Журналист японского издания Sankei Shimbun Рёсуке Эндо призывает Россию к признанию исторических ошибок и «государственных преступлений», совершенных в отношении Японии.
Материал японского репортера был посвящен кончине в Москве отставного сотрудника КГБ Алексея Кириченко, который много лет занимался судьбой японских военнослужащих, оказавшихся в советском плену после советско-японской войны 1945 года.
«Можно назвать государственным преступлением»
«Андрей говорил о засекреченной проблеме интернирования, несмотря на то, что находился в самом центре властных кругов. Он был храбрым человеком, которого следует называть совестью России», — приводит Эндо мнение о Кириченко, высказанное экс-представителем Японо-российского культурного центра Сугуру Кавамурой.
Отставной полковник КГБ с конца 1980-х годов призывал к расследованию фактов гибели «из-за голода, холода и истощения от тяжелого труда» японских военнопленных. «Черное надо называть черным. Только благодаря этому можно будет говорить о доверии между народами России и Японии», — заявлял Алексей Кириченко.
«В СССР проблема интернирования, которую можно назвать государственным преступлением, была строго засекречена», — заявляет уже сам Рёсуке Эндо. И, развивая свою мысль, продолжает: «Чтобы Россия и Япония начали искренне сотрудничать, России необходимо признать ошибку, которая заключалась в нападении на Японию».
«Президент России Владимир Путин, также окончивший школу КГБ, настаивает на справедливости начала военных действий против Японии. По нему не скажешь, что он серьезно настроен на решение проблемы "северных территорий"... Мне хотелось бы, чтобы как можно больше россиян прониклось идеями Кириченко», — пишет Рёсуке Эндо.
«Не следовало нарушать соглашение»
Надо сказать, что журналист тему «несправедливой войны СССР против Японии» ведет на протяжении многих лет.
В 2016 году он выпустил интервью с ныне покойным отставным полковником КГБ, в котором Алексей Кириченко сетует: Япония, руководствуясь Пактом о ненападении, не совершила агрессию в тот момент, когда немцы стояли под Москвой, а СССР в 1945 году воспользовался слабостью Японии.
«Министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов сообщил японскому послу Наотакэ Сато (в апреле 1945 года — прим. АиФ.ru), что не намерен продлевать пакт. Тем не менее, опытный посол добился того, что Молотов признал, что он действителен до 25 апреля 1946 года. Потом Сталин "подкорректировал" это соглашение и напал на Японию, однако не следовало нарушать соглашение между министрами иностранных дел», — заявлял отставной полковник КГБ.
Такие слова были бальзамом на раны японцев. Ведь если Советский Союз выступал в качестве агрессора, то, стало быть, война несправедливая, и ее итоги необходимо пересмотреть. Разумеется, вернуть Южные Курилы вместе с половиной Сахалина, а заодно и выплатить компенсацию Японии как государству, а также родственникам японских военнопленных, прошедших «сталинские лагеря».
О чем не вспоминают японцы
Все, что не вписывается в данную схему, японцами игнорируется. Например, наличие документально подтвержденных планов захвата Японией советских территорий. Планов, которые были отложены на будущее после сокрушительного поражения императорской армии на реке Халхин-Гол в 1939 году. Подписав с СССР весной 1941 года Пакт о ненападении, Япония развязала себе руки для действий в юго-восточной Азии. Что же касается удара по Советскому Союзу, то японский генералитет ожидал решающего поражения Красной армии от вермахта в европейской части страны, дабы действовать против врага, чьи силы окончательно подорваны.
Действительно, в 1945 году Япония меньше всего хотела, чтобы в войну против нее вступил еще и Советский Союз. Но, во-первых, советское руководство дружеских чувств к Токио не испытывало. Сталин и его окружение хорошо помнили и русско-японскую войну 1904-1905 годов, и японскую интервенцию времен Гражданской войны, и озеро Хасан, и реку Халхин-Гол.
А во-вторых, начать войну против Японии Советский Союз был обязан как союзник Соединенных Штатов. Сталин взял на себя данные обязательства перед Вашингтоном и Лондоном как член антигитлеровской коалиции. Япония же, образно говоря, «играла в другой команде» — блоке стран «оси» вместе с Третьим Рейхом, Италией и более мелкими партнерами.
Удивительно, что японские журналисты и политики в этой связи не предъявляют претензий к США. Ведь это Соединенные Штаты требовали от своего союзника начать войну против Токио.
За что каяться?
Но чего-то требовать от Вашингтона японцам неинтересно. Все равно американские партнеры подобные требования проигнорируют. Нынешнее поколение японцев смутно понимает, кто осуществлял атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, а об остальном и говорить не приходится.
А вот Россию заставить покаяться можно, убеждены в Японии. Отсюда и рассуждения о том, что Москва вот-вот передаст Токио Южные Курилы. А наличие в России людей с позицией, подобной той, что высказывал ныне покойный полковник КГБ, лишь укрепляет японцев в уверенности — они на правильном пути.
Согласно опубликованным данным, в советском плену умерли около 9,7% японских военнопленных. Этот показатель ниже, чем смертность немецких военнопленных — около 14%.
Для сравнения — в немецком плену погибли две трети советских военнопленных. В Японии наших военнопленных практически не было, зато известно, что в лагерях погибло более трети от всех американских военнопленных, захваченных японцами.
Оставим в стороне то, что японцы творили в Китае, Корее и других захваченных ими странах. Да, условия в советском плену были не сахар, но они и не могли быть идеальными в стране, пережившей тяжелейшую войну с небывалыми разрушениями.
Это стало мейнстримом
На претензии и призывы Рёсуке Эндо можно было бы не обращать внимания, если бы они не встраивались логичным образом в общую картину попыток пересмотра роли Советского Союза во Второй мировой войне.
Европейские политики все громче заявляют о том, что Советский Союз несет одинаковую ответственность с нацистской Германией за начало войны. В Прибалтике рассказывают о том, что советская оккупация была тяжелее нацистской.
В Испании журналисты публикуют материалы о «героических солдатах» «Голубой дивизии», воевавшей против СССР на стороне Гитлера.
Ведущий редактор исторического раздела немецкого издания Die Welt Свен Феликс Келлерхофф предлагает россиянам снести памятник, установленный в память о погибших в танковом сражении под Прохоровкой, так как он, по его мнению, не соответствует исторической действительности.
Про регулярные публикации о тяжелой судьбе немок, поголовно, от мала до велика, изнасилованных солдатами Красной армии, и говорить не стоит — они давно превратились в европейский мейнстрим.
Коля с Уренгоя
Устроители этой кампании рассчитывают на то, что культивируемые ими взгляды станут господствующими не только за рубежом, но и внутри самой России.
В 2017 году старшеклассник новоуренгойской гимназии №1 Николай Десятниченко прославился благодаря выступлению в Бундестаге, в котором он поведал о горестной судьбе немецкого солдата Георга Йоханна Рау, взятого в плен под Сталинградом.
«Лишь в прошлом году семья Георга получила информацию о том, что солдат умер от тяжелых условий плена 17 марта 1943 года в Бекетовке, — говорил с трибуны Николай. — История Георга и работа над проектом тронула меня и подтолкнула на посещение захоронения солдат вермахта близ Копейска. Это чрезвычайно огорчило меня, поскольку я увидел могилы невинно погибших людей, среди которых многие хотели жить мирно и не желали воевать. Они испытывали невероятные трудности во время войны».
Невинные солдаты вермахта, которых просто хотели жить мирно, разрушили на территории Советского Союза 1710 городов и посёлков городского типа и более 70 000 сёл и деревень, 32 000 промышленных предприятий, разгромили 98 000 колхозов, 1876 совхозов. Общие потери от деяний людей, не желавших воевать, составили 30% национального богатства Советского Союза, а в районах, подвергшихся оккупации, — около двух третей.
Об уничтоженных гитлеровцами миллионах советских военнопленных мы уже говорили.
Искажение действительности: что навязывают гражданам России?
Одно перечисление сухих цифр без озвучивания подробностей исключает всякую возможность для выступления российских школьников с трибуны Бундестага с рассуждениями о тяжелой доле солдат вермахта.
Они получили ровно то, что заслужили. Их страдания не идут ни в какое сравнение с ужасами, пережитыми советскими людьми от гитлеровского нашествия. Один только кошмар ленинградской блокады закрывает раз и навсегда тему сочувствия к бедным Гансам и Фридрихам, радостно явившимся строить «тысячелетний Рейх» на землях «недочеловеков».
Но ведь Коля Десятниченко не сам до этого додумался. Под лозунгом «примирения» между двумя странами подобные идеи продвигаются в России различными фондами, работающими с молодежью.
А еще есть российские телеканалы, которые могут легко провести опросы на тему, не стоило ли сдать Ленинград немцам. Существует и целая плеяда российских творческих деятелей, потоком снимающих фильмы, где с одной стороны действуют мрачные кровавые упыри из НКВД, гонящие советских солдат на убой, а с другой — благородные и с иголочки одетые немцы, которые никого не хотят убивать и думающие лишь о том, как позаботиться о благе советских женщин и детей.
Плодом такой обработки становятся граждане России, испытывающие чувство вины и по отношению к бедным немцам, и к бедным финнам, и к бедным японцам — ко всем, кто в свое время получил от наши предков за дело и по заслугам.
Если количество таких «виноватых» достигнет критической отметки, наступит день, которого так ждет Рёсуке Эндо.
