Недавно больше часа пришлось сидеть в офисе у врача в ожидании приема. Здесь работал телевизор, настроенный на детский канал. Но дети, которые тоже ждали приема, его не смотрели. У всех были телефоны – они в них вглядывались и вчитывались. Мне тоже надо было куда-то смотреть, но мой телефон разрядился, а окон в комнате не было. Можно было смотреть на соседей, но мое пристальное внимание им могло не понравиться, поэтому я стала смотреть телевизор.
Я устала от смеха, от вытаращенных глаз и счастливого детства. А к доктору меня все не приглашали, и я продолжала смотреть дальше. Начался показ фильма «Классный мюзикл». Главные герои – мальчик и девочка – выглядели слишком хорошо. Все известные мне подростки выглядят иначе, значительно менее оптимистично, и главное – большинство из них не поют, точнее, поют совсем другие песни и слушают другую музыку. Вообще «красота» и «подростки» – странное сочетание. А тут в фильме красивые подростки ходят в красивую школу, красиво ссорятся, мирятся, и родители у них красивые, и педагоги тоже. Я давно в школу не хожу, но даже меня задел такой подростковый гламур. Как же это дети смотрят?
На самом деле такое кино многие подростки на дух не переносят. Фильм хотя и развлекательный, но в какой-то степени учебный, вроде как взрослые сценаристы подсказывают подросткам сценарий правильного поведения: пой, танцуй, занимайся спортом… И все так легко, как в жизни редко бывает.
Знаю, что фильм очень популярный, но скольких старшеклассников ни спрашивала, они говорили, что лично они такие фильмы не смотрят. И все-таки зрителей такого «глянца», наверное, немало, раз создатели уже три такие истории сделали. Что-то их притягивает. Могу только догадываться что. Наверное, эти зрители хотят быть похожими на главных героев, которые удачно выглядят в каждом кадре, может быть, хотят такую же одежду: красивые джинсы, кофточки, кроссовки, платья и туфли. И они наверняка представляют себя на месте артистов‑ровесников, воображают, как сами играют и поют в кино.
Хотя все знают, что ребята, которые в фильмах для детей и подростков снимаются, как только дорастут лет до 17, так начинают вести себя не по сценарию: попадают в скандальные истории, уходят в разрушительный подростковый бунт лет на пять, а то и на десять. Потом, как все, вырастают и живут взрослой жизнью, где смеяться доводится не так часто.
Пока полтора часа смотрела и слушала все эти песни и смех, почувствовала себя больной, и тут меня наконец позвали к доктору. Доктор был мрачный, неулыбчивый, что редкость для американца. Может быть, устал за целый день или ему надоело играть приветливого доктора… Но я лично была ему за это очень благодарна.
