Шедевр русского зодчества. История создания Казанского вокзала

Читайте также

Моление красоте. Неправильный гений архитектора Щусева

Мастер «русского стиля»

3 млн руб. золотом - такой сметы не было ни у одного вокзала. Разновысотные палаты с башенками, козырьками и пышными наличниками во­брали в себя лучшее от русской и восточной архитектуры одновременно.

К созданию декора зодчий привлёк своих друзей из объединения «Мир искусства» - Бенуа, Добужинского, Серебрякову, Кустодиева, Лансере… Оформленный ими вокзальный ресторан (помните, у Ильфа и Петрова: в него поместились бы Ленинградский с Ярославским, вместе взятые) не может не восхищать.

Первая мировая заставила упростить проект: поперёк Каланчёвской (ныне Комсомольской) площади не протянулся облицованный серым гранитом виадук. Впрочем, и то, что построено (Щусев аж до 1930 г. курировал своё детище), - шедевр русского зодчества.

А прежде автор этих сказочных теремков проектировал в основном церкви! На Большой Ордынке, 34, ➋ всего за год до начала строительства вокзала выросла Марфо-Мариинская обитель, строительство Покровского собора в которой знаменитый художник, императорский любимец Михаил Нестеров поручил своему другу - Алексею Щусеву. И появилась маленькая, но величественная церковка, формами напоминающая псково-новгородские храмы XIII-XIV вв., а белокаменным декором - храмы Суздаля и Юрьева-Польского.

После революции, когда «служителю культа», казалось бы, было не на что рассчитывать, Щусев с оптимизмом по­обещал: «Я умел ладить с попа`ми, слажу и с комиссарами».

Его прогноз оправдался в январе 1924-го, когда архитектора подняли среди ночи и, не дав толком одеться, повезли к центру Москвы. Лубянка, холодея от ужаса, предугадывал маршрут Щусев. Но отлегло, когда автомобиль затормозил у Дома союзов. Первые лица новой власти сообщили о кончине вождя и велели к утру набросать эскиз усыпальницы. Через четыре дня и пять ночей на геометрической оси Красной площади, прямо под куполом Сената и невысокой Сенатской башней, появился первый, деревянный, Мавзолей. Весной его заменили другим, тоже деревянным, уже с лестницей и трибунами. А через пять лет по проекту того же Щусева возвели облицованный мрамором, порфиром и лабрадоритом окончательный Мавзолей ➌, ставший неотъемлемой частью кремлёвского ансамбля.

Индульгенция от Сталина

Эта работа на долгие годы стала для Щусева охранной грамотой. Она сыграла свою роль в памятном 1937-м. К тому времени уже два года как Манежную площадь замкнуло массивное здание гостиницы «Москва» ➍, первоначально строившееся по проекту молодых архитекторов Л. Савельева и О. Стапрана. Приверженцы конструктивизма, они словно не заметили вопиющего контраста своей постройки с классическим окружением центра Москвы. Зодчих отстранили от работ. Спасать незавершённый объект выпало маститому к тому времени Щусеву. Он оснастил конструктивистскую основу восьмиколонным портиком высотой в шесть этажей с открытой террасой, лоджиями-аркадами по центру фасада и многочисленными балконами, углы завершил башенками - и здание «оделось» в классические одежды.

Потерпевшие неудачу Савельев и Стапран, воспользовавшись тем, что председатель Совнаркома В. Молотов покритиковал мэтра Щусева, написали письмо в газету «Правда», где упрекали коллегу в том, что он будто бы украл у них проект. «Человек морально нечисто­плотный, живущий чуждыми социализму интересами (видно, авторы намекали на прежний опыт Щусева проектирования церквей. - Авт.), не может участ­вовать в создании величайших памятников истории…»

Таким стилем и тоном писались доносы в 1937-м, следствие которых - камера на Лубянке, автофургон с надписью «Хлеб» и расстрел. Царского академика с его «несоветской физиономией» вывели из правления Союза архитекторов СССР, лишили руководства мастерской…

Но ареста не последовало. Видно, решили просто попугать, чтобы знал: незаменимых нет. А вскоре Берия, сам дипломированный архитектор, милостиво пригласил Щусева возглавить реконструкцию зданий на Лубянке ➎ - тех самых, которые все обходили за километр.

Это был ещё один из десятков осуществлённых четырежды лауреатом Сталин­ской премии проектов (всего их у Щусева за полвека творческой работы более 150). Кроме перечисленного Щусев возвёл в Москве здания Коммерческого института, 1914 г. (ныне РЭУ им. Плеханова на ул. Зацепа, 41/12) ➏, Наркомзема, 1928-1933 гг. (ныне Минсельхоз на ул. Садовой-Спасской, 11/1) ➐, Механический институт, 1929-1934 гг. (ныне Военный университет на ул. Б. Садовой, 14) ➑, жилые дома в Брюсовом пер. для артистов МХАТа, 1928 г., № 7 ➒ и Большого театра, 1933-1935 гг., № 17 ➓, Дом архитекторов на Ростовской наб., 1934-1935 гг. ­­, Большой Москворецкий мост, 1935-1937 гг. , жилой дом Академии наук по Б. Калужской ул. (ныне Ленинский пр-т, 13), где поселился и сам, 1938-1939 гг. . И даже подземный вестибюль красивейшей ст. м. «Комсомольская»-кольцевая (конец 40-х гг.)  - дело рук знаменитого архитектора.

Смотрите также:

• Архитектурные замыслы времен СССР. Как могла бы выглядеть Красная площадь →
• Иосифу - от Иофана. Кто создавал послевоенный архитектурный облик Москвы →
• Задний двор Кремля. Как строилось московское Зарядье →