Родом из тайги. Житель Алтая построил бизнес на кедровых орехах

Мешок счастья

Андрей Неверов из алтайского Бийска упоительно рассказывает о таёжных кедрах - таких огромных, что руками не обхватить. А о полезных свойствах кедрового ореха говорит, легко жонглируя биологическими терминами. В сочетании любви к родной земле и скрупулёзности в отношении к производству, наверное, и заключается секрет его успеха.    

   

А ведь за успехом он, как водится, отправился в столицы - сначала в Питер, потом в Москву. «Я там много чем занимался с переменным успехом. Но однажды приехал к родителям на Алтай и увидел у них мешок кедровых орешков». И вдруг стало ясно, что за счастьем необязательно ехать далеко. «Сибирский кедр - уникальное дерево, - говорит Анд­рей. - Есть также корейские и другие кедры, но их орехи по полезным свойствам нашим серьёзно уступают. Белок сибирского ореха по микробиологическому составу максимально приближен к животному. Это идеальный продукт, например, для вегетарианцев. А ареал его произрастания очень ограничен - поэтому спрос нередко превышает предложение. К тому же год от года урожай варьируется: орешки начинают собирать в сентябре и заканчивают с выпадением снега. Сколько успеют собрать за два-три месяца, столько и поступит на рынок».

И Неверов рискнул - взял вместе с другом кредит и закупил партию орехов, чтобы перепродать. Вскоре понял: продавать уже обработанные орешки гораздо выгоднее, чем в скорлупе. Заказали обработку на стороне, перепродали и пошли по друзьям - собирать деньги на закупку собственного оборудования. «Некоторые под честное слово брали кредиты и давали в долг», - вспоминает Андрей. Набралось около 3 млн  рублей.

Алтайское ноу-хау

Первая трудность обернулась удачей. «Клиент, которому мы продали обработанные другими людьми орехи, через месяц по­звонил и сказал, что ядро не проходит по микробиологическим показателям, а именно по содержанию колониеобразующих единиц (КОЕ) - плесени, проще говоря, - рассказывает Андрей. - Продукт проходил по требованиям ГОСТа (до 1000 КОЕ), но клиент работал с детскими учреждениями, а там требования более строгие. Нам дали отсрочку на месяц. Мы забрали орех, перепродали его, закупили новое сырьё и попытались удовлетворить требования покупателя уже на своём производстве. Что оказалось очень непросто. Опытных технологов в этом деле практически не найти. Всё пришлось познавать методом проб и ошибок. Четыре месяца я приходил на производство в 7 утра и не выходил оттуда раньше 11-12 ночи. Читал специализированную литературу, ходил в институт на кафедру пищевых технологий. Около двух тонн орехов было испорчено. Пришлось их с огромным дисконтом продать на масло.

Но мы добились своего. Заказали в одном из московских институтов разработку камеры для обработки ореха активными частицами и применили её на предпоследнем этапе производства (всего у обработки орехов 9 стадий). До нас никто не обрабатывал орехи таким способом, а оказалось, что это позволяет снизить количество КОЕ до ­80-90! Причём внутренняя структура ядра не задевается: частицы проникают всего на микрометр.

Кроме того, это в разы увеличило срок хранения ореха. Что стало нашим конкурентным преимущест­вом, ведь для фирм, которые расфасовывают орехи, наша продукция очень выгодна. Мы стали продавать орехи по цене выше рыночной - и за 8 месяцев окупили затраты! Запустили ещё и производство масла».

Теперь в планах Андрея Неверова - дикоросы Алтая: грибы и ягоды. «Заодно и мест­ных работой обеспечиваем - на Алтае производств особо нет, ходи и собирай. Так что теперь в столицу я наведываюсь редко!»

   

   

Смотрите также:

• Анна Огурцова из Тверской области знает, как накормить страну →
• Еда-мутант: продукты с ГМО принесут в Россию... бесплодие? →
• Фермер Василий Мельниченко: ВТО до нас не «доехало» →