Леонид Барац: «Мы ничего не загадывали. Жили и жили»

«Квартет И» стал широко известен после выхода фильмов «День радио», «День выборов», «О чем говорят мужчины». Сегодня у нас в гостях один из этой четверки — Леонид Барац.

Мужчины среднего возраста

Марина Матвеева, «АиФ»:— Леша, а почему «Квартет И»?

Леонид Барац:— Потому что «квартет» — это 4 человека, а нас четверо, а «и» — это все, кто работает с нами.

— У Александра Демидова кроме квартета есть еще авторская песня, Камиль Ларин много снимается в фильмах, а у вас с Ростиславом Хаитом — только «Квартет». Это потому что он — именно ваше детище?

Статья по теме

«Квартет И»: «Мужчины, как нам кажется, вообще никогда не взрослеют»

— Нет, это общее детище, просто так получается, что мы больше времени тратим на него.

— Вы сами пишете сценарии для своих спектаклей и фильмов. Сюжеты берете из собственной жизни?

— Все сюжеты могли бы быть или были в реальной жизни. Нашей, наших друзей, знакомых...

— Это ваш взгляд на кризис среднего возраста?

— Из кризиса среднего возраста, я бы сказал.

— Странно, что вы ощущаете этот кризис. Вы такие молодые и успешные...

— Насчет «успешности — неуспешности», мне кажется, что в каком бы статусе ты ни находился, если ты человек анализирующий, в определенном возрасте у тебя возникают вопросы: «Зачем ты живешь, зачем делаешь то или это»? А ответа ты не находишь. И тогда у тебя наступает кризис, независимо от того, успешен ты или не очень. Просто переживать о том, какой ты мелкий по сравнению с мирозданием, конечно, приятнее, когда у тебя есть театр, когда есть, что делать, и в хорошей машине, а не в плохой. Но кризис никого не минует.

— И в фильмах, и в спектаклях вы в вашей четверке все такие разные, и от этого так хорошо смотритесь. А характеры ваших персонажей похожи на ваши? Вот вы, Леша, на сцене — рефлексирующий, сомневающийся, можно сказать, даже трепетный. Такое впечатление, что очень заботливый семьянин... А Ростислав — мачо, любимец женщин.

— Да, наши со Славой персонажи близки нам по характеру. Я человек сомневающийся, как и мой герой. Стараюсь избавиться от того количества сомнений, которые во мне присутствуют. Их слишком много для взрослого человека. На мой взгляд, взросление — это и возможность проходить моральные дилеммы не очень болезненно.

Отцы и дети

— В вашем спектакле «Письма и песни мужчин среднего возраста...» много обращений к родителям. Вы с ними продолжаете спорить, советуетесь. И меньше говорите о своих детях. Казалось бы, когда у человека кризис среднего возраста, он с родителями уже все проговорил и уже отспорил. К родителям он теперь относится покровительственно, как сильный к слабому...

— Родители закладывают в нас те нормы, по которым мы живем дальше, поэтому мы апеллируем к родителям, даже когда их уже, не дай бог, нет в живых. Родителям вменено вкладывать все это в своих детей, как мне вменено сейчас вкладывать в моих.

А потом в какой-то момент ты должен перестать учить, поучать и назидать и предоставить возможность ребенку решать все самому. Этот момент важно не пропустить, даже не в ребенке, а в себе.

— У вас нет ощущения, что дети сейчас взрослеют позже? Что вы были взрослее в их возрасте?

— Наоборот, мне кажется, мои дети взрослее, чем я был в их возрасте. Моей старшей дочке 19 лет, и она рассуждает толковее, чем я когда-то. Наверное, потому, что в моей юности не было такого количества информации на любую тему. В том числе и об отношениях мужчины и женщины, родителей и детей.

Другой вопрос, что взрослость — это не только знания. Иногда ты разговариваешь с ребенком, как у меня было со старшей, ты говоришь ей что-то, а она не понимает, несмотря на то что излагаешь ты складно и приводишь примеры. Просто у ребенка нет инструмента, чтобы понять то, что ты говоришь. А через три года она тебе твою же мысль выкладывает, как свою.

Работа над формой

— Бывает, что участники «Квартета» и свободное время проводят вместе?

— Конечно. Мы со Славой практически все отпуска проводим вместе. Мы оба — люди спортивные и любим на отдыхе играть в волейбол, футбол, теннис... Оба футболом занимались в детстве, пока не уехали из Одессы...

— Вы все время учились с Ростиславом в одном классе?

— Да.

— И вместе, наверное, в школе хохмили, прикалывались, и учителя говорили: «Ну, арти-и‑исты!»?

— Конечно, хохмили. А теперь мы деньги зарабатываем тем, за что тогда нам ставили двойки.

— Вы, можно сказать, в расцвете мужской красоты. Вы что-то делаете, чтобы поддерживать такую замечательную форму?

— Когда у меня нет травм, я стараюсь раз или два раза в неделю играть в футбол и раза два посещать зал в Центре кинезитерапии, где мне выправляют после футбольных нагрузок суставы и больную поясницу. А что касается режима, режим — сумбурный.

— А за питанием следите?

— Очень люблю сладкое, но стараюсь себя в нем ограничивать. Также я вообще исключил из рациона свинину, потому что это тяжелое мясо. Стараюсь к мясу брать на гарнир овощи, а не картошку или макароны. Но, если мне очень хочется съесть макароны с мясом, я их съем. Если бы я все время занимался спортом, я бы ел все подряд.

— Детей к спорту приучаете?

— Да. Младшая ходит три раза в неделю в бассейн. У нее огромная нагрузка: она занимается вокалом, играет на пианино, ходит на танцы и на конный спорт.

— Как же вы успеваете везде ее водить? Ваша супруга ведь тоже играет у вас в театре...

— Никак не успеваем. Но у нас есть няня... А старшая дочь как лет в 12 помешалась на конном спорте, так до сих пор и наматывает круги по ипподрому на нашем Арабе.

Замечательная жизнь

— Сколько раз в году вы отдыхаете?

— Мы отдыхаем две недели в январе — после Нового года, две недели в мае и почти полтора месяца летом, с середины июля до сентября. Летом едем в основном в Одессу, иногда в Европу. Мы со Славой любим куда-нибудь заехать дня на три, посмотреть что-нибудь, а потом к морю.

— Замечательная жизнь!

— Да, неплохая.

— Загадывали ли вы, что все так будет, когда создавали театр 20 лет назад?

— Нет, не загадывал. И потом, разве мы тогда могли себе представить, что можно будет сесть на самолет и полететь куда-нибудь на Мальдивы? Мы и не знали, в каком океане эти Мальдивы и есть ли они на самом деле. Не вранье ли это, не открытка ли это, нарисованная. Ни на что такое мы тогда не надеялись, просто жили и жили.