Талантливого форварда Николая Жердева в свое время по потенциалу сравнивали не с кем-нибудь, а с главной звездой современности Александром Овечкиным, стремящимся побить вечный рекорд Уэйна Гретцки по голам в НХЛ.
Воспитанник киевской хоккейной школы в юном возрасте блеснул в ЦСКА и укатил в «Коламбус», который выбрал его в первом раунде драфта под общим четвертым номером. Это было мегакруто. Боссы нового клуба подписали с ним контракт на 7,7 млн долларов за три года.
В 2009 и 2012 годах Жердев в составе сборной России стал двукратным чемпионом мира. Всего в НХЛ к 2011 году он провел более 400 матчей, забив 116 шайб. Но после американского периода и возвращения в Россию карьера, по сути, пошла по наклонной. Форвард стал менять клубы как перчатки, подолгу нигде не задерживался. Более того, его регулярно сопровождали громкие скандалы на алкогольной почве.
Особенно резонансной вышла история в Барвихе, где он в пьяном виде устроил дебош и разбил дорогую машину. В 2013 году он установил, пожалуй, свой «вечный рекорд»: сменил четыре клуба за один сезон. За что его выгоняли из команд, несложно догадаться.
Сейчас Николаю Жердеву 35, и, похоже, он решил выйти из крутого пике. От него ушла жена, он остался без команды. Дабы доказать серьезность намерения вернуться в большой хоккей, он дал откровенное интервью «Чемпионату», в котором рассказал о своих проблемах. По его словам, он собирается начать новую жизнь. Вот его монолог, который больше напоминает исповедь.
О проблемах с алкоголем
— Прежде всего хотел бы перед всеми извиниться за своё поведение и за то, что со мной происходило в последнее время. В 2019 году я подписал контракт с клубом ВХЛ «Рязань», но там были свои проблемы. Они касаются лично меня. Ни тренер, ни руководство в них не виноваты. Моё поведение оставляло желать лучшего. Да, старался, но никак не мог справиться. Потом начался период, когда я вообще не понимал, что происходит. Хотел спросить сам у себя: «Коля, что ты делаешь?»
Много о чём размышлял. Конечно, накладывать на себя руки я не собирался, но закончить реально подумывал. Думал, может, пойти работать тренером или ещё куда-нибудь. Просто не мог себя найти и понять, что мне нужно. Прекрасно понимал, что играть я могу. Но и свои проблемы осознавал. Я начал понимать, что пора браться за ум. Друзья посоветовали определённые вещи. Были люди с такой же проблемой. Из-за алкоголя словно снежный ком на меня наваливались и другие неприятности. Я понял, что алкоголь начал меня убивать. Он мешал развиваться моей карьере, постоянно влезал в мои планы, выигрывал у меня дуэль.
Об уходе в монастырь
— Друзья посоветовали мне съездить в Псков, в Свято-Благовещенскую Никандрову пустынь. Познакомился там с очень хорошими людьми, которые направили меня на нужный путь. Наместник монастыря архимандрит Спиридон и иеромонах Агафангел сделали для меня многое. Не было никаких докторов, никаких психологов. Хотя они, наверное, тоже в какой-то степени психологи. Они беседовали со мной, слушали, что мной происходит, и объясняли, почему это происходит.
Пробыл там две недели. Потом, после того как пожил там, стал туда приезжать на регулярной основе. Параллельно проводил тренировки в Москве. Сперва ходил в зал, затем подключил лёд. До карантина я совмещал зал со льдом.
Знаете, никаких сложностей в монастырской жизни я для себя не почувствовал. Общался с людьми, ходил в храм, посещал службы. Причащался, исповедовался. Много времени находился наедине с собой. Жил в отдельной келье. Долго, порой до полуночи или до часу ночи, разговаривал с отцом Агафангелом. Он мне рассказывал, почему со мной происходят такие вещи и что нужно менять в жизни. Я ему рассказывал про неудавшуюся поездку в Рязань, про рижское «Динамо». Он расставлял все акценты по местам. Каких-то вещей я не понимал, но он всё раскладывал по полочкам.
О желании вернуться
— Очень хочу вернуться в хоккей. Мы поговорили с моим агентом Юрием Николаевым. Я хочу играть, буду ждать, что предложит Юрий Леонидович, какие варианты найдёт. Готов поиграть в Высшей лиге, а дальше, если люди в меня поверят, стараться показывать результат уже в КХЛ. Я сейчас не в том положении, чтобы выбирать себе контракты. Нет такого, что я рассчитываю на какую-то определённую зарплату. Моё дело сейчас — работать и доказывать.
С тренировками всё пришло, всё вспомнил. Организм же не обманешь. Я каждый день ходил кататься, кроме субботы и воскресенья. Пять раз в неделю на льду, три раза в неделю — занятия в зале. Нормальный режим.
Как только я съездил в монастырь и поговорил с людьми, то сразу почувствовал в себе силы. Там мне рассказали, как надо поступить и как всё надо сделать. Сейчас в моей жизни наступает новый отрезок. Я хочу доказать прежде всего себе самому, что могу и готов продолжать играть в хоккей.
