Накануне исполнилось два года Минским соглашениям. Добиться их исполнения от воюющих сторон пока что не удалось — конфликт остаётся в подвешенном состоянии. Причина этого кроется в том, что результаты этих соглашений, которые предусмотрены как необходимые для выполнения, рассматриваются обеими сторонами не как инструмент улучшения своих позиций, а лишь как самоцель. В первую очередь это относится к вопросу об особом статусе Донбасса.
И Украина, и республики заняли поразительно единую позицию по данному пункту, разнясь лишь в оценках ситуации. На днях глава ДНР Александр Захаренко заявил следующее: «Донбасс, получая особый статус, открывает путь для регионов Украины, в которых настроения тоже спорные». Особый статус он оценивает как угрозу единству страны, но для него, как руководителя противоборствующей стороны, это положительный момент. Киев устами главы МИД Павла Климкина твердит то же самое, но не с радостью, а с прискорбием: «Если мы предоставим Донбассу автономию, как того хочет Россия, это будет путём к федерализации Украины, к её ослаблению и разделению».
Смотрят в анфас, а следовало бы в профиль. Особый статус — это не угроза Украине, а последняя возможность сохранить её государственность и прекратить войну. Из-за войны в стране усугубляется социальное положение широких слоёв населения, доверие к власти падает, обостряются вопросы национальных меньшинств и различных, в первую очередь восточных, областей. Военная угроза, быть может, и сплотила украинское общество перед Россией, но долго продолжаться это не может. Реформирование страны может выйти из-под контроля, а сама нынешняя власть оказаться в положении своих домайданных предшественников. Западу поддерживать хрупкий баланс в Незалежной надоедает всё больше и больше, к тому же нынешним руководителям государств – гарантов Минска — Меркель и Олланду — в ближайшее время предстоят предвыборные циклы.
То, что за особым статусом последует федерализация, — ещё не факт. Украина на данный момент более-менее монолитна, но откладывание этого вопроса в долгий ящик станет причиной распада, но уже не территориального, а социального. Широкое имущественное расслоение, дистанция между бедными и богатыми, не имеющая аналогов представительность олигархов во власти становятся порохом в бочке, к которому остаётся только поднести зажжённую спичку. Кто её поднесёт — Савченко, Ярош, Рабинович, или какая-нибудь «тёмная лошадка» — уже не важно: последствия для Украины будут фатальными. А взрыв заденет и соседей — что тоже очень важно.
Украина ведёт совершенно беспримесную африканскую борьбу — до последнего солдата, с кучей раненых, с резонансными случаями варварства — один батальон «Торнадо» чего стоит. Европой даже не пахнет. Продлись всё это дольше — ЕС откажется сотрудничать со страной, открыто подрывающей все представления о европейских ценностях. Ведь одно дело — поддерживать повстанцев на другом конце мира, и другое — точно таких же варваров у себя под боком. Франция всё более настойчиво требует от Киева дать особый статус Донбассу — на этом мнении сошлись все: от Ле Пен до Олланда. Отпустить непокорное меньшинство — в духе господствующего в Брюсселе бюрократического либерализма. Завершись успешно в 2014 году для сепаратистов Шотландии референдум о независимости, европейцам сейчас бы пришлось продавливать особый статус Донбасса более настойчиво и последовательно: в отличие от США, европейцы в большей степени находятся в плену идеологических установок и принципов.
Украина как была лоскутным одеялом, так им и осталась. Шесть волн мобилизации подкрасили лоскуты в жовто-блакитные цвета, но краска-то не слишком устойчива, и из-под неё постоянно проглядывают пёстрые цвета регионов. Стал поддерживать Киев крымско-татарское движение после присоединения Крыма к России? Стал. Естественно, останься Крым в составе Украины, Мустафа Джемилев и сотоварищи сейчас, скорее всего, сидели бы в тайной тюрьме СБУ. Но встаёт вопрос: если татарам можно иметь свои батальоны, то почему нельзя их иметь русским, венграм и русинам?
Особый статус — самый лучший вариант из плохих. Даже если он приведёт к федерализации — Украина как федеративное государство может просуществовать гораздо дольше, нежели как унитарное. Слишком мал и хрупок галицийский стержень, который реформаторы пытаются сделать столпом новой украинской государственности.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
