— Сегодня всех волнует, надолго ли России хватит резервов. Если тратить прежними темпами — и тут министр финансов прав — их хватит на два года. Но проблема в том, что власть принимает на себя всё новые обязательства. Например, по нашим расчётам, доведение минимальной пенсии до прожиточного минимума, повышение пенсий старшим возрастам (так называемая валоризация), а также освобождение от уплаты страховых взносов с заработной платы, превышающей 415 тыс. руб. в год, потребуют выделения из федерального бюджета в 2010 г. фантастической суммы в 1,88 трлн. руб. (4% ВВП). Конечно, повысить пенсии до прожиточного минимума и индексировать их в соответствии с ростом цен необходимо. Но зачем тратить ещё полтриллиона на валоризацию и снижать налоговую нагрузку на богатых? Результатом будут рост дефицита бюджета и инфляция, от которой первыми пострадают те же пенсионеры.
Перезагрузка матрицы
Между тем прогнозы по срокам выхода из кризиса противоречивы. На мой взгляд, о его завершении будут свидетельствовать чёткие сигналы из США — когда там начнут расти цены на жильё и снизится безработица... Пока таких сигналов нет. Более того, правительства разных стран вслед за американцами делают всё, чтобы… кризис длился как можно дольше! Они пытаются смягчить его проявления и «тушат пожар деньгами». Вместо того чтобы «перезагрузить матрицу» — обанкротить всех банкротов вроде «Дженерал моторс», власти проводят политику растягивания кризиса и сохранения прежней структуры экономики.
Конкретный пример: недавно руководителю одного российского металлургического комбината «сверху» жёстко запретили массово увольнять работников. Тот спросил, что значит «массово». Это если больше 50 человек в месяц, пояснили ему. Директор начал увольнять ровно по 49 ежемесячно, а остальным срезал зарплату. В итоге она оказалась всего на 100-200 рублей выше пособия по безработице. Теперь работники предприятия все как один злые и недовольные, работают кое-как. А если бы директор половину завода уволил сразу, то уволенные получали бы почти те же деньги в виде пособия, зато другие зарабатывали и трудились бы по-прежнему.
Сейчас в стране около 7 млн. безработных (9,5% экономически активного населения). Болгария и Польша, например, жили без социальных потрясений и с 20%-ной безработицей. Россия могла бы выходить из кризиса, отказавшись от поддержки нежизнеспособных предприятий. Говорят, мол, жители Тольятти не могут заняться ничем другим, кроме производства автомобилей. А почему бы им не построить новую автодорогу между Самарой и Тольятти вместо «убитой» нынешней? Потом по этой дороге люди могли бы ездить в областной центр на какие-то другие приработки… Без реструктуризации экономики, отсечения всего лишнего не обойтись. В своё время Волжскому автозаводу не помог кризис 1998 г. Для сравнения: тогда на фоне девальвации рубля отечественная пищевая промышленность смогла завоевать львиную долю рынка и, несмотря на последующее укрепление рубля, во многом сохранила конкурентоспособность. Почему ничего не вышло у АвтоВАЗа — вопрос к его руководству.
Резервы роста
Как же построить в России новую, конкурентоспособную, основанную на инновациях экономику? Для начала нужно уйти от мифа о передовых и отсталых отраслях. Это представления вчерашнего дня: сельское хозяйство — «отстой», а вот металлургия, нефтехимия или космос — круто, в них надо вкладываться. Сталин так и делал: выкачивал деньги из села и закачивал их в строительство заводов. В период первоначальной индустриализации или мировой войны такой подход допустим, но в постиндустриальных обществах всё иначе. В Новой Зеландии, например, ключевая отрасль — как раз сельское хозяйство, всё остальное (финансовые услуги, наука) крутится вокруг аграрного сектора. В России с её человеческим и природным потенциалом практически любая отрасль может стать «точкой роста». Но для постиндустриальной экономики нужны развитые институты (защита частной собственности, соблюдение контрактов, независимый суд) и отсутствие мелочной опеки государства. А с этим получается как в анекдоте: надо менять всю систему.
Взять, к примеру, проф-техобразование. Почему наши ПТУ такие убогие? Потому что они плохо связаны с бизнесом. Учащиеся ПТУ — потенциальные призывники. Какой смысл компаниям вкладываться в их обучение, если потом родина заберёт их в армию, где они забудут всё, чему их научили? Выходит, чтобы наладить профтехобразование, нужно отменить всеобщую воинскую обязанность. По нашим подсчётам, замещение нынешних 400 тыс. призывников контрактниками обошлось бы стране в 100 млрд. рублей в год, или 0,2% ВВП (при зарплате солдата-контрактника на 20% выше среднероссийской). Зато отмена призыва потянет за собой целую цепочку: новое качество образования, развитие рынка труда, повышение обороноспособности страны. Те, кто в кризис потеряет работу, смогут найти её в армии. А те, кто закончит училище, напротив, пойдут на заводы, где есть дефицит рабочих кадров. Мы наконец покончим со взятками в военкоматах, снимем избыточный спрос на высшее образование, когда люди поступают в институт, а потом пишут никому не нужные диссертации лишь для того, чтобы «не забрили».
А сэкономить можно не только на снижении государственных вливаний в экономику, но и на огромной армии правоохранителей. По сравнению, скажем, с государствами Организации экономического сотрудничества и развития Россия тратит на милицию почти в полтора раза больше: 2,6% ВВП против 1,8% в среднем по странам ОЭСР.
Так что «антикризисные» резервы у нас есть не только в резервном фонде.
