Народные артисты России Людмила Полякова и Владимир Носик разыгрывают пронзительную историю о пожилых людях, ставших заложниками отношения к собственным детям. Но, как бы им ни было больно от обрушившейся на них несправедливости, безграничное уважение и любовь пожилых Ромео и Джульетты позволяют им смотреть в будущее с надеждой.
А в минувшие выходные в Малом театре состоялась церемония подписания бессрочного контракта с Юрием Соломиным на посту художественного руководителя Государственного академического Малого театра. Со стороны Министерства культуры РФ документ подписывал сам министр Владимир Мединский.
Худрук Малого театра народный артист СССР Юрий Соломин ответил на вопросы «АиФ».
«Что такое «по-новому сыграть любовь»?!»
Ольга Шаблинская, «АиФ»: Юрий Мефодьевич, вас не обижает, что Малый театр называют «музеем»? Мол, если уж ставят одну классику, пусть бы придумали хоть современное прочтение пьес.
Юрий Соломин: Что значит «современное решение классики», кто-нибудь может мне ответить?! А что такое «по-новому сыграть любовь», кто-то знает?! Нет. Потому что это невозможно. В классике есть всё, что присутствует сегодня в человеке: доверие и недоверие, любовь, предательство, скандалы, интриги. Сейчас в искусстве многое разрешается. А вот мы ничего не переделываем – мы пытаемся проникнуть в суть того, что хотел сказать автор.
«Уходя со сцены, оставляйте кусочек своего сердца», – говорила великая актриса Вера Николаевна Пашенная, у которой я учился в Щепкинском театральном училище. И мы до сих пор стараемся в своих постановках и особенно в спектакле «Дальше – тишина» выполнять её завет. Знаете, я сразу зацепился за эту пьесу. Потому что она о тишине, которая нас всех когда-то ждёт, о любви, об отцах и детях. Это вечные темы!
От классики отказываться нельзя. Возьмём Островского. У нас в театре идёт, по-моему, 12 пьес этого автора: «Сердце не камень», «Свои люди – сочтёмся!», «Бешеные деньги», «Правда – хорошо, а счастье лучше», «Последняя жертва» и др. – и все спектакли пользуются неизменным успехом. Зритель смеётся и плачет, залы полны. И ещё мне никогда не было понятно: зачем менять авторское название? В нём же кроется решение спектакля.
– Юрий Мефодьевич, 2019-й официально объявлен Годом театра. Вас, человека, для которого театр стал делом всей жизни, это радует?
– Конечно! Лишь бы это не стало профанацией. В последнее время Министерство культуры помогает центральным театрам Москвы, Санкт-Петербурга выезжать в маленькие города. Когда едем на гастроли, мы показываем наши спектакли в полном соответствии с тем, какими их видит московский зритель, будь то самые дальние точки страны – Владивосток, Иркутск, Улан-Удэ. В прошлом году в Читу возили премьерные спектакли. Если бы вы видели, как там реагируют зрители! Поэтому мы открыли в марте ещё один филиал Малого театра – в Когалыме. Он выдержан в стиле нашего здания на Ордынке, только зал поменьше: у нас на 600 мест, а там на 300. В прошлом году во Владивостоке Мариинка открыла оперный театр. Это прекрасно! Мне хочется, чтобы в этом году и в будущем в провинции появилось ещё больше театров. Я люблю это слово – «провинция», сам оттуда. В Москве я учился в институте, а жизнь-то свою начал в Забайкалье.
Я – ребёнок войны, в 1943 г. пошёл в 1-й класс. Поэтому слово «провинция» употребляю с любовью и болью за тех людей, которые живут там. И если могу чем-то отдать дань моей родине, то тем, что привезти туда настоящий театр, наших актёров.
«Потому что душа у человека есть…»
– «Жизнь – самый лучший театр, да жаль, репертуар из рук вон плох», – сказал великий писатель Оскар Уайльд. За годы исследования человеческой души что главное вы поняли о людском характере?
– (Долго молчит.) Я думаю, что человек – это самое сложное существо. Потому что он обладает душой.
– Душа, по-вашему, поддаётся воспитанию? Или с какой родился, с такой и проживёшь всю жизнь?
– Душу можно воспитывать, как и вкус. Причём воспитывать её надо со школьной скамьи. Душа у человека реагирует в любом возрасте, но реагирует только на настоящее.
Вот несколько лет назад в Щепкинском училище был дипломный спектакль по произведению Валентина Распутина «Последний срок». История умирающей старушки, окидывающей взглядом свою жизнь и жизнь своих детей.
Однажды при выходе стою, и с родителями выходит девочка лет 10–12 вся в слезах. Спрашиваю: «Что случилось, что ты плачешь?» А она отвечает: «Бабушку жалко». За этим нашим разговором наблюдали два парня. Когда я уже уходил, они подошли и сказали: «Спасибо, мы всё поняли».
«Любовь к животным и правнукам передалась»
– Во время репетиции вы кричали актёрам: «Нагоняй, нагоняй, бегай, бегай!» А я сидела и думала, глядя на вас: а сам-то Соломин откуда берёт эту энергию в течение многих лет, чтобы всех зарядить?
– Силы уходят, но я заряжаюсь, когда вижу хорошее исполнение: будь то музыка или драматический спектакль, балет, футбол или гимнастика. Ещё я очень люблю смотреть фильмы о животных. Это же прекрасно – видеть, как люди относятся к братьям нашим меньшим.
У нас государство деньги выделяет на приюты для бездомных животных. У меня всё нет времени их посетить, но обязательно съезжу туда. И знаю, что не удержусь и заберу кого-нибудь, а у меня уже три собаки есть и четыре кошки, понимаете? Мало того, и у моих правнуков уже есть три собаки и одна кошка – это передаётся (смеётся). Очень хорошо, когда у ребёнка есть о ком заботиться. «Ты же хотел щенка? Иди погуляй с ним!» – так в человечке воспитывается чувство ответственности.
Знаете, очень многое можно сказать о человеке по тому, как он смотрит на бездомных собак и как с ними обращается. Если жестоко, я бы не стал дружить с таким человеком – он никого не пожалеет.
