Прежняя однополярная модель, навязанная миру «коллективным Западом» во главе с США, больше не отвечает запросу жителей Земли на справедливость, не может предложить решений глобальных проблем. В этом уверена уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Татьяна Москалькова.
О формировании нового цивилизационного пространства и той роли, которую в этом может сыграть Россия, омбудсмен рассказала aif.ru.
— Что мы видим сегодня? Двойные стандарты и политизация прав человека со стороны западных стран, разное понимание самой их сути, их соблюдения и защиты, грубое нарушение основных принципов международного права расшатали и обесценили международную систему защиты прав человека. Только в прошлом году мы подготовили около тысячи обращений в международные организации, касающихся фактов русофобии и нарушений прав наших соотечественников, незаконности запрета русского языка, геноцида мирных жителей ЛНР, ДНР, Херсонской и Запорожской областей. Призывали принять меры по соблюдению Женевской конвенции об обращении с военнопленными. Но все эти обращения воспринимались предвзято, фактически — игнорировались.
Семь ключевых принципов
Международная архитектура защиты права человека остро нуждается в реформировании. Опираясь на подходы при формировании основ многополярного мира, обозначенные Президентом РФ В. В. Путиным, можно выделить семь ключевых принципов этой обновленной архитектуры.
Первый принцип — обеспечение политической нейтральности правозащитной деятельности и перестройка существующих универсальных механизмов защиты прав человека. В основе их работы должны лежать интересы человека, а не политические игры. Необходимо прекратить практику, при которой органы защиты прав человека международных организаций фактически превращены в отделы МИДов западных стран. Требуется перестройка таких органов, как, например, Совет по правам человека ООН, Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ. Необходимо также пересмотреть процедуры деятельности Управления Верховного комиссара ООН по правам человека, чтобы вернуть им универсальность: каждое их беспристрастное решение должно иметь вес и силу.
Второй принцип — безбарьерная правозащитная среда. Необходимо обеспечить максимальный доступ всех государств и их граждан к международным правозащитным структурам. Не допускать, чтобы исключение государств из соответствующих структур либо приостановление их членства использовались как инструмент политического давления, из-за которого, например, институту российского Уполномоченного по правам человека пришлось покинуть Европейскую сеть ГАНРИ (Глобальный альянс национальных учреждений по защите прав человека. — Прим. ред.). Одновременно важно обеспечить прозрачный механизм работы с информацией о нарушениях прав.
Третий принцип заключается в разнообразии правозащитных механизмов. У людей и государств должен быть выбор инструментов защиты прав человека. При формировании международных правозащитных структур, как универсальных, так и региональных, должна в полной мере учитываться национальная специфика государств-участников.
К слову, после многолетнего диалога возобновлена работа Комиссии по правам человека СНГ. Впереди у нее много работы: тематические форумы и круглые столы, анализ нормативных правовых актов в области прав человека стран СНГ, а также подготовка новой редакции модельного закона «О статусе уполномоченного по правам человека» (прежний был принят почти 20 лет назад).
Четвертый принцип — равноправие и взаимное уважение интересов государств-участников международных правозащитных организаций. Только уравновешивая эти интересы, можно говорить о подлинном равноправии. Примерами такого непредвзятого отношения к правозащитной деятельности являются Евразийский Альянс омбудсменов и Европейский институт омбудсменов.
Пятый принцип касается максимального представительства и коллективного решения наиболее значимых вопросов. Нельзя позволить одной группе государств диктовать условия всему миру. В системе должны быть слышны все голоса. Совет по правам человека ООН, к сожалению, стал ярким примером подобного доминирования.
Шестой принцип — развитие международной региональной правозащитной системы. Для России таким приоритетом является поощрение процессов региональной интеграции государств по признанию и защите прав и свобод человека и гражданина в рамках Союзного государства, СНГ, ЕАЭС, ШОС, БРИКС, АСЕАН и ОИС.
И, наконец, седьмой принцип — расширение практики двустороннего международного сотрудничества в защите прав человека. Оно должно проводиться в координации усилий с национальными учреждениями поощрения и защиты прав человека, которые готовы это делать на равноправной основе.
Сегодня действуют 38 соглашений Уполномоченного по правам человека в РФ с национальными правозащитными учреждениями других государств. Только в прошлом году подписано 14 таких документов с омбудсменами Абхазии, Киргизии, Турции, Бенина, Бурунди, Венесуэлы, Мали, Индонезии, Намибии, Никарагуа, Уганды, Центральноафриканской Республики, Шри-Ланки и Эфиопии. Основной упор был сделан на укрепление сотрудничества с омбудсменами стран Азии, Африки и Латинской Америки.
И это сотрудничество уже приносит свои плоды. Например, при содействии Уполномоченного по правам человека в Республике Абхазия нашей гражданке возвращен ее несовершеннолетний сын, отец которого препятствовал исполнению судебных решений о передаче ребенка матери в Россию. По обращениям омбудсменов Азербайджана, Казахстана, Узбекистана и Приднестровья мы помогали в восстановлении необходимых документов граждан, в исполнении решения суда о взыскании алиментов и т. д.
Источники «мягкого права»
Международное сообщество выработало значительный массив нормативных документов в области поощрения и защиты прав человека, однако не все из них отвечают потребностям сегодняшнего дня. Например, мы предлагаем разработать международно-правовые акты о механизмах сотрудничества в вопросах соблюдения и защиты прав человека в условиях пандемии, о праве омбудсменов помогать гражданам своих государств, оказавшимся в местах принудительного содержания за рубежом, о признании основополагающего права на историческую память.
Государства как обладатели суверенитета самостоятельно принимают решение о ратификации международно-правовых норм. При этом важно обеспечить защитные механизмы, чтобы при применении этих норм не умалялись культурные особенности государства и не допускалось политического давления на страну со стороны международных институтов. В России «вакциной» от такой практики стали поправки в Конституцию РФ, принятые в 2020 году. Согласно этим поправкам, решения межгосударственных органов не подлежат исполнению нашим государством, если они противоречат Основному закону.
Кроме того, все больший потенциал в условиях многополярного мира приобретают источники «мягкого права»: декларации, рекомендации, доклады международных органов. Они не дают обязательных предписаний, но служат ориентирами для национального законодателя. Опыт «мягкого» регулирования сложился, например, на уровне СНГ — через принятие модельных законов, посвященных разным сферам жизни. И я уверена, что в ближайшей перспективе значение такого источника в международном праве будет усиливаться.
Подчеркну: диалог, даже по самым сложным вопросам текущей повестки дня, не имеет альтернатив. Продолжается сотрудничество института государственной правозащиты со всеми международными организациями и коллегами из зарубежных государств, которые разделяют ценности многополярного мира и готовы ставить главную миссию омбудсмена — оказание помощи людям — на первое место.
Новая международная архитектура защиты прав человека — это не мечта, а реальность, которую Россия строит на глазах у всего мира. Она сильнее, потому что ответственнее, дальновиднее, справедливее. И в каждом ее принципе отражается глубокое уважение к людям — к их нуждам, правам и свободам.
