращение не последовало, но произошло нечто интересное. 18 марта во многих храмах Москвы (а позже и в других городах) священники публично предложили прихожанам подписать коллективное письмо в прокуратуру с призывом привлечь к уголовной ответственности всех, кто организовывал и освещал в СМИ акцию «Pussy Riot». Письмо стало достоянием общественности и вызвало бурную реакцию. Председатель Синодального информационного отдела РПЦ Владимир Легойда сразу заявил, что письмо не санкционировалось Патриархом. И, действительно, история с письмом как-то рассосалась и, похоже, оно так и не всплыло. К сожалению, осталось тайной, кто же его составил и как оно попало в храмы.

22 апреля на площади перед Храмом Христа Спасителя десятки тысяч верующих собрались на молебен «в защиту веры». Для постсоветской православной Москвы, да и России – это было что-то невиданное. Именно в этот день из проповеди Святейшего Патриарха христиане узнали, что в Церкви есть «предатели в рясах».

После молебна история с «Pussy riot» как-то ушла в тень, разве что адвокат одной из подсудимых вывесил в блоге фотографии листов, содержащих постановление следователя и православную экспертизу на видео-клип, что опять же стало предметом для дискуссий.

Что сейчас?

Накануне очередного заседания суда 20 июня было опубликовано еще одно открытое письмо Святейшему Патриарху от православных христиан, большей частью известных и уважаемых представителей православной интеллигенции, где просили Святейшего Патриарха поддержать их просьбу о смягчении формы содержания узниц под стражей, о помиловании или смягчении наказания. Это обращение к Патриарху, как и первое, осталось без официального отклика. Можно предположить, что при составлении письма авторы помнили об аналогичном обращении Святейшего Патриарха к президенту Греции по поводу содержания под стражей афонского монаха. По сложившейся уже традиции, новых «защитников Pussy riot» начали критиковать и клеймить «ревнители» православия. Почему-то сама возможность открытых писем подверглась критике со стороны некоторых весьма именитых священников, на что одна из авторов обращения, Анна Шмаина-Великанова, дала справедливую публичную отповедь. Как и следовало ожидать, послание-антиписьмо не заставило себя ждать.

Вероятно, критика в адрес осужденных и очередных «просителей» нарастала бы, если бы вдруг именитые режиссеры, актеры, музыканты, доверенные лица Президента РФ, сенаторы и иные авторитетные люди не обратились бы в суд: «Девушки никого не убили, не ограбили, не совершали насилия, не уничтожали и не похищали чужого имущества. Россия – светское государство, и никакие антиклерикальные действия, если они не подпадают под статьи УК, не могут быть причиной уголовного преследования. Мы убеждены, что необходимо освободить из-под стражи Надежду Толоконникову, Марию Алехину и Екатерину Самуцевич и прекратить их дело или переквалифицировать его из уголовного в административное». Под письмом, помимо сотен известных на всю страну людей, поставили свои подписи десятки тысяч человек.

На сегодня последними событиями в истории с «Pussy riot» стали пресс-конференция пресс-секретаря Патриарха дьякона Александра Волкова и статья председателя Синодального информационного отдела Владимира Легойды, в которых подчеркивалось, что Церковь была втянута в эту неприятную историю, что выходка участниц панк-группы – это грех, что официально никто от имени Церкви не призывал к репрессиям, что следствие и суд – это целиком дело правоохранительных органов, что Святейший Патриарх знаком со всеми обращениями и откликнется на эту историю после решения суда.

Вопросы без ответов

Сегодня, благодаря интернету можно в деталях познакомиться с изложенной последовательностью событий. При этом очень трудно делать какие-либо серьезные выводы. Некоторые важные вопросы остаются без ответов.

К сожалению, до сих пор неизвестно, что же разодетые девицы делали в Храме Христа Спасителя? Все эстетические, этические, правовые и богословские оценки зависят от того, пели они в Храме или нет. Первое время многие, и я в том числе, решили, что клип отражает события в Храме и были шокированы масштабностью акции, словами песни, дерзостью участниц. Однако, впоследствии выяснилось, что на солее храма разодетые девицы провели меньше минуты, они, грубо говоря, снялись для клипа. Но, что они кричали? Пропели ли они часть песни или нет? Если пропели, какую? Доказано ли, что именно их голоса на фонограмме? До сих пор общественности не представлены данные камер видеонаблюдений и не опубликованы показания очевидцев.

Бесчинные пляски не могут быть никак одобрены, но, вероятно, и не могут подпасть под многие из предъявляемых обвинений. Очень возможно, что трех участниц «Pussy riot» судят за клип. Безусловно, это дело следствия, но если это так, то мне бы хотелось, чтобы всякие спекуляции на непонимании гражданами этого факта прекратились.

Второй вопрос о мотиве акции. Мне он важен, ибо только из понимания мотивов и причин можно делать позитивные выводы о будущем, можно размышлять о том, что нам делать завтра. Насколько я понял, на данный момент девушки признали, что были и плясали в Храме, но не признали, что их выходка была антиправославной или антицерковной. Да, в клипе публично звучат бранные слова, звучит оскорбление в адрес Святейшего Патриарха. Это, безусловно, грех. Но, что стоит за этим грехом, почему на него решились? Для меня важен не столько юридический, сколько психологический и педагогический ответ. Я очень бы хотел лично поговорить с арестованными девушками.

Помните, в какой-то момент были опубликованы письма Марии Алехиной. До них вся история была как бы монохромной, была отражением на юридической и политической плоскости. И вдруг «картинка» стала цветной и многомерной. Ощущение было такое, как будто в комнату где обсуждают кого-то за глаза, обсуждают сухо, как вещь, вдруг входит он сам и все понимают, что их разговоры, были хоть и по делу, но как-то все же не о том.

Помню одно учебное занятие для православных учителей и катехизаторов в середине 90-х. Встречу вела известный православный педагог Людмила Сурова, человек очень мудро, порой, даже пророчески оценивающий происходящее. Она поведала залу историю о паломнической поездке для малоцерковных детей. Ребятишек в каком-то монастыре повели к раке с мощами святого. Повели, в общем, силой, не физической, конечно, но все же силой. И вот, стоя перед мощами, один мальчик лет 10-ти демонстративно, эмоционально плюнул на них. Зал учителей ахнул: «Кощунство! Богохульство! Наказать его!». А Сурова предложила разобраться и напомнила, что в таких случаях спрашивать надо с себя, что доверие к Богу и благоговение к святыням может быть только свободным, что нельзя забывать о воспитании и педагогике, иначе на выходе получим плевки и агрессию.

Я хочу сказать, что сегодня нельзя не учитывать, что акция Pussy riot отражает настроение определенной части общества. Я могу предположить, что для этих девиц Православие и что-то плохое в окружающей жизни слились воедино и поэтому арестованные приписали Церкви часть ответственности за ненавидимое ими настоящее. Это плохо, но это же значит, что для православных христиан очень важно разобраться в этом вопросе.

	Юрий Белановский, Руководитель добровольческого движения «Даниловцы»

Смотрите также:

• Синодальный отдел РПЦ прокомментировал нападки на матерей-одиночек →
• Максим Шевченко: против Патриарха развязана грязная кампания →
• Церковь и общество: как вернуть доверие →