Все детство Володя приносил домой всякую живность. В то время его занимали разные научные вопросы. Почему, например, тараканы не попадают в паучьи сети? А однажды он написал в журнал «Юный натуралист» про обнаруженного в Новокузнецке красноклопа, о котором в энциклопедии было написано, что он встречается в европейской части СССР. Окончив в школу, Машков даже поступил на биологический в Новосибирский университет. Но практически сразу, забрав документы, отправился в Новосибирский театральный институт.
Владимир Машков: – Все свое детство я провел в кукольном театре, в котором работали мои родители. Я привык находиться среди творческих людей, фанатов своего дела.
«AиФ»: – Что читали на вступительных?
В. М.: – Отрывок из «Онегина». И ввел всех в состояние шока. В то время мой внешний вид был очень живописный: усы, длинные волосы и фикса. Тем не менее я был принят. Но проучился недолго. Меня вскоре отчислили за безобидный розыгрыш. Я прикинулся прорабом и начал собирать с абитуриентов деньги на ремонт. Свое отчисление из театрального я расценил как знак и отправился покорять Москву.
Но столица была неласкова. Во ВГИК меня не приняли по причине отсутствия данных для кино. В Школу-студию МХАТ меня приняли, но вскоре отчислили за драку. А я шел, как танк, и сдаваться не собирался. Устроился рабочим сцены в театр Табакова и однажды столкнулся с мэтром на ступеньках. Олег Павлович в то время набирал курс, и я предложил посмотреть меня. Он согласился, хотя я до сих пор не знаю причину этого поступка. Может, свою роль сыграла бутыль с соляной кислотой в моих руках? Но факт остался фактом, и я начал учиться у Олега Павловича.
«AиФ»: – Чему главному вас научил Табаков?
В. М.: – Упорству. Я лез из кожи вон, чтобы убедить учителя, что я не случаен в этой профессии, но у меня не получалось. И вдруг он мне, двадцати-четырехлетнему, доверил роль главного героя пьесы Галича «Матросская тишина», старика Шварца, и эта роль стала моей. Эта история не давала мне покоя, пока я не перенес ее на киноэкран.
Победить страх
«AиФ»: – Вы на каждой съемке находите приключения. Все делаете сами: управляете самолетом, водите паровоз, строите мосты… Зачем вам все это?
В. М.: – Как зачем? Никакого другого пути в этой профессии, я уверен, нет. Если актер не поймет, как играть персонажа, если не поймет, как управлять самолетом или вести паровоз, роли у него не получится. Но в этом же и преимущество актеров, когда ты имеешь возможность попробовать и освоить новые профессии!
«AиФ»: – Но ведь могут случиться неприятные ситуации. Например, на съемках фильма «Край» вы чуть не утонули. Что вы почувствовали, когда поняли, что можете не выйти из реки?
В. М.: – Как актер я потом очень долго анализировал этот момент. Течение было настолько стремительным, что я моментально проскочил мимо каскадеров и понял, что вернуться самостоятельно уже не смогу. Я, собрав все силы, начал активно грести к берегу, но понимал, что это бесполезно. В этот момент я понял, где живет страх. Он живет в районе горла. Видимо, наш дух собирается в горле перед тем, как покинуть тело. Перед тем как вылететь, он начинает тебя мягко душить… Но я еще не успел произнести фразы: «Ну вот и все», как произошло чудо. Я мизинцем зацепился за брошенную мне веревку. А Слава, каскадер, ее уже не выпустил. Нас двоих по воде начало мотать, его от берега отбило, но он вытянул меня на камень-жандарм, за который запрещалось заплывать. К сожалению, на этих съемках мы не думали о возможности несчастных случаев, у нас даже не было спасательной лодки. И мы со Славой стояли минут двадцать на камне, у нас не было сил пошевелиться, нам все кричали: «Выходите!». А мы были белые от ужаса, потому что оба понимали, что могло произойти. Это случилось на первой неделе съемки. А потом мне пришлось второй раз повторить этот заплыв.
«AиФ»: – Как психологически вам удалось себя заставить сразу же войти в воду снова?
В. М.: – Я не знаю. Наверное, это уже актерская профессия: что бы ты ни говорил, что бы ни делал, плыть-то надо…
«AиФ»: – А что в работе для вас труднее: физические или психологические нагрузки?
В. М.: – Наверное, все в соединении, и я не знаю, от чего переживаю больше. От того, что тебе больно и ты смертельно устал, или от того что ты психологически разорван на части.
«AиФ»: – Ну, с болью-то вы еще в детстве разобрались, переболев менингитом.
В. М.: – Да, лежал овощем, который искололи уколами. Помню все: как брали костный мозг, свою чудовищную головную боль, как я учился заново ходить. Но неожиданно для себя я понял: эта боль помогла мне. Все, что было потом, не шло ни в какое сравнение с этой. Наверное, это было самое героическое время в моей жизни.
Магия кино
«AиФ»: – Один из ваших фильмов «Вор» был номинирован на «Оскара». И благодаря этому вы попали в Голливуд?
В. М.: – Этот фильм посмотрел Майкл Редфорд и разыскал меня в Испании. Прилетел и предложил сняться в фильме. Сценарий придумывали на ходу. Репетировали на улице. Он задавал ситуацию, мы приносили этюды. По сути, я в третий раз попал в актерскую школу, и у меня сильно поменялось отношение к себе и к окружающему миру. Роль была маленькая, но в Америке такое появление гораздо важнее, чем у нас. Это событие означало то, что ты попал в обойму. После этого меня и пригласил на пробы Де Ниро.
«AиФ»: – И в вашей фильмографии появился фильм «15 минут славы». Но в самом начале ваш герой сгорел. Не сожалели о том, что так мало находились на съемочной площадке?
В. М.: – Я услышал иронию в вашем вопросе. Скажу так. Даже постигая маленькие, незначительные роли в мировом кинематографе, но находясь рядом на съемочной площадке с такими мастерами, как Роберт де Ниро, ты достигаешь многого. Мы общаемся, он с интересом смотрит на работу человека из другого мира. В этом смысле ты только добавляешь себе опыта. Как актер ты должен победить в себе чувство собственного превосходства, не достоинства, а превосходства, которое является самым мерзким чувством в нашей профессии. О чем говорил еще Станиславский? Премьерство – самый страшный актерский грех. Я всегда усиленно от этого бегу. Тот опыт, который я получил, неоценим. Хотя я понимаю прекрасно, что наши сограждане обычно ведут себя так: «Вот, туда поехал… Ну и чё? А?». Наверное, нужно какое-то особое свершение, которое, подобно большой рыбе, успокоит соотечественников. Может, это буду не я, а какой-нибудь другой актер. Но и это будет хорошо. Мы, русские, должны быть везде.
«AиФ»: – После работы в Голливуде что-то изменилось в вашей жизни?
В. М.: – Я всегда очень уважал свою профессию. Больше скажу, что с актерами там не возятся так, как у нас. Твоя профессия актер? Действуй! А уточняющие вопросы ты, конечно, можешь задать, но от тебя ведь не вопросов все ждут, а игры, роли.
С верой в лучшее
«AиФ»: – Ваша дочь Маша достойно ли носит фамилию Машкова? Вы видели ее актерские работы?
В. М.: – Некоторые видел. Но мы даже не обсуждаем ее роли. В этом смысле она – часть нашей актерской династии, и скажу больше – я никогда и никаким образом не направлял ее на этот путь. Меня просто поставили перед фактом. Но главное, что все мы в моей семье больше всего ненавидели самодеятельность. Она с детства играла какие-то роли и могла легко играть в самодеятельном театре. Но Маша выбрала профессиональную работу, решила осваивать эту специальность в учебном заведении. И я ее зауважал. В моей семье уже третье поколение профессиональных актеров.
«AиФ»: – У вас недавно родилась внучка. Готовы ли вы тратить на нее свое время?
В. М.: – Скажу честно, нет. Но я стараюсь быть рядом, когда я нужен.
«AиФ»: – Ваш фильм «Край», недавно вышедший на экраны, вновь выдвинут на «Оскара». Что вы ожидаете от этого фильма?
В. М.: – Премия «Оскар» вообще невероятно почетна, и я очень благодарен тому, что именно наш фильм выбрали из сильнейших фильмов года. Мы на это никак не могли повлиять. Дай бог, чтобы прошло все хорошо.
«AиФ»: – Говорят, вы предпочли этот фильм съемкам с Анджелиной Джоли?
В. М.: – Да. Анжелине пришлось побегать без меня.
«AиФ»: – Не боитесь, что после таких поступков вас перестанут приглашать?
В. М.: – Все может быть! Но надо верить в судьбу и трудиться. Не будет съемок – ничего, поголодаю. Я без еды неделю могу прожить легко, только на водичке. Всегда нужно идти вперед. Если сникнешь, то можешь не пройти все отмеренное тебе жизненное приключение!
