Честно говоря, мы мечтали сделать с Борисом Ефимовым «Диалоги с мудрецами». Казалось, человек с таким жизненным опытом подходит для этой рубрики как нельзя лучше. Но накануне интервью близкие художника предупредили нас, что он стал хуже слышать, беседовать будет сложно. И мы поехали к Борису Ефимовичу на дачу под Подольском, чтобы просто поговорить о жизни. Оказалось, Ефимов и есть мудрец.
— Ну что интересного я могу вам рассказать? Я ведь уже старый. Мне 107 лет, — начал, как будто извиняясь, Борис Ефимович.
— Да бросьте! Разве вы старый?
— Не старый?.. А сколько вам лет?
— Тридцать шесть.
— Тридцать шесть? О! Какая вы старая! А мне — ерунда… Мне сто семь. И я глуховат.
— Ничего, нормально.
— Нормально, вы думаете?
— Вы же все слышите!
— Но для беседы это не очень удобно. Сейчас я подставлю вам ухо.
«Люди страшно раздражают»
— Чем вы занимаетесь?
— Жду, когда придет конец.
— Так нельзя!
— А что делать? Чем я могу заниматься, если память стала плохая? В общем, я уже больше там, чем тут…
— Читала в интервью, что до недавнего времени вы еще рисовали.
— Где вы это интервью читали?
— Не вспомню. Перед вашим днем рождения обычно бывает много публикаций…
— Написать можно что угодно. Чтобы сделать человеку приятное. Но, так как у вас симпатичное лицо и честные глаза, говорю вам то, что есть. Я плох. И сколько еще продержусь, трудно сказать.
— Давно уже не рисуете?
— Нет надобности.
— И не интересно?
— Конечно. Вот вы мне интересны.
— Извините, это вы нам интересны: все-таки в третьем веке живете!
— Это вопросы сложные. Почти философские…
— Вы видели всех и всё.
— Вот именно! Вот умница!
— Телевизор смотрите?
— Смотрю. Кое-что нравится, а что-что заставляет его выключить. Но телевизор — полезная вещь. Отвлекает от бытовых неприятностей, трудностей, неудовольствий. Думаешь: «Лучше буду смотреть телевизор». Смотришь — не лучше.
Борис Ефимов «Массовое воспитание гитлеровских молодчиков». СССР. 40-е. pic.twitter.com/R5eWtf4SPY
— Художники и Поэты (@Xudozhnikipoeti) 27 января 2016 г.
— Какие у вас бытовые неприятности, что вас раздражает?
— Меня все раздражает.
— И люди?
— Главным образом! Люди страшно раздражают. Не всякие, конечно. Но, когда человеку 107-й год, меняется его психология, отношения с людьми… Жизнь — сложная штука. В ней нужно ориентироваться так, чтобы не впасть в какую-нибудь неприятность, глупость или неловкость. Не думайте, что так долго жить — это просто. Всякое бывало… Когда арестовали моего брата, это была страшная, острая неприятность.
— Что вам тогда помогло справиться с этой болью?
— Ничего не могло помочь. Вот тут надо было относиться к ситуации философски. Что можно было сделать? Ничего. Надо было только терпеть. И я много терпел. Бывал, как говорится, и на коне, и под конем. Но, по-моему, иначе и не должно быть. Недопустимо, чтобы человеку всегда было хорошо, чтобы были только удачи, удовольствия, успех. Нужно познать и хорошее, и плохое. И одинаково стойко переносить и то, и другое. Да… Я многое видел, многое вытерпел. Но в отчаяние никогда не впадал.
«Раздражает почти все. Но приходится жить»
— Вы разрешите фотографу снимать во время нашей беседы? Не будет это вас раздражать?
— Будет. Но раз надо… Для чего это?
— Для нашего издания.
— Это другое дело! (Начинает поправлять волосы…)
— Все в порядке, не волнуйтесь.
— Ничего, да? Как-то мой портрет был в вашем издании…
— Думаю, нет издания, где не было бы вашего портрета.
— Похоже на правду… Человек, которому идет 107-й год, невольно вызывает нездоровый интерес.
— Почему же нездоровый?
— Потому что это неприлично!
— Многие люди мечтают жить долго.
— Я таких не знаю.
— Разве вы, когда были моложе, не хотели жить долго?
— Э-эх! Когда мы были молодыми… Теперь я совершенно спокойно, равнодушно думаю о том, чтобы такое существование прекратилось. Ну какие тут радости?
(Вера, жена внука Бориса Ефимовича, прощаясь с нами, уходит).
— Вы знакомы давно? — спрашивает он о ней.
— Нет, общались только по телефону.
— Да… Вера, конечно, со мной возится. Приходится. Ну а куда меня деть?
— Вам повезло, за вами ухаживают родные люди.
— В этом смысле — да.
— Хорошо, что не чужие.
— Конечно. Вы правы. Умница! (Целует руку).
Киборг Великой Отечественной.
— Русские не сдаются (@RussiansForward) 3 августа 2015 г.
Дежавю какое-то. Художник Борис Ефимов, 1949-й год... В оригина https://t.co/6oVD5EYuBx pic.twitter.com/qm1Kj16Lht
— Моя бабушка умерла в 94 года. Она не раз говорила, что устала жить…
— В общем, правильное выражение. Удовольствия не получаешь ни от чего. А раздражает почти все. Но приходится жить. Не вешаться же.
— Вы все знаете…
— Да!
— Что такое счастье?
— Счастье — это когда человеку ничего не нужно.
— Вам сейчас ничего не нужно?
— Если честно, нет. А подумал бы, нашел бы, что пожелать. Но это уже бессмысленно. Вот будет мой портрет в вашем издании. Какое-то удовольствие. Не скажу, что «радость». А удовольствие будет. Вижу, фотограф лихой…
«В пять лет я уже кое-что соображал»
— Борис Ефимович, а вы сны видите?
— О! Каждую ночь. Это главное мое развлечение. Я, когда ложусь, думаю: «А ну, интересно, что теперь приснится?»
— Наутро помните, что снилось?
— Большей частью помню.
— Анализируете? Думаете о том, что видели?
— Понимаете, это уже философия. А я не философ. Пускай философией занимаются те, кто на это приставлен. Я думаю: «Ах! Приснился хороший красивый сон».
Борис Ефимов нарисовал эту карикатуру в 1949 году.
— Елена (@Krasnova1789) 11 апреля 2017 г.
Даже не верится. pic.twitter.com/aLhedzHaQE
— Вы всю жизнь были связаны с сатирой. Как вы считаете, юмор помогает человеку жить долго?
— Долго ли, не знаю, но в жизни это очень важное обстоятельство. Юмор помогает в общежитии. Относиться к событиям, к людям и к ситуациям лучше с юмором. Потому что, если все переживать… У-у!..
— Вы никогда не унывали?
— (Делает вид, что не расслышал вопроса). Умывался?.. Я и умывался, и улыбался, и удивлялся, и ужасался. Человек должен испытать все. Сами понимаете, за 100 чистых лет… Предположим, что пять лет я ничего не понимал и ничего не соображал. Хорошо, принимаю. Хотя, нет, в пять лет я уже кое-что соображал.
— В пять лет вы, кажется, уже рисовать начали?
— И рисовать начал. Правильно! Ну… Все дети рисуют.
— Все — по-разному…
— Конечно. А если бы все одинаково рисовали, это было бы бедствие. Один это делает хуже, другой лучше. Но рисовать свойственно детям. И я через это прошел. А теперь… Какой толк? Если только для курьеза. Кто-то кому-то скажет: «Хотите, я вам покажу, что себе позволяет это старое чучело, которому уже…» Вы его боитесь? (Показывает на фотографа.)
— Да что вы! Это мой муж!
— А-а! Тем более надо его бояться.
— Вы считаете?
— Да. Так же, как муж должен бояться жены.
— У вас так было?
— Дайте вспомнить. Сколько раз я был женат? Два раза, правильно. Ну… В общем, обошлось все сравнительно благополучно… Конечно, это интервью доставляет вам мало интересного материала.
— Мне с вами очень интересно. Воспоминания о Маяковском, о Михаиле Кольцове, вашем брате, о Сталине и других известных людях ХХ века не раз публиковались. Нам же хотелось поговорить о том, чем вы живете сейчас.
— Правильно. Умница! (Целует руку). Наверное, это не первое интервью, которое вы берете…
«Еще я умел варить сосиски. Это трудно»
— Сейчас вы, наверное, не любите свой день рождения. А как было раньше?
— Отмечать день рождения?.. Это шоу, обязанность. Надо позвать людей. Того позвали, этого не позвали — обижен. Сложно… А тут я в безопасности.
— Хотите сказать, в этом году не будет «шоу»?
— Не знаю.
— Вероятно, от вас это уже не зависит?
— Вот именно. И, наверное, где-то уже готовятся. Пекут какие-нибудь пирожки. А как от этого отвертеться?
— Сидите здесь!
— О! «Сидите здесь!» Сюда приедут… Я уже знаю, кто.
— Вы гостеприимный человек?
— Как вам сказать? Бывали гости. Но это утомительно, сложно. Нужно готовить.
— Вы что-то умели?
— Яичницу.
— Она была особенная?
— Нет, она была из яиц.
— Может, с помидорами, с колбаской?
— Ну, конечно, да… Бывало.
— И все?
— Еще я умел варить сосиски. Это трудно. Да, вроде больше ничего. Обходился этим. А может, умел еще что-то…
— Сейчас с весны до осени живете на даче?
— А я ничего не решаю. И не лезу в обсуждения.
— За вас все решают?
— Да. И я очень рад. И всегда со всем соглашаюсь. Говорю: «А что? Можно и так».
— Всегда ли вы были таким?
— Ну… Может, и не всегда. Бывали и недоразумения, и неудовольствия.
28 сентября 1900 г. родился художник-график, мастер политической карикатуры, Народный художник СССР Борис Ефимов pic.twitter.com/KNbOuR1hWE
— Roman Nikolaevich (@Romancolonel) 28 сентября 2016 г.
«Разве человек скажет: „Я глуп“?»
— Наверное, часто приходилось идти на компромисс, по крайней мере, в том, что касалось работы? Вы рассказывали, что вынуждены были соглашаться с теми поправками, которых требовало руководство страны, например, Сталин…
— Подождите, подождите!.. Что такое? Это интересно!
— Я неправду сказала?
— Нет, но что за вопрос? Конечно!
— Разве это не компромисс?
— Я уже забыл. Кажется, да… А может быть, и нет. Компромисс — это когда вы сдаетесь: «Ладно, пусть будет так». Или: «Хорошо, если вы хотите…» Такое поведение создает определенную репутацию. Но иногда приходится считаться с обстоятельствами. Где-то я читал мудрую сентенцию: «Если вам не нравится то, что происходит с вами…» Нет, нет, подождите… Забыл! Но я вспомню! Вы мне свой адрес оставьте.
— Хорошо. Случалось ли так, что люди навязывались к вам в друзья?
— Может быть. Ей-богу, не могу сказать. Были периоды, когда я занимал какие-то посты, мог чем-то помочь, что-то сделать…
— Много ли глупых людей встречали?
— Разве человек скажет: «Я глуп»? Черт его знает. Сразу не раскусишь человека, умный он или глупый.
— Нужно ли иногда в жизни обманывать? Бывает, что ложь необходима?
— Ложь? А мне послышалось: «вошь»… Обманывать, конечно, нужно. Не зря говорят: «святая ложь». Иногда надо соврать. А иногда хочется дать по морде.
— Вам приходилось это делать?
— Нет, нет. Но я и сам не получал.
— Спортом занимались?
— Серьезным — не занимался. Но любил ходить на футбол.
— Сейчас интересуетесь?
— Когда показывают, смотрю с удовольствием.
— Вчера наша сборная играла с англичанами.
— Ну и что? Выиграли?
— Проиграли 0:3.
— Ой! Кого-то снимут с работы. У кого-то будут крупные неприятности. У нас всегда кто-то должен быть виноватым.
— Раньше лучше играли, правда?
— Футбол как-то был ближе, понятнее. Все знали футболистов наперечет. С Бесковым мы дружили. И с Лерочкой. Вы знали ее?.. Это была могучая женщина. С ней нельзя было не дружить.
28 сентября 1900 года родился Борис Ефимович Ефимов,советский и российский художник-график, мастер политической карикатуры.
— Наталья Михайловна (@SNatali1957) 28 сентября 2017 г.
Умер в 2008 году pic.twitter.com/ntjaVshd2J
«В Америке не был. А теперь уже поздно»
— Вы знаете иностранные языки?
— Кое-что. Прилично знаю немецкий, французский. Меньше — английский. Как будто достаточно. Сколько мне еще надо?
— В молодости учили?
— Да, сразу пошло. Наша семья жила почти на самой границе, в Белостоке. Так что языки выучились как-то сами собой. Конечно, я не могу похвастать тем, что бегло разговариваю, но объясниться могу, меня поймут.
— Часто ездили за границу?
— Да. Но в Америке, например, не был. А теперь уже поздно. Когда ты, фигурально выражаясь, на пенсии, никуда не поедешь. Кстати, я пенсию получаю. Ее автоматически дают? Или надо хлопотать?
— Простую дают автоматически. О хорошей — надо хлопотать… А в каких странах вы были?
— Ну, конечно, в Англии, во Франции, в Германии, других близких странах. Даже не раз. Дважды был в Японии, дважды — в Китае. Как-то прихожу в Союз художников и в коридоре буквально сталкиваюсь с женщиной, которая «заведовала» поездками за границу: «О, Борис Ефимович! А вы не хотели бы поехать сейчас в Китай?» Я рассмеялся: «А что? Сейчас это даже интересно!» (Был период конфликта с Китаем). «И вы поехали бы?» — «А что? Поехал бы». Она тут же хватает кого-то за руку: «Борис Ефимович согласен ехать». «Подождите, не спешите!» — пытался я ее остановить. Но куда там! Она уже вычеркивает чью-то фамилию из списка, вписывает мою. Я вырываюсь: «Позвольте, я ничего не сказал…» Поздно! Меня вызывают к какому-то начальнику: «Борис Ефимович, мне доложили, что вы согласились ехать в Китай». — «Ничего подобного! Не соглашался, а просто сказал, что теперь это, наверное, было бы любопытно. Но ехать я сейчас не могу». И на ходу начинаю сочинять историю про то, как попал в аварию… Не помогает. На другой день меня вызывают в ЦК к некоему товарищу Медведеву: «Борис Ефимович, если вы сейчас откажетесь поехать в Китай, то сильно подведете Советский Союз». — «Каким образом?» — «Очень просто. Между Советским Союзом и Китаем подписан договор, в котором есть пункт 18 о том, что китайский гражданин должен приехать на месяц в СССР, а наш гражданин — пожить месяц в Китае». Китайский гражданин действительно приехал, поселился в Доме отдыха Союза художников. Тихо прожил месяц — и тихо уехал. Никто не заметил его. Никто им ни разу не поинтересовался. А советский гражданин в Китай не ездил. Там недовольны, пресса буквально трубит о том, что Советский Союз не выполняет договор. Причем в Китае хотели, чтобы прислали художника с именем… «Вы подходите по всем параметрам. Если не поедете, сильно подведете Советский Союз». Я испугался, конечно: «Советский Союз ничего плохого мне не сделал, чтобы я его подводил…» Короче говоря, поехал. Меня поехали. Помню огромную площадь в каком-то городе, заполненную народом. Китайцы — народ дисциплинированный, послушный. Им сказали, видимо: «Привезут советского человека. Вы должны показать свое гостеприимство». Они и показывали. Был митинг. Ведущий что-то говорил. Народ, наверное, кричал «ура!». Потом меня водили по улицам, что-то показывали. Иногда я спрашивал: «Можно сюда зайти?» Мне отвечали: «Нет, это лаборатория, можно заразиться». Так я побывал в Китае.
— Китай произвел на вас наибольшее впечатление?
— Дайте подумать. Я уже многое забыл… Ну обычно говорят: «Париж! О, Париж!» Действительно, он стоит того, чтобы побывать там и раз, и два. Я был, кажется, два раза. Но и в экзотические страны ездил. Был такой Дом Дружбы. Пригласили меня туда и спрашивают: «Вы поехали бы в Камбоджу?» Переспрашиваю: «В Камбоджу? А меня там не съедят?» Мне с улыбкой отвечают: «Если вас в Камбодже съедят, то мы тут съедим камбоджийского посла». Ну поехал. Меня не съели. Что ж, интересная страна. Красивая, уютная.
— Но очень уж бедная…
— Там были какие-то беспорядки, гражданская война. Но это одна из тех стран, что не могут не понравиться. Стоит побывать там. Теперь только вспоминаю: где я не был? Оказывается, много где. Но что делать? Сейчас и хвалиться глупо, и огорчаться бессмысленно. У вас, молодых, все впереди.
— Мы как раз в этом году были в Камбодже.
— В Камбодже были?.. А вон — картинка, которую я сделал там с натуры. Фонтан. (Подпись на работе Б. Ефимова: «1961 год». — Авт.) Конечно, ездить и видеть мир — это благо. Человек должен стремиться к этому. Путешествия очень развивают. И я желаю вам счастливых путешествий, интересных встреч, замечательных впечатлений от встреч и поездок. Без этого нельзя. Без этого человек… пустой. Так что я вас благословляю на поездки.
— Спасибо. Мы вас утомили?
— Да…
P. S. Спустя год после интервью, едва отметив 108-летие, Борис Ефимович покинул этот мир…