Очень обаятельный, улыбчивый, дружелюбный, интересный чело век с необычной судьбой – заслуженный артист России Владимир Юматов, между прочим, кандидат философских наук!
Главный злодей
«AиФ»: – Не так давно более полугода вы были едва ли не главным российским злодеем в сериале «Монтекристо». Как вы только по улицам ходили?
Владимир Юматов: – Как ни странно, вполне спокойно! Вот вчера мы выезжали с парковки, и женщина, которая поднимает шлагбаум, говорит: «Спасибо вам огромное!» Я удивился: «Так я ж злодея играл!» А она: «Ну и что? Зато хорошо сыграли!» Люди часто подходили ко мне и говорили хорошие слова. Правда, был один случай в аэропорту Домодедово. Я летел на съемки в Черногорию и зашел в кафе. Вдруг какая-то женщина встает и, проходя мимо, бросает мне: «Убийца!» Интеллигентная, прилично одетая средних лет женщина на полном серьезе с ненавистью неприкрытой выдает: «Убийца!!!» И так она счастлива была, что бросила мне это прямо в лицо, повернулась и пошла дальше. Я даже не знаю, как реагировать на такие вещи! Вроде бы надо радоваться, вроде это комплимент, но... Так искренне она это сказала, что мне не по себе стало!..
«AиФ»: – А вы своего героя оправдываете?
В. Ю.: – Ну, оправдать его невозможно, потому что он законченный злодей. А попытаться понять его можно только через одно: все идет от его беспредельной преданности. Кстати, такие люди в жизни очень востребованы во многих закрытых государственных структурах. А в разгар показа телефильма «Монтекристо» была неделя, когда на Первом канале сошлись сразу два моих сериала. Сначала я методично губил героев «Монтекристо», а потом начинался «Тяжелый песок», где я в образе штурмбаннфюрера Штальбе вешал евреев. Всю ту неделю я был хуже Гитлера!
«AиФ»: – И в фильмах «Путь домой» и «Второе дыхание. На рубеже атаки», и там тоже вы совершеннейший...
В. Ю.: – Брутальный гад! Честно сказать, я и сам не понимаю, почему так происходит! Всю жизнь режиссеры, друзья-актеры мне говорят: «Старик, у тебя положительное обаяние! Тебе нельзя играть негодяев!» И при этом предлагают роли именно подлецов!.. Недавно замечательный режиссер Константин Павлович Худяков пригласил меня в новый проект. Спрашиваю: «На роль подонка, конечно?» Он отвечает: «Да!» Я говорю: «А почему? Вот объясните мне!» И он сказал: «Понимаешь, твой злодей получается более объемным! В тебе есть странная штука: вроде бы ты его оправдываешь!»
Профессия по наследству
«AиФ»: – А как вы пришли в актерскую профессию?
В. Ю.: – Да, видимо, гены сработали. У меня же и мама, и отец актеры, а я – выродок – взял и поступил в МГУ. Почему-то у меня не сложилось с театральным вузом. Я поступал в ГИТИС на курс Гончарова вместе с Игорем Костолевским, дошел до 3-го тура, срезался и ушел в армию. А после армии поступил в МГУ на философский факультет. Отвечал за культмассовую работу в комитете комсомола, работал в драмколлективе. А после 5-го курса худрук ДК МГУ Тамара Ивановна Смирнова буквально за руку отвела меня в пятую репетиционную аудиторию и сказала: «Роман Григорьевич! Я вам говорила про этого молодого человека!» И закрыла за мной дверь. Так в 1977 году я вошел к Виктюку в Студенческий театр МГУ и оставался с ним 7 лет. Потом Виктюк увлекся «новой эстетикой», стал внезапно исчезать на месяц, на полтора... В результате мы соскучились по аплодисментам, собрались и перешли к Марку Розовскому. Так я оказался в театре «У Никитских ворот», который в 1987-м стал профессиональным.
«AиФ»: – А правда, что вы снимались в «Место встречи изменить нельзя»?
В. Ю.: – Да, у меня там крохотный эпизодик. Евгений Леонов-Гладышев, перед тем как зарезали его героя, садится на скамейку, с которой сгоняет молодую пару. Недавно мы встретились, и я ему сказал: «Ты даже понятия не имеешь, что ты – первый в моей жизни киношный партнер! Ну, скажи: где мы с тобой встречались?!» Он подумал-подумал: «Сдаюсь!» Я говорю: «Это ты меня сгонял со скамейки в «Место встречи...»! Он расчувствовался: «За это надо выпить!..»
«AиФ»: – Пусть эпизод, но фильм-то культовый! Почему потом вас не снимали?
В. Ю.: – Мне в этом плане поразительно не везло! Активно начал сниматься в конце 80-х, а в начале 90-х рухнула страна, и все остановилось. Где-то в 95-м – оживление, снова стали приглашать. И тут же 1998-й год – дефолт! Все замораживается! Только-только к 2005-му все закрутилось... бабах! Мировой кризис!.. Вот такая странная штука у меня с кино получается... Хотя, тьфу-тьфу-тьфу, сегодня грех жаловаться, потому что в запуске четыре проекта с моим участием. В том числе – я сыграю даже Эдгара Гувера – директора ФБР!
Надежный тыл
«AиФ»: – Если можно, расскажите о своей семье.
В. Ю.: – У меня замечательная семья! Маме 87 лет, и она, слава Богу, до сих пор меня воспитывает. Я женат вторым браком, моя жена Ира – тоже. Так вышло, что мы оба ушли от своих «половинок», оставив им квартиры, только чтобы быть вдвоем. В мае исполняется 21 год, как мы вместе! У нас два замечательных сына – Сережа и Алеша – 18 и 13 лет. Сережка самостоятельно поступил в иняз, на переводческий, на бюджетное отделение. Я просто не могу на них нарадоваться. Моя лучшая в мире жена, к счастью, не актриса, а психолог, тоже закончила МГУ. В общем – тылы у меня потрясающие, и мне просто грех желать чего-нибудь еще!
«AиФ»: – А как сыновья реагируют на вас на экране?
В. Ю.: – С юмором! Хотя я, честно говоря, думал, что они будут более включены в мою профессию. Но ни старшего, ни младшего в актерство не тянет совершенно, даже обидно! Я был бы рад их отговаривать, если б они хотели этого, но они-то не стремятся! Поразительно! А ведь бывали в театре, видели, как отца принимают зрители, как папе дарят цветы... Казалось бы, да? Я говорю: «Смотрите, чем плохо? Утром никуда не идешь, сам себе хозяин, только по вечерам иногда спектакли! У тебя масса свободного времени, отпуск два месяца!» Нет! Очень спокойно, хотя с удовольствием и не без гордости они отсматривают меня на экране, но так, чтобы всем говорить: «А это мой папа!» – этого у них нет! Они совершенно индифферентно относятся к этой профессии.
«AиФ»: – А скажите, пожалуйста, с позиции философии и психологии: большинство людей сейчас смотрят сериалы, затяжные телепроекты, а говорят, что это опасная тенденция?
В. Ю.: – Я некоторое время возглавлял отдел социологических исследований Гостелерадио СССР. Мы одними из первых, в конце 80-х, стали опрашивать аудиторию и определять рейтинги тех или иных передач, в том числе – «попсовых». Но мне даже в страшном сне не могло привидеться, что это таких масштабов достигнет, и настолько тотальным окажется воздействие на массовую аудиторию! Вредно ли это? Мне кажется, что медицинских последствий напрямую здесь быть не может. Во всяком случае, установлено точно, что прямой корреляции между игровыми «стрелялками» и ростом преступности не существует, но, конечно, есть косвенное влияние. Человек со здоровой психикой не чувствует негативного воздействия этих фильмов и передач, но и мудрее от этого не становится. Тупим мы нацию совершенно очевидно! В свое время я обещал Диме Миллеру, моему партнеру по «Монтекристо», посмотреть «Ледниковый период», где он танцует до сих пор, и поддержать его своим зрительским голосом. Я честно отсмотрел 2–3 передачи, взвыл и сказал: «Димка, прости! Больше не могу!» Ну почему ж из нас дебилов-то делают? Давайте еще они будут бегать на ходулях, стрелять из рогаток по мишеням, а на последнем этапе соревноваться «кто дальше плюнет»! Столько можно всего придумать! Это настоящая патология! Видимо, чем больше телевидение «дебилизирует» массы, тем больше оно с этого имеет.
Второе дыхание Саакашвили 
