Когда установились отношения со странами Азии, дипломату позволили ходить там в рестораны, спортзалы и даже, страшно сказать, освоить азиатское искусство рукопашного боя.
Герман Попов в 1967 г. закончил МГИМО с бирманским языком. Поработал в МИД, а в 1969-м его направили в советское посольство в Бирму, которая теперь Мьянма. «Страна далёкая, — вспоминает Герман, — у СССР контактов с ней было мало, да ещё жара и сильная влажность. Работали мы в день часа по четыре, а в остальное время... Кто-то от тоски даже спивался. А на меня ещё в Москве сильнейшее впечатление произвёл фильм Акиры Куросавы «Гений дзюдо». Мы знали в СССР свою систему борьбы самбо, а тут открылся целый мир восточных единоборств, про которые у нас в стране не знали. Так что, приехав в Рангун, я почти сразу «ушёл в монастырь».
Ученик самурая
— Монастырь был буддистский, — рассказывает Герман Попов. — Три месяца подряд я ездил туда каждый день и занимался кендо, дзюдо и карате, по два часа каждым видом. Тренер был потрясающий — он начал заниматься карате во время японской оккупации, его учителем был японский самурай. Этот японец, присмотревшись к своему ученику, сломал ему ногу — просто потому, что решил: талантлив, конечно, но что-то в нём настораживало. Как в воду глядел самурай. Ученик то с японцами воевал против англичан-колонизаторов, то с англичанами — против японских интервентов, то с коммунистами — против центрального правительства, а то с властями — против коммунистов.
Но я встретил его в монастыре, уже монахом. Поломанная нога его всю жизнь тревожила, но тренерской работе не мешала. Характер у него был очень непростой. Так что, пройдя в монастыре основы карате и айкидо, я перешёл в школу светскую — учиться у тренера охраны бирманских принцев. Здесь я получил «чёрный пояс» по карате и айкидо...
Обучали Германа Попова единоборствам в «стиле питона», одном из принятых в Бирме. Согласно бирманской легенде, разные стили борьбы появились, когда тигр решил объявить себя «королём джунглей». Многие животные с этим согласились. Но орёл, кобра и питон дали тигру отпор. Каждый стал воевать с тигром по-своему — и независимость свою они отстояли. Герману Попову достался «стиль питона». Знакомые говорят: они с питоном и правда чем-то друг на друга похожи.
— Проработав в Бирме 2 года, — продолжает Герман Васильевич, — я вернулся в Москву. Чуть ли не на второй день мне позвонил Борис Карякин, главный инструктор КГБ по самбо. Предложил встретиться. От меня он впервые услышал про айкидо. Несколько дней спустя он же собрал заинтересованных товарищей из КГБ и МВД. Рассказал всё, что мне казалось самым важным. Как в старом фильме «Борец и клоун», где Иван Поддубный звал добровольцев-зрителей в цирке на арену побороться, так и я стал приглашать желающих из зала. Быстро укладывал их на сцене.
Но выступление моё тем не менее восприняли критически. Резко выступил Владислав Волков, автор замечательной книги «Боевое самбо. Только для сотрудников НКВД», которая вышла в 1940 г. У нас, мол, уже есть самбо. Зачем ещё какие-то единоборства с сомнительной мифологической подкладкой?
Стоит признать, что Владислав Волков был не так уж неправ. Восточные единоборства действительно связаны с восточной философией. Когда в 1983 г. в СССР запретили преподавание карате, запрет объяснили именно так: «не имеет ничего общего с советской системой физвоспитания».
Широким массам ВДВ и Спецназа
— Но тут, — рассказывает Попов, — извилистым путём на меня вышел Дмитрий Гуревич, автор книги «Наставление по рукопашному бою». Используя свои армейские связи, Гуревич собрал нескольких генералов и полковников, и я провёл показательное выступление. Они восприняли всё лучше, чем «генералы в штатском».
Тут нужно сделать экскурс в прошлое. В январе 1957 г. тогдашний министр обороны СССР Георгий Жуков побывал с визитом в Индии и Бирме и был поражён: какие подтянутые у бирманцев военные. Вернувшись, Жуков стал трясти всех офицеров: кто не хочет заниматься спортом — того в отставку.
«Меня пригласили к Василию Маргелову, основателю и первому командующему Десантными войсками СССР, — продолжает Попов. — Начал он с того, что распахнул китель — показать, какие у него мышцы. Он производил впечатление простого мужика, но на самом деле был умным и в чём-то хитрым. Казалось, не боялся никого: да мы этих ребят с Лубянки одним взводом возьмём. И тут же о серьёзном. „Вот, значит, Герман Васильевич, мы в войсках внедряем рукопашный бой. При ядерном нападении техника выйдет из строя. Значит, вырастет роль рукопашной...“
В то время я работал в Институте востоковедения АН СССР. Но по просьбе Маргелова поехал в учебную дивизию, в латвийскую Елгаву. Собрали офицеров — инструкторов по рукопашному бою со всех восьми десантных дивизий.
Неделю занимаемся, все в мыле, а я понимаю: слишком мало от этих умений пользы для практических армейских задач. Как снять часового? Как отбиться от нескольких противников, которые хотят взять тебя живым? Плюс — обучать бойцов слишком долго.
Стал думать. В Москве мне помогали друзья — сформировался круг, мы арендовали школьный зал, тренировались. Здесь был, к примеру, Владимир Лукин, дипломат, кинорежиссёр Евгений Фридман („Остров сокровищ“), композитор Алексей Рыбников.
Почему-то кружок мой стал модным. А я превратил его в лабораторию: искал, как применять на практике восточные единоборства. И нашёл. То, что я потом назвал „базово-кустовым методом рукопашного боя“. Освоив его, можно одним движением, одним приёмом решить проблемы защиты, освободиться от захвата и атаковать. Отработав свой метод, понёс его в „широкие массы“ ВДВ и спецназа. И дело пошло! Рукопашный бой стали осваивать быстрее и эффективнее».
В 2003 г. «Всемирный совет гранд-мастеров боевых искусств» (созданный в Америке в 1993 г.) заочно присвоил Герману Попову звание гранд-мастера. Не просто за «спортивные заслуги», но как личности, создавшей свою школу, за бесспорный вклад. А помнят ли у нас про заслуги гранд-мастера Попова? Наград, по крайней мере, у него как никогда не было, так и нет.
