Как культура Нидерландов отразилась на московской архитектуре

Если вдохновенные мастера с Апеннин украсили Боровицкий холм зубчатыми стенами и массивными башнями (см. «АиФ» №15, «Итальянцы в Москве»), а просвещённые французы привили нам вкус к классике (см. «АиФ» №17, «Москва - большой Париж»), то практичные голландцы научили разбивать сады с дренажными каналами и озеленять палисадники.

Бидлоо - не быдло

На территории бывшей Немецкой слободы часть Денисовского переулка, ограниченная Бауманской (бывшей Немецкой) улицей и Большим Демидовским переулком, в конце XVII в. называлась Голландским - так много здесь проживало граждан первой республики, где победила буржуазная революция. Им даже разрешили возвести здесь каменную церковь.

Молодой царь Пётр благоволил рачительным и умелым голландцам. Изучал их язык, перенимал ремесленнические навыки, отправился в Нидерланды учиться плотницкому и корабельному делу.

 

Оттуда он привёз аптекаря и врача Николаса Бидлоо, назначенного лейб-медиком. Фамилия Николая Ломбертовича (так окрестили москвичи голланд­ца), пугавшего солдат своей решительностью хирурга (мог, если требовалось, ампутировать загноившуюся конечность), получила нарицательное значение. Уже 300 лет слово «быдло» носит негативный оттенок, явно не заслуженный доктором.

Многообразием талантов родившийся в середине XVII столетия Бидлоо продолжал традицию предыдущего, XVI в.: он был ещё и превосходным музыкантом, поэтом, театральным режиссёром, ботаником, садоводом, живописцем, педагогом, инженером и зодчим. Назначенный директором первого военного госпиталя в России, он взялся за строительство деревянного дома на берегу Яузы по образцу лучших госпитальных зданий Европы. Это сооружение не раз перестраивалось, причём первый вариант в камне выстроил в 1721 г. сам лейб-медик. Даже сегодня один из корпусов военного госпиталя им. Бурденко (Госпитальная пл., 3) ➊ планом напоминает постройку Николаса Бидлоо, по праву считавшегося одним из первых иностранных архитекторов Москвы.

Воздать должное таланту позволяют рисунки Николая Ломбертовича, на которых запечатлена его усадьба, примыкавшая к территории госпиталя. Крестообразный пруд, панорамная беседка, цветники, лабиринт дают возможность увидеть одну из первых в Москве загородных усадеб европейского классического стиля.

В 1709 г. он спроектировал триумфальные ворота в честь Полтавской победы. Сохранились рисунки этого пышного сооружения в стиле фламандского барокко, преподнесённые автором Петру I. Поскольку ворота, судя по наброскам, были установлены на территории его усадьбы, строил их мастер, как видно, на свои деньги. А вот каскад прудов и фонтаны в соседнем с госпиталем Головинском (будущем Лефортовском) парке он проектировал по заказу царя, весьма ценившего искусство голландца. Не зря Пётр часто посещал усадьбу Бидлоо, порой даже в отсутствие хозяина, где подолгу отдыхал.

Всех в сад!

Имение лейб-медика и созданный им Головинский парк стали прообразами голландских садов, коими в своё время «засадили» всю Москву. Сколько их было всего, неизвестно. Даже сегодня, когда не сохранилось ни одного голландского дома, мы можем прогуляться как минимум по пяти уцелевшим садам.

От Долгоруковского на Воробьёвых горах вблизи Андреевского монастыря ➋ остался геометрически правильный пруд. Красивые линейные каналы со скруглёнными углами, беседки и увитые виноградными лозами дорожки и сегодня украшают парк Трубецких в Хамовниках ➌ (позади павильона станции метро «Фрунзенская») и сад усадьбы Студенец на Пресне ➍ (ныне Пресненский ПКиО на Мантулинской, 5), принадлежавшей князю Матвею Гагарину - губернатору Сибири и выдающемуся ворюге, повешенному Петром I на Биржевой площади в Петербурге (см. «АиФ» № 7, «Казнокрад Гагарин»).

К тем же садам с ровными прямоугольными участками, осушенными и ограниченными каналами относится усадебный парк «Кусково» ➎ с Голландским домиком, возведённым, правда, в середине XVIII в. и потому имевшим декоративный характер. Хотя жил в нём настоящий голландец, разводил высокоудойных коров, молол зерно и высаживал тюльпаны. Вероятно, спроектировал домик архитектор Карл Бланк, который  построил и господский дом графа Шереметева.

И уж совершенно точно Карл Бланк - автор Голландского домика в загородной усадьбе «Вороново», причём этот гораздо выразительнее того, что находится в «Кусково»: его барочный щипец (верхняя часть стены, ограниченная скатами крыши) с белокаменными завитками не посрамил бы нидерландских городов-шедевров - Брюгге, Антверпен и Гент. Примерно такой же щипец сохранился на трапезной Симонова монастыря ➏ (ул. Восточная, 4). Хотя трудно объяснить, как в конце XVII в. барочная (католическая) композиция перебралась из протестантской Голландии в православную Москву.

Впрочем, столь парадоксальное заимствование отнюдь не одно. Почти невероятным кажется силуэтное сходство надвратной Тихвинской церкви Донского монастыря ➐ (ул. Донская, 1-3) с рыночной башней Ваг в Алкмаре; двухшатровых Иверских ворот на Красной площади ➑ с воротами в Кампене;  полукруглых фасадных завершений церкви Ивана Воина ➒ (ул. Б. Якиманка, 46), собора Заиконоспасского монастыря в Китай-городе ➓ (ул. Никольская, 7-9), церкви Петра и Павла  (ул. Новая Басманная, 11) с таким же на фасаде замка Миддахтен. В общем, очевидно - на эстетику петровской эпохи культура Нидерландов повлияла самым решительным образом...

Фото Эдуарда Кудрявицкого, Валерия Христофорова