Голландия стала первой страной в мире, легализовавшей эвтаназию. Тогда, в 2001 году, практически вся мировая пресса вышла с заголовками «Голландские врачи теперь могут убивать». Резонанс был огромнейший и… страшный. Все народы мира бросились обсуждать тему: убивать или не убивать? И никто не задумался тогда, что есть вопросы, которые даже обсуждать невозможно, а не только принимать решения. Ибо есть истина, как та математическая аксиома, которая непреложна и незыблема. Её ни доказывать, ни даже обсуждать нельзя.
Теперь голландцы вновь затеяли мировую бучу на тему эвтаназии, теперь уже разрешая применять её в отношении детей. Боюсь, всколыхнувшаяся общественность опять начнёт выпускать своих драконов…
Дословно «эвтаназия» переводится на русский язык как «благоумирание». Когда пациент неизлечимо болен, а страдания его нестерпимы, врачи могут помочь ему обрести благую смерть. От этого и оттолкнулись в 2001 году голландцы, принимая закон о добровольном уходе из жизни и роли врача в этом процессе.
Конечно, в законе есть оговорка — только при условии, что больной сам об этом попросит. Закон также категорически запрещает медикам инициировать любые разговоры с больным об эвтаназии и, тем более, подталкивать к этому. Решение должно быть принято добровольно, в трезвом уме и здравой памяти. При этом возраст пациента значения не имеет. Правда, дети от 12 до 16 лет должны предварительно заручиться согласием родителей.
Тогда, в 2001 году, решение голландского парламента по большому счёту никого не удивило — ни самих голландцев, ни мировое сообщество. Неофициально эвтаназия была разрешена в Голландии с 1993 года: именно тогда государство перестало преследовать «врачей-убийц». Ещё семь лет ушло на подготовку документов и изучение общественного мнения. В Нидерландах, по данным опросов Роттердамского университета им. Эразма Роттердамского на момент принятия закона, за добровольный уход из жизни по медицинским показаниям высказывались 92 % населения. Ожидалось, что вслед за Нидерландами подобные законодательные акты могут быть приняты и в других странах.
Но есть страны, ответившие «новаторам» своими законами. Например, в Англии после долгих обсуждений принят закон о безусловном запрещении любой эвтаназии в медицинской практике. Браво, англичане! В России эвтаназия также запрещена. Браво и нам!
Официальная церковь считает, что эвтаназия — это убийство, а следовательно, один из семи смертных грехов.
Философы говорят, что неизлечимая болезнь ведёт к деградации, а значит, смертельный укол — это спасение в человеке человеческого.
Юристы предполагают, что если больной находится в коме и разрешения придётся спрашивать у родственников, то где гарантия, что они не имеют корыстных интересов?
В 2001 году, когда Голландия приняла этот злополучный закон, конечно, мне пришлось готовить материалы на эту тему, и я обсуждала его с очень многими специалистами, в первую очередь, с врачами. Ответ был 100 % однозначным — НЕТ! Один из этих ответов я сейчас хочу предложить вашему вниманию. Сказано было — гениально просто, а потому и гениально! Давайте ещё раз внимательно прочитаем этот ответ голландцам от русского врача. Прочитаем и подумаем, и помолчим…
Андрей Иванович Воробьёв, директор научного Центра гематологии Российской академии медицинских наук:
– Мы дураки. Потому что обращаем внимание на все глупости, которые носятся по миру. Закон об эвтаназии — это безумие, которое поразило род людской. Есть нормы, которые лучше не обсуждать. Кое-что нужно оставить в покое. Ну, давайте обсудим вопрос: нужно ли уважать старших? Будем говорить, что не надо? А можно ли убивать? Будем дискутировать на тему «да, можно»?..
Почему нельзя убивать тяжелобольного человека даже по его просьбе? Да потому, например, что мы живём по нормам, принятым в Нагорной проповеди Иисусом Иосифовичем. А в ней написано: «Не убий».
Вы хотите принять закон, чтобы врач мог остановить жизнь безнадёжного больного? А о безнадёжных больных говорить нельзя. Их нет. Даже если они со множеством метастаз. Это понятие — безнадёжности — недоступно ни врачу, ни больному. Тем более, в наш век, когда есть обезболивающие.
С другой стороны… Есть закон. И я внушил больному мысль о предстоящих мучениях, о невыносимой физической боли. Составил договор с больным, с его родственниками. А потом убил его и ограбил. И оказался неподсуден. Потому что есть закон…
У Льва Николаевича Толстого как-то спросили: «Идёте вы по лесу с ружьём. А на вас — медведь. И что же? Не убий?..» А он говорит: «Отстаньте от меня».
Понимаете… Не надо всё доводить до идиотизма. Мораль и закон — не одно и то же. Это разные понятия. Бежать надо из той страны, которая принимает такой закон…
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
