Ряд моих коллег из года в год собирают и превращают свои записи в социальных сетях в отдельные книжки. И эти книги издаются, и даже продаются. Я ничего не имею против такого подхода, но сам лично никогда не собирался следовать по этому пути. Но, как говорится, никогда не говори никогда.
То, что происходило и происходит на Украине, в моём случае требовало какой-то немедленной реакции. Слишком много в моей жизни связано было с этой страной, с Киевом, который является одним из любимейших мной городов. Я бывал там не раз, не два, и даже не десять — гораздо больше. А ещё незадолго до событий на Майдане у меня в Киеве была очень лирическая, нежная история. Мы туда ездили вместе с женой… Это была поэзия в чистом виде…
Но уже тогда, несмотря на своё лирическо-романтическое настроение, у меня появилось даже не смутное, а совершенно чётко выраженное ощущение того, что Украину ждут кардинальные и далеко не радужные перемены. И эти ощущения были не только у меня. Они чувствовались и в разговорах с большинством моих украинских собеседников, причём независимо от того, какую позицию они занимали — пророссийскую или проевропейскую. И когда начались события на Майдане и всё, что за ними последовало, эти же мои киевские товарищи, некоторых из которых я перенёс в разряд бывших, вдруг стали демонстрировать некое лукавство. Лукавство это заключается в том, что они вдруг решили для себя, что в этой трагедии виновата российская пропаганда, ещё кто-то… Что всё случившееся — полная неожиданность для них. Да все они прекрасно знали, что Украина находится на пороге гражданской войны, что Украина — это, по сути, два государства! Они знали это не хуже, а лучше меня! Я неоднократно ездил на Донбасс, и скоро, кстати, опять поеду, я внимательно наблюдал за тем, как развивались события. И я не мог не писать всё то, что я об этом думаю, что вижу.
И тут я пришёл к совершенно неожиданному для себя жанру. Обычно все мои тексты, касающиеся нашей жизни, истории, пишутся много позже тех или иных ключевых для страны событий. Но тут получилось совершенно по-другому. Я вдруг понял, что публицистика — это не случайная традиция в русской литературе. Это попытка усмотреть и зафиксировать само движение истории, сдвиг каких-то тектонических плит. Сейчас исторические процессы обнажены настолько, что напоминают открытый перелом — когда можно разглядеть все косточки, вены, сухожилия. В какой-то момент украинско-российские события последнего года с лишним я стал воспринимать в контексте всей русской истории. Эти события созвучны, например, не только 90-м годам прошлого века или революции 1917 года, но и истории петровских времён, периода смутного времени, древнерусскими событиями, в конце концов… Возникло ощущение, что это не некая абсурдная фантасмагория, которая происходит здесь и сейчас, а какая-то очень знакомая «мелодия», которую надо только постараться вспомнить. Она уже была, уже звучала… Вот это я попытался нащупать, услышать и сформулировать. И делать это нужно было сиюминутно, поэтому примерно треть книги — это мои посты в «Фейсбуке» (при включении их в книгу я принципиально ничего в них не дописывал, а лишь удалял какие-то повторы). Но параллельно многое я писал для себя, не хотел публиковать, чтобы кого-то не раздражать лишний раз, ну и вообще — приберечь это на потом. В итоге получилась книга, напоминающая некое лоскутное одеяло, но при этом весьма цельная и гармоничная. Изначально у меня и концепции никакой не было — её породил сам ход событий.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Третья мировая? Уже идёт 
Шаткий мир. Донбасс готов к любым подвохам Киева 
Николай Губенко: «Тимошенко никогда не станет Лесей Украинкой» 
Юрий Белановский: Почему нельзя перестать быть монахом 
Борис Акунин: «Власти наступают на одни и те же грабли» 
