Ни жива ни мертва — примерно в таком состоянии пребывает российская лёгкая атлетика на протяжении последних 5 лет.
Ввело её в это состояния ВАДА, – которое осенью 2015 г. рекомендовало Международной ассоциации легкоатлетических федераций (World Athletics) наказать Россию за жульничество с допингом. Членство Всероссийской федерации лёгкой атлетики (ВФЛА) было приостановлено. Нас лишили Олимпиады-2016 в Бразилии, флага и названия команды. Спортсмены из России, прошедшие ряд фильтров, допускались к соревнованиям лишь в нейтральном статусе. К 2020 г. их количество World Athletics ограничила до 10 человек.
Никто этот «голос Родченкова» уже серьёзно не воспринимает. Даже те, от кого зависят решения.
Что касается ВФЛА, то в руководстве организации за эти годы побывали два человека – Д. Шляхтин и Е. Юрченко. Во время правления первого случилось «дело Лысенко» (были предоставлены поддельные документы о том, что прыгун не смог пройти допинг-тесты из-за болезни), следствием которого стал грандиозный штраф от World Athletics. Во время правления второго – невыплата этого штрафа (6,3 млн долл.) к дедлайну 1 июля. На прошлой неделе World Athletics собиралась включить новые санкции в отношении ВФЛА. «Включение» остановил министр спорта Олег Матыцин. Он заверил, что штраф будет выплачен до 15 августа. Если этого не произойдёт, наших легкоатлетов не допустят к международным соревнованиям даже в нейтральном статусе…
«АиФ» анализирует «диагноз» нашей лёгкой атлетики вместе с чемпионкой мира, спортивным комментатором Иоландой Чен.
Городской сумасшедший
Виктория Хесина, «АиФ»: Вот и Родченков подал голос, аккурат к совещанию World Athletics. А то многим казалось, что его и в живых уже нет.
Иоланда Чен: Волей-неволей так подумаешь. Все эти его образы – то в гриме, то с лицом, замотанным шарфом… Уже смешно, уже клоунада. Да, наверное, его появление именно сейчас неслучайно. Его же вытаскивают всякий раз, когда надо посотрясать информационное пространство. А сегодня и вовсе нет других поводов для разговоров – соревнования отложены из-за пандемии, новых претензий не предъявишь. Вот и остаётся эта одна полукозырная, уже очень сильно затёртая карта, которой можно хоть как-то помахать. Но, честно говоря, никто этот «голос Родченкова» уже серьёзно не воспринимает. Даже те, от кого зависят решения.
– Но, согласитесь, заявления у него яркие: «СССР бойкотировал Игры-1984 в Лос-Анджелесе, т. к. в США не пустили советский корабль с секретной допинговой лабораторией».
– Как к этому относиться? Как к словам городского сумасшедшего. Он не устаёт подкреплять это звание, рассказывая о своих манипуляциях, демонстрируя тягу к мистификации, вымыслам. Ему хочется писать книги, создавать шум. Ему кажется, что он великий, очень известный, что вокруг него происходит движение… Ему всё это только кажется. Он живёт в придуманном мире, в своей внутренней психушке. Но мы-то живём в реальном мире, общаемся друг с другом… Поэтому, мне кажется, фамилию Родченков пора начинать игнорировать, забывать. Всё это уже неинтересно.
Руководство ВФЛА, которое вроде как должно было иметь рычаги влияния… За все эти годы там не нашлось людей, которые на английском языке в Лозанне, на международной арене, смогли бы аргументированно изложить свою позицию.
– Отрицание, гнев, апатия… Ваша реакция на происходящее с лёгкой атлетикой сейчас на какой стадии?
– Это не апатия. Это дико обидно. Почему на нас нападают – мне понятно. Всё в духе времени. Я не обольщаюсь, друзей у нас нет. Но то, что происходит внутри, – этого я ни понять, ни принять не могу. Умудряемся сами себе нагадить так, как нам не могут нагадить другие. Всё то, что предпринималось нашей стороной для решения этого вопроса, мне кажется просто неадекватным. Вроде бы чего-то делали, но становилось лишь хуже.
Мы – те, кому не наплевать, кто неравнодушен, постоянно общались, искали пути выхода из этой отвратительной ситуации, выступали в СМИ… Но пятый год – а воз и ныне там.
Незаменимых нет. Ну не представлена в этом виде спорта команда данной страны. И что? В нашем участии заинтересованы только мы сами.
– Для полноты картины руководство ВФЛА ещё и не нашло общего языка со спортсменами, чьи имена известны во всём мире.
– Притом что ребята – единственные, кто пытался что-то реально сделать. Писали обращения World Athletics, отстаивали себя. А вот руководство ВФЛА, которое вроде как должно было иметь рычаги влияния… За все эти годы там не нашлось людей, которые на английском языке в Лозанне, на международной арене, смогли бы аргументированно изложить свою позицию. И точно так же не нашлось их, чтобы на русском языке рассказать президенту страны, что происходит с лёгкой атлетикой, – от и до, как есть. Они либо не владели информацией, либо молчали – то ли от страха, то ли от чинопочитания. Поэтому я и говорю о том, что мы сами себе помогли утонуть. Злость берёт от этого. А тут ещё история с Ганусом (глава Российского антидопингового агентства. – Ред.). Казалось, вот он – человек, который должен подсказывать, как выбираться из болота, а тут всплывают факты, компрометирующие его, подозрения в коррупции. Ну как же так?!
– Кстати, про Лозанну и спортивный арбитражный суд (CAS), где нас не особо слушают. Прошла недавно новость: CAS оправдал швейцарскую наездницу Штайнер по делу о положительной допинг-пробе, взятой у её лошади. Аргумент «лошадь просто съела сено, на которое мочился какой-то допингист» сработал.
– Гениально! Нет слов. Но, по крайней мере, швейцарцы нашли адвоката, который скормил суду этот абсурд. Завернули в хорошую обёртку, обратились к правильным людям. А мы? С тем же Лысенко не придумали ничего лучше, как сделать липовую справку от врача, которого нет, из клиники, которая не существует. Это проверить – 5 секунд.
«Не ползать на брюхе»
– Бывший генеральный секретарь ВФЛА Михаил Бутов считает нашей главной проблемой неверно расставленные приоритеты. Сконцентрировались на том, чтобы наладить отношения с World Athletics, вместо того чтобы делать лёгкую атлетику в России интересной, чтобы в мире её захотели.
– Давайте честно: каким бы интересным ты ни был, без тебя можно обойтись. Незаменимых нет. Ну не представлена в этом виде спорта команда данной страны. И что? В нашем участии заинтересованы только мы сами. Поэтому, если мы хотим вернуться в качестве полноценного участника, нужна дипломатия. Мы должны признать свои проколы, потому что есть вещи, где виноваты, где опростоволосились. Как, например, с Лысенко. Да, тут – согласны. А вот тут – уже нет, перебор. Ведь, стоит им почувствовать нашу слабость, тут же начинают прессовать, хотеть денег: а давайте за счёт этой страны, которая очень хочет вернуться в мировую атлетику, свои дыры в бюджете закроем. Там у них тоже дела не в порядке, тоже рыльце в пушку (Ламин Диак, возглавлявший World Athletics до 2015 г., обвинён во взяточничестве и отмывании денег. – Ред.). Им выгодна с точки зрения финансов ситуация, в которой оказалась Россия. Поэтому, ещё раз говорю, надо договориться. Не посылать куда подальше, но и не ползать на брюхе, потому что тогда тянуть из нас будут всю жизнь. Ведь умеем же мы договориться с той же Турцией, то с горячо, то с холодно любимым Эрдоганом или с Китаем. Так и здесь. Но для всего этого нам нужны адекватные люди, обладающие полной картиной, знающие все наши козыри, понимающие, как вести беседу.
– Перспективный шестовик 16-летний Матвей Волков перестал верить в то, что с российской лёгкой атлетикой что-то наладится, и решил выступать за сборную Белоруссии. Судя по всему, он такой не единственный.
– О том, что это начнёт происходить, давно предупреждали. В 2018 г. я встречалась с людьми, которые работают в IMG (крупнейшее агентство со штаб-квартирой в Нью-Йорке. – Ред.). Они не скрывали, что им на руку всё это. Говорили: «Если не решите свои проблемы, начнёте терять спортсменов, а мы с удовольствием примем всё замечательное, что у вас есть». Даже интересовались, не могла бы я порекомендовать каких-нибудь перспективных ребят. Всё это очень печально.
Коронавирус спас нас. Потому что Олимпиада в этом году не состоялась для всех, а не только для нас.
Да, патриотизм… Но тут как в армии: солдат может любить свою Родину, но, если военачальник всё продал-пропил, бросил людей погибать, солдат потихоньку начнёт сдаваться, каким бы патриотом он ни был. Вот и спортсмены подождали тут, там, одни соревнования пропустили, другие. Опять же им вроде неудобно, потому что выплаты какие-то получают. Но всё равно для большинства самое важное – реализация в спорте, выступление на Олимпиаде. Некоторые говорят: «Пусть бросают и идут продавцами работать». Но как бросишь то, чему посвятил всю жизнь?! Я смотрю на своих друзей – легкоатлетов Родиона Гатауллина и Таню Решетникову. Вот дочка у них растёт Оксана – потрясающе талантливая девчонка, прыгунья с шестом. Родион её тренирует, у них большие планы, собираются бить рекорды Лены Исинбаевой. Им свою мечту бросить? Именно на этих людях, которые не видят себя в ином качестве, ещё и держится наш вид спорта. А так отток идёт огромный. Особенно среди начинающих – не видят для себя перспектив.
Не думала, что скажу это, но коронавирус спас нас. Потому что Олимпиада в этом году не состоялась для всех, а не только для нас. По крайней мере, у спортсменов появился ещё год, ещё одна надежда. А вдруг за это время смогут решить вопросы, оживить нашу лёгкую атлетику? И тогда им, слава богу, не придётся ничего бросать или предателями куда-то бежать.
О чём пишет Родченков в своей книге
- Спортсмены СССР практически всегда сидели на допинге. Из-за этого возникали сложности с подменой допинг-проб: было трудно найти чистую мочу, её просто не у кого было взять.
- На Играх доброй воли в Москве (1986 г.) СССР скрыл 14 положительных допинг-проб, в т. ч. зарубежных атлетов. Власти не хотели, чтобы эти эпизоды подрывали статус турнира.
- СССР бойкотировал Олимпиаду-1984 в Лос-Анджелесе не в качестве мести за отказ США ехать на Олимпиаду-1980 в Москве. Дело в том, что советские власти не справились с организацией секретной допинговой лаборатории в США. Впрочем, СССР удалось развернуть секретную лабораторию во время Олимпиады-1988 в Сеуле на борту лайнера «Михаил Шолохов».
- Родченков утверждает, что обещал Фетисову: «Ни один российский спортсмен, прошедший предварительное тестирование в моей лаборатории, не сдаст положительную пробу на Олимпийских играх. Так и было на пяти Олимпиадах подряд».
