Корреспондент АиФ.ru Алина Менькова посетила российский форелеводческий завод и узнала, сможет ли отечественный производитель обеспечить рыбой всю страну и как санкции повлияли на рынок рыбы в России.
Форелеводческий завод в селе Казачий Брод расположен в 15 минутах езды от адлеровского аэропорта. Ежегодно завод продаёт от 20 до 25 тонн икры для разведения, а производит около 500 тонн живой форели.
«Здесь самец встречается с самкой»
На территории завода находится 224 бассейна с рыбой. Сейчас один из них чистит сотрудник.
«Периодически бассейны мы посыпаем солью. Соль очищает грязную и мутную воду от тины. К тому же она содержит антистрессовый компонент — в соли морская рыба растёт быстрее», — рассказывает главный рыбовод Евгений Терешков.
Кстати, вода в прудах на заводе не содержит хлорки, не обрабатывается никакими химикатами, она — артезианская. На территории хозяйства пробурено 25 скважин.
В час дня у одного из прудов останавливается экскурсионная группа. Туристам рассказывают обо всех этапах эволюции рыбы — а именно, о том, как икринка превращается в глазок, глазок в малька, а малёк вырастает в форель. А начинается всё именно с этих нагульных прудов — здесь встречаются самка и самец, чтобы оставить потомство.
Один из туристов интересуется, зачем над бассейном натянута сетка.
«Преграда для прожорливых чаек и бакланов. Они съедают больше, чем сами весят. Вот и прячем наших рыб под сеткой», — громко отвечает Евгений, когда мы проходим мимо.
Выживает сильнейший
Чтобы мне стало понятно, как рождается икринка и как через год она становится полноценной рыбой, Евгений провожает меня в так называемый «роддом для рыб» — небольшой зал с ваннами. В нём прохладно, на полу лежат влажные тряпки.
«В нерестовый период созревших самочек мы отправляем сюда. Здесь они несут икру».
В первый год жизни одна самка может отложить от 1,5 до 2,5 тысячи икринок, во второй год — на тысячу больше. Когда рыбы отложат икру, их отправляют в отдельные пруды для восстановления сил.
В свою очередь, отложенные самками икринки помещают в модернизированные аппараты, которые находятся в отдельной комнате. В этих цилиндрах содержится вода и икра.
«Механизм работы аппарата сложный, да и не нужно обывателю в этом разбираться. Суть в том, что потоки воды в них идут вниз и поднимают вверх икру. Когда наверху напор воды ослабевает, икринки начинают вновь постепенно опускаться вниз, где подхватываются струями воды и вновь увлекаются вверх. Таким образом, на протяжении всего периода инкубации икра находится в непрерывном движении в толще воды», — говорит Евгений.
Сейчас икринок на заводе нет, очередная закладка икры только предстоит.
О том, как производят рыбу, рассказывает главный рыбовод завода
Инкубационный период длится 30 дней. Выживают из всех икринок всего 10–20 процентов. Затем икринки снова проходят отбор, где выживет сильнейший. Их помещают в специальные питомники, где икру кладут на рамки в воду, чтобы она постоянно омывалась. На рамках делаются просечки.
«Через неделю мёртвые личинки остаются на рамках. Оплодотворённые же начинают протискиваться на поверхность в поисках корма. Тогда мы освобождаем питомник от рамок, включаем свет и начинаем прикорм», — резюмирует Евгений.
«Вынуждены повысить цены»
Адлеровский форелевый завод — единственное предприятие в России, которое поставляет рыбопосадочный материал и икру форели в хозяйства всей страны.
За последние годы заводу приходилось не раз отстаивать своё место на рыбном рынке. По словам директора завода Александра Милега, несколько лет назад иностранные хозяйства пустили слух о том, что якобы рыба на Адлеровском заводе больна.
«Недобросовестная борьба. Время показало, что наша рыба здорова, только вот продажи у нас всё равно упали. Если раньше хозяйство обеспечивало форелью всю европейскую часть России, то после слухов отечественные закупщики всё больше стали прибегать к импортному сырью. Плюс Россия вступила в ВТО», — вспоминает Александр.
Раньше Карельский рыбный завод брал у Адлеровского завода около 25 миллионов икринок в год, теперь продажи упали в 3 раза. А Санкт-Петербург вслед за Карелией стал закупать икру в Польше, Франции. Там себестоимость икры дешевле. Завод был вынужден поднять цены, ведь чтобы вытеснить иностранных конкурентов, ему придётся в 2 раза повысить производительность, а для этого нужны немалые средства.
Александр признаётся, что очень надеется на помощь правительства.
«Чтобы начать снабжать всю Россию рыбой и мальками, нам нужны субсидии. Хорошо было бы, если бы правительство помогло нашему производству — например, дало беспроцентные кредиты на развитие завода. Без господдержки мы, конечно, не умрём, но, как я уже сказал, будем вынуждены повысить цены на товар».
Сейчас завод выставляет на продажу рыбу весом от 350 до 400 граммов, однако в связи с принятыми санкциями в отношении норвежского лосося сетевые гипермаркеты края требуют более крупную рыбу. Такая подрастёт ближе к Новому году.
Директор Адлеровского форелевого завода о санкциях и поддержке государства
За год форелеводческий завод производит около 600 тонн товарной рыбы. Он снабжает рыбой весь Южный федеральный округ. Это не значит, что на юге больше нет рыбных хозяйств — они есть, но нет такого полносистемного производства.
«Племенное дело — зачастую убыточное. Пока мы производим столько, сколько сможем продать. Если есть заявки, предоплата, и мы знаем, что эта рыба гарантированно уйдёт», — объясняет Александр.
Санкции — это толчок вперёд
Александр опасается, что вскоре правительство введёт санкции и на корма.
«Пока наше производство зависит от датских кормов, но сейчас мы тестируем свои корма. И планируем перейти на них».
Помимо запрета на ввоз живой рыбы, государство ввело запрет и на ввоз рыбопосадочного материала — малька. Однако впоследствии он был отменён.
«Власти посчитали и поняли, что не смогут обеспечить своих производителей без поддержки извне. Икру на стадии глазка мы продаём в Казахстан, Киргизию, во все форелеводческие хозяйства тех стран, которые входят в Таможенный союз, но вот рыбопосадочным материалом — теми же мальками — всю Россию мы обеспечить не сможем. Не хватит производственной мощности. Максимум в год мы предлагаем на продажу не более 10–20 тонн рыбопосадочного материала».
Кстати, запрет на ввоз малька форели и атлантического лосося тоже всё-таки отменили.
«Поэтому пока мы как работали, так и работаем — в привычном режиме», — говорит директор завода.
По словам Александра, несмотря на все трудности, которые могут возникнуть в форелевых хозяйствах страны, введённые санкции — серьёзный толчок для развития рыбного дела в России.
