Валерия Ланская: Мужчины боятся самодостаточности

Ведущий конференции: Друзья, добрый день! Сегодня мы находимся в самом центре Москвы в Театре оперетты, где полным ходом идет подготовка к открытию нового сезона. Поэтому возможно в течение беседы будут посторонние шумы, но вы не отвлекайтесь на них, пожалуйста, потому что у нас интереснейший собеседник – актриса Валерия Ланская. Валерия, здравствуйте. Сейчас центральное место в жизни у Вас занимает «Граф Орлов». Сложно ли прощаться со старым проектом «Графом Монте-Кристо». Ланская Валерия: Да, четыре года мы играли этот спектакль. Прощаться, конечно, очень тяжело, но в глубине каждого из нас, кто играл этот спектакль, теплится надежда, что мы его еще сыграем. Пусть изредка, но я надеюсь, что этот спектакль будет возвращаться. Ведущий конференции: Плакали, когда проект закончился? Ланская Валерия: Конечно! Безусловно, в какой-то момент мы уже устали, хотелось чего-то нового. И мы очень рады, что появился новый спектакль, не менее интересный, но «Граф Монте-Кристо» был создан нами и как будто отрываешь часть своей жизни. Ведущий конференции: Скажите, в новом проекте «Граф Орлов» Вы изначально пробовались на роль Самозванки или были какие-то другие интересные роли, в которых Вы хотели бы себя попробовать? Ланская Валерия: Нет, сразу смотрели на роль княжны Таракановой. Был полноценный кастинг, три тура, потом парные пробы с партнерами, чтобы мы смотрелись вместе. Все кастинги, пробы безумные не даются просто так. Нет ни одной роли, которая бы просто свалилась на голову, то есть позвали без проб, я всегда проходила честный кастинг.

Дом - это мечта моего детства. Я всегда хотела, чтобы у моей семьи, у мамы, у сестры, был загородный дом, где бы я растила своих детей, приезжали друзья, мы отмечали Новый год у себя дома возле камина, гуляли по нашему саду. Хотелось свой дом за городом, поэтому долго, но я почти достроила, чуть-чуть осталось.

У Вас довольно классическое восприятие семьи и брака. Как думаете у современного поколения оно какое?

Очень размытое: и гражданские браки, и свободный образ жизни, и свободные отношения – теперь все это модно. Это, безусловно, здорово, у каждого человека должна быть свобода, свое пространство и ограничивать человека глупо, если человек захочет куда-то пойти и изменить, он все равно это сделает. Понятие семья для меня действительно очень важно, потому что я безумно люблю свою семью, свою маму, сестру, с которыми я живу. Я хочу сделать все, что от меня зависит, чтобы им было хорошо, чтобы они были счастливы. Отец живет в Америке, у него там есть семья, родился маленький ребенок, которому 3 года, любимая жена. Приезжая туда, я вижу его счастливые глаза и мне кажется, что нет ничего важнее для человека, чем когда есть близкие и любимые люди рядом, которым ты нужен.

Она очень спорная. Много разной литературы, фильмов, спектаклей сделано на эту тему и у каждого свое представление о том, как это было на самом деле и как оно должно быть. Точной версии нет, потому что никто так и не знает правды, ни один историк не скажет, как это было на самом деле. Поэтому очень сложно найти какую-то золотую середину, чтобы всем нравилось; чтобы это было так, как хочет режиссер, и чтобы каждая из актрис, которая играет эту роль, тоже были согласны с этим решением, потому что каждый из нас видит это по-своему, но рисунок-то один и наполнять его нужно, чтобы был целостный персонаж. Это очень сложно. Сейчас в процессе мне кажется, что уже что-то наклевывается. Мне кажется, что мы находим общий знаменатель.

Валерия, на сцене Вы порхаете, а насколько на самом сложно эмоционально и физически выдерживать трехчасовое выступление?

В этом и заключается актерское мастерство, чтобы не было заметно, насколько нам трудно. Все это тренируется ежедневными репетициями, чтобы все выглядело легко и естественно, но, конечно, за этой легкостью стоит очень большой труд.

Я, честно говоря, не могу себе представить, что должно случиться, чтобы Вы не вышли на сцену?

Нас так учили в институте: единственное, что может заставить артиста не выйти на сцену – это смерть. Поэтому в каком бы состоянии я не была, я обязана выйти на сцену и играть, как ни в чем не бывало. Естественно есть другие составы. Но бывают ситуация, когда никто из составов не может, все заняты, у меня нет другого выхода, как идти на сцену без голоса, с температурой, как угодно, но идти. Такая работа. От зала, от зрителей ты набираешься энергии. Говорят, что сцена – это магическое место, все болезни проходят, все проблемы забываются. Оно действительно волшебное.

А на какие жертвы Вы готовы ради своей профессии? Шарлиз Терон в известном фильме «Монстр» поправилась на 10 кг и стала абсолютно неузнаваема. Вы готовы на такие эксперименты?

Это зависит от роли, от режиссера. Если это режиссер, с которым я бы очень хотела поработать, и он меня убедит, что это необходимо для общей картины, для моей героини, то конечно я пойду на это. Также сейчас я мучаюсь, разговариваю с продюсером «Графа Орлова», параллельно идут съемки в Питере, я сейчас снимаюсь в главной роли в картине «Жена офицера». Я каждый день мотаюсь туда-сюда, чтобы выпустить здесь спектакль, там не отпускают, потому что графики других артистов не сходятся. Конечно, надо отсняться там, но тогда я не выпущу спектакль здесь. Приходится мотаться, разговаривать, просить, чтобы отпускали. Тяжело.

В одном из своих интервью Вы сказали, что без кино прожить можно, а без театра – нет. Но ведь именно кино делает людей популярными, а не театр.

К сожалению, да. Это замкнутый круг. Если я не буду сниматься, если меня не будут узнавать, то на меня не пойдут в театр, меня не будут знать. Я сейчас как продюсер поставила драматический спектакль и столкнулась с этим очень остро. Прокатчики – люди, которые продают спектакли, отказываются работать с безымянными артистами, с людьми, которые, может быть, играют гениально, но их никто не узнает на улицах. Очень трудно продать билеты. Поэтому нужно сниматься, чтобы «на тебя» шли, чтобы можно было играть то, что ты хочешь играть.

А зачем Вы занялись продюсированием?

Я соскучилась по тому, чему меня учили, именно драматическому искусству. Я очень хотела сыграть серьезную драматическую роль. Пять лет я вынашивала идею, написала инсценировку вместе с режиссером, который поставил этот спектакль, нашла актеров с большим трудом, нашла деньги, нашла художников, композитора и все как-то сложилось. Но пять лет мне пришлось помучиться, чтобы это сделать. Сейчас едем на фестиваль, посмотрим…

Результатом работы довольны?

По реакции зрителей, когда они подошли ко мне и не улыбались, у них были красные заплаканные глаза, они молча давали мне букеты цветов, я поняла, что мы попали в их души, сделали то, что хотели.

А какую роль хотелось получить, но Вы ее не получили?

Это кинопроекты в основном. Просто влюбляешься в какие-то сценарии, кажется, что история прекрасная и было бы здорово ее сыграть. Чаще всего, если хочешь какую-то роль, влюбляешься в нее, хочешь, хочешь, хочешь, а она ускользает, или тебе ее не дают, или проект отменяется, или что-то откладывается, или берут другую артистку, а когда проходишь пробы и забываешь на следующий день, обязательно позвонят и позовут. Почему-то такой закон несправедливый.

Из того количества сценариев, которые сегодня читает актриса Валерия Ланская, какое количество хороших?

Я думаю, 10-15% хороших сценариев, все остальное – очень средний материал, как мне кажется. Сейчас очень много снимают «на потребу», то есть по проторенной дорожке идут. Комедии, потому что всем нравится, все хотят отдохнуть. То же самое и в театре происходит. И в театре, и в кино одна и та же проблема, все уподобляются друг другу и снимают то, что уже проверено сработает. А чтобы рискнуть и сделать что-то новое, исторический какой-то материал рисковый… Александр Устюгов снял прекрасный фильм с Нонной Гришаевой в главной роли. Потрясающее кино! Там была вскрыта вся политическая история про 30-40-ые годы, которая не показывалась ранее, что творилось на самом деле. Не хотели пускать на канале, потому что это еще не так далеко, как про Екатерину. Все знают, что она убила своего мужа, что это она убила Елизавету Тараканову. Все об этом только сейчас могут говорить, а про то, что было в начале 20 века еще говорить боятся, я не знаю почему. Мне хочется делать такие рисковые проекты. Очень жалко, что так мало людей готовы идти на это.

Сложный вопрос. Женщина-актриса большую часть жизни, души, сил отдает все-таки профессии. Не любой мужчина готов с этим смириться.

А какой мужчина тогда поймет Вашу профессию?

По крайней мере, человек искусства, человек, близкий к моей профессии. Не обязательно артист, но человек, который также увлечен творчеством, каким-либо видом искусства. Безусловно, для меня дети и семья – это очень важно. Мне кажется, что для каждой женщины – это самое важное. Но я считаю, что можно найти какой-то компромисс, и уделять должное внимание и детям с мужем, и не переставать быть востребованной и заниматься своей любимой профессией.

Лично у меня есть ощущение, что мужчины Вас боятся. Это так?

Боятся самодостаточности, того, что я с раннего возраста сама себя обеспечиваю. К 25 годам у меня есть машина, я строю дом. Это не потому, что я столько зарабатываю, просто у меня есть цель, к которой я иду шаг за шагом. Я могу взять кредит, залезть в долги, много работать, отдавать эти долги. Я самодостаточна, мне не нужно сесть на шею мужу и просить денег на дом, машину и прочее. Нет, если я чего-то хочу, пусть не завтра, пусть через несколько лет, но я достигну этой цели самостоятельно, без посторонней помощи. Конечно, мужчине тяжело осознать, что женщина не зависима от него, мне так кажется. Искусственно жить, искусственно быть стервой, чтобы не открываться, не позволять человеку сесть на шею или наоборот, искусственно делать вид, что я слабая и беззащитная, хотя внутри не такая, видимо, нет пока человека, который это примет так, как есть, но искусственной быть - это глупость, так нельзя.

Получается, что Вам нужен мужчина сильнее Вас?

Да, наверное, я не знаю, нет правил. Может быть, встретится человек не столь сильный, но с таким чувством юмора, с такой легкостью и такой прекрасный, что примет это как есть, и я его полюблю… Ну, нет правил.

Нормально отношусь. Это право каждого. Если люди хотят и дальше жить вместе, то почему не узаконить свои отношения и не родить ребенка в браке. Если мужчина против этого и отсутствие штампа дает ему ощущение свободы, то пусть будет так, как он хочет. Главное – любить.

А как Ваша мама относится к тому, что Вы практически все время посвящаете работе? Мне кажется, что она, как и любая другая мама, должна Вас спрашивать о внуках.

Она не спрашивает, когда. Когда должно быть, тогда и случится. Конечно, ей хочется и периодически заходит разговор об этом. Нельзя загадывать. Даже если я очень этого хочу, я не могу абы с кем. Вот есть неплохой парень, вроде я ему нравлюсь, но я же не могу сказать ему: «Давай родим ребенка», так не получится. Хочется, чтобы ребенок родился в полноценной счастливой семье.

Сейчас осень. Для кого-то это очень романтичная пора, для кого-то это пора депрессий. Как у Вас с этим обстоят дела?

Я не знаю. Осень – очень странная пора. За последние две недели мне позвонили все мои подруги, здесь я общаюсь с коллегами-актрисами и не вижу ни одной пары, у который бы сейчас все было гладко. У всех какой-то период выяснения отношений, все ругаются, не спят ночами, плачут. Я с ними общаюсь и безумно им сопереживаю, потому что тоже через это все прошла. Депрессивная пора. Но мне не хочется заражаться этим. То, что есть любимая работа, любимое дело и премьера, я очень хочу сыграть эту роль, чтобы все сложилось и спектакль получился, это как-то питает. Да и солнце сейчас, взгляд другой и жить хочется, когда солнце.

Валерия, спасибо Вам огромное за интервью. Лично мне Ваш взгляд на жизнь очень импонирует, как, думаю, и многим нашим читателям. Вдвойне приятно, что такой молодой девушке дают столь серьезные и сложные роли. Держите марку и дальше. Я желаю Вам удачной премьеры и еще более интересных ролей. Спасибо, что смотрели нас.