Д. Медведев предложил вместо лишения свободы чаще применять штрафы и исправительные работы. Тем временем Госдума приняла в первом чтении законопроект, запрещающий заключать под стражу тяжелобольных. Только в 2009 г. в СИЗО умерло около 200 таких людей.
Зачем нужны послабления, не коснутся ли они отпетых преступников - об этом мы спросили Павла Крашенинникова, председателя Комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству.
«AиФ»: - Павел Владимирович, читатели постоянно спрашивают нас: почему наша Фемида такая несправедливая? Человека, укравшего мешок картошки, могут «закатать» лет на пять в тюрьму. А тому, кто ворует миллионами, в лучшем случае дадут условный срок! Если ты большая шишка или хотя бы родственник крупного чиновника - будь спокоен, от наказания тебя отмажут. Взять скандальную аварию с авто вице-президента «Лукойла» Баркова - дело закрыли. Или другую историю: тоже две задавленные женщины, за рулём машины-убийцы - дочь главы иркутского избиркома Анна Шавенкова. Ей дали 3 года колонии с отсрочкой приговора в 14 лет!
Павел Крашенинников: - Этот приговор суд недавно отменил, и общественное мнение тут сыграло свою роль. В случае с Барковым, как и в любом другом: если появятся доказательства неправосудного решения, дело могут и возобновить. Очевидно, что все должны быть равны перед законом. Очевидно и то, что в России это правило далеко не всегда работает. Проблема у нас не в законах, а в их отвратительном применении! И очень часто пренебрежение правом у нас идёт сверху, когда представители власти сами плюют на закон.
«AиФ»: - А как вам недавний приговор главе нижнетагильского фонда «Город без наркотиков» Егору Бычкову? 3,5 года за то, что Бычков с единомышленниками спасали юных наркоманов! Это справедливо?
П.К.: - С эмоциональной точки зрения, наверное, можно возмущаться таким приговором, но закон есть закон. Общественная организация взяла на себя роль государства - судить и наказывать других людей. Бычкову светило 15 лет, дали 3,5 - хотя обе статьи очень тяжёлые: «похищение человека» и «незаконное лишение свободы». Суд принял во внимание мотивы, по которым это делалось, но государство не может допускать самосуд. Если на подобную практику закрыть глаза, скоро те или иные общественники начнут лишать свободы не только наркоманов, но и вообще всех, кто им не нравится. Не так выглядишь, не то говоришь - давай тебя наручниками к койке! Борьба за светлое будущее не может вестись с помощью насилия.
«AиФ»: - Да, но когда в тюрьму сажают борцов с наркоманией, а наркоторговцы уходят от наказания - что подумает народ?
П.К.: - Бороться с наркомафией надо, кто же спорит! Но повторюсь: недостаточность этой борьбы со стороны власти - ещё не повод вести её кому-то другому с помощью произвола.
УК из заплат
«AиФ»: - В этом году Дума смягчила наказание за ряд экономических преступлений. Но люди привыкли судить по-простому: «Вор должен сидеть в тюрьме». Почему «экономическим» нужна поблажка?
П.К.: - Вор - это тот, кто что-то украл. А если человек привёз из Турции не одну брошку, а десять и по российскому закону называется контрабандистом, то тащить его в тюрьму - безумие! Я, конечно, утрирую: речь может идти не о брошках, а о шубах или о чём угодно. Да, человек не заплатил таможенную пошлину, налоги. Если нарушил по-крупному, пускай это будет серьёзный штраф, а не небо в клеточку. Цель «либерализации» (хотя мне это слово не нравится) - в справедливом наказании, чтобы, покарав, мы того же контрабандиста не выключили из семьи, из общества. Цель - сделать так, чтобы общество было нормальное, а не озверелое, в котором бы не за всё подряд в кутузку тащили, а там бы морду били и заражали разными болезнями... Мы предлагали это уже много лет назад. Сейчас руководитель государства - юрист, он понимает, что такое наказание и ответственность. Ситуация изменилась, проанализирована судебная практика. Хотя маятник уголовных репрессий у нас болтается туда-сюда - Уголовный кодекс весь состоит из заплат. Есть ужесточающие его поправки, а есть, наоборот, смягчающие.
«AиФ»: - А если речь идёт о бизнесменах, отмывающих деньги? Для них УК станет жёстче или наоборот?
П.К.: - Если они «моют», например, наркотические деньги, то тут законодательство ужесточается: могут изъять имущество и у жены, и у родственников, и у третьих лиц, если доказано, что имущество приобретено на грязные деньги… А если человек совершил экономическое правонарушение, нанёс государству ущерб, допустим, на 100 тысяч долларов? Моё мнение - пусть заплатит 500 тысяч. Но его не надо сажать - он из-за решётки никогда эти деньги не возместит. Наоборот, государство на него будет раскошеливаться, кормить. Пусть лучше останется на свободе и заплатит штраф.
Неопасных - домой
«AиФ»: - Для чего затеяна «либерализация» - для разгрузки тюрем?
П.К.: - У нас действительно переполнены места лишения свободы, но их разгрузка не самоцель. Огромное количество граждан из СИЗО выходят с оправдательным приговором. А многие - с приговором, равным их отсидке. Почему? Чтобы оправдать всю эту машину. Мол, не зря сидели... Не менее трети граждан сидят в изоляторах совершенно напрасно. По моей оценке, процентов на 20 можно разгрузить тюрьмы без угрозы для общества. Если человек не представляет общественной опасности, то он не должен там находиться. Пусть работает, рожает детей...
«AиФ»: - А как быть со взяточниками?
П.К.: - Здесь разговор особый. Иногда говорят, что за взятку в 100 или 1000 рублей не надо наказывать. Я - против. Если дал тысячу, то не надо наказывать, а если тысячу и один рубль - надо? Основная часть коррупционеров именно такая: когда гаишник или пожарный взял 500-1000 рублей. 90% коррупции приходится на бытовой уровень - ребёнка в садик устроить, сантехнику доплатить…
«AиФ»: - И что теперь - всех сажать за устройство ребёнка в садик?
П.К.: - Сажать не надо. Есть и другие виды наказания - домашний арест, штрафы, принудительные работы... А с коррупцией бороться не только Уголовным кодексом, но и с помощью нормального законодательства - экономического, о госслужбе, о медобслуживании... Если там чётко прописать ответственность чиновников, врачей, это будет самый сильный удар. Чтобы, например, служащий в муниципалитете, когда кирпичи для стройки заказывает, чётко знал, что можно сделать, а что нельзя. И если он сделал «нельзя», то должен знать, что получит за это по башке.
«AиФ»: - Вы упомянули домашний арест. Работает ли эта новая норма? Ведь эксперты отмечали, что для такого ареста в стране не хватит «причиндалов» - электронных браслетов, оборудования.
П.К.: - Браслеты наиболее эффективны, но совершенно необязательны. Иногда в приговоре пишут, где приговорённый к домашнему аресту должен находиться, менять место жительства без уведомления ему запрещено. Закон вступил в силу в январе, и уже несколько тысяч человек получили такие приговоры.
От редакции. Возможно, кому-то из читателей позиция П. Крашенинникова покажется спорной. Нужна ли нам гуманизация при таком запредельном уровне преступности? Приглашаем желающих к дискуссии на эту тему.
Досье
Павел Крашенинников родился в 1964 г. Окончил Свердловский юридический институт, доктор юридических наук. В 1998 г. был министром юстиции РФ, с 1999 г. - депутат Госдумы.
