Кольцевых дел мастер. Первым главным архитектором Москвы был француз

Три богатыря

Начитавшись Вольтера и Руссо, выучившись на архитекторов, они стали приверженцами нового стиля - классицизма, который главными ценностями провозглашал целесообразность и внятность замысла, свойственные античности простоту и соразмерность воплощения. Поэтому зодчие стремились к созданию вокруг себя пространства с геометрически чёткими зданиями, радующими совершенными пропорциями.

Самым одарённым из троих был Василий Баженов: гениальный от природы, прекрасно образованный, он был, однако, фатально невезучим. Большинство его замыслов осталось в макетах, чертежи реализованных построек не подписаны, так что единственное достоверное сооружение Баженова - фигурный мост в Царицыне, по поводу остальных продолжаются споры.

Самые яркие проекты Василия Баженова, фото →

Самым везучим и плодовитым оказался Матвей Казаков, вначале ученик, затем соратник, а позднее удачливый соперник Баженова: в Кремле он построил здание Сената вместо замышлявшегося Баженовым Большого кремлёвского дворца, в Царицыне - Большой дворец взамен баженовского, разобранного по приказу Екатерины II. Почти весь центр Москвы последней трети XVIII века - город, построенный Казаковым. Даже после всех разрушений прошедших эпох не менее полусотни его зданий и сегодня украшают столицу. (Подробнее о московских адресах архитектора - «Казаков и «разбойники» в «АиФ» № 46 за 2012 г.).

Самым же масштабным градостроителем стал Николя Легран. 30-летний мастер привёз в Москву представление о городе как о «машине гармонии». Зная лучшие столицы Европы, спланированные по радиально-кольцевому прин­ципу, - Париж, Вену, Берлин, Милан, он и Москву вписал в этот ряд. Вместо узких кривых переулков, тупиков и внутридворовых пространств с хаотичной застройкой он начертил город, состоящий из нескольких концентрических окружностей - колец, имеющих разный радиус, но единый центр. Кстати, эта структура и сегодня лежит в основе планировки Москвы - Бульварное, Садовое, Третье транспортное кольцо и МКАД.

Первый главный

В 1774-м Николя Леграна назначили управляющим архитектурной частью Отдельного департамента Комиссии о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы, через год - начальником вновь учреждённого императрицей Каменного приказа. А после его упразднения он возглавил архитектурную экспедицию Управы благочиния Москвы. И на всех постах разрабатывал и претворял в жизнь кардинальные идеи благоустройства столицы: на месте сносимых стен Белого города придумал организовать бульвары, на месте укреплений Земляного вала - разбить сады. Легран же наметил формирование тринадцати центральных площадей Москвы, существующих и сегодня.

Он создал «прожектированный», как тогда говорили, план Москвы - фактически первый генеральный план 1775 г., от которого берут начало все последующие генпланы, вплоть до ныне действующего. Именно он построил Водоотводный канал, страхующий город от весенних разливов Москвы-реки. Легран был, по существу, первым главным архитектором города.

«Он оценил и освоил русскую художественную культуру, - писал о Легране историк рус­ского искусства Игорь Грабарь, - оказавшую заметное влияние на его творчество, и, в свою очередь, оставил некоторый след в истории русского искусства, почему он с полным основанием может и должен почитаться русским мастером, как был русским его сын, тверской губернский архитектор».

В отличие от своих коллег Легран стремился новое строительство согласовывать со старым, минимально снося лучшие постройки (Баженов и Казаков не останавливались перед тотальной расчисткой территорий для своих сооружений) и восстанавливая церкви, монастыри, городские ворота. Он основал российскую научную школу архитектурной реставрации.

Построек Леграна в Москве сохранилось немного. Одна из лучших - Кригскомиссариат (ведомство, ведавшее снабжением армии) ➊ (Космодамианская наб., 26), дом издателя сатирических журналов «Трутень» и «Живописец», известного в те времена масона Николая Новикова, позже вошедший в состав Спасских казарм ➋ (ул. Садовая-Спасская, 1/2, корп. 5), а также двубашенные церкви Успения на Могильцах (Б. Власьевский пер. 2/2) ➌ и Святого Духа на Лазаревском кладбище ➍ (ул. Советской Армии, 12).

Реализуя свои проекты, Легран не раз пересекался и с Казаковым, и с Баженовым, причём так, что одни постройки были совместными, авторство же других до сих пор приписывают то одному, то другому архитектору.

Некоторые исследователи находят руку француза в таких шедеврах, как дом Пашкова, чаще приписываемый Баженову (Грабарь будто бы видел чертежи дворца, подписанные рукой Леграна, но куда они подевались - неизвестно) ➎ (ул. Воздвиженка 3/5, стр. 1). Городская усадьба Барышникова ➏ (ул. Мясницкая, 42), как правило, считается работой Казакова, а авторство дома К. Г. Разумовского на Воздвиженке, 8, стр. 1, ➐ приписывают то Николаю Львову, то Джакомо Кваренги.

Сам Легран жил на улице Добрая Слободка (ныне Машкова) в доме № 6. К сожалению, до наших дней здание не дожило. В отличие от доброй славы зодчего.

Баженов так говорил о Легране: «Он заслужил звание архитектора, а в поведениях и поступках снискал себе любовь и почтение». 

Почему же самому Баженову так не везло в жизни? Об этом - в следующих номерах.