Футболист Артем Дзюба — главная медийная персона 2021 года. О нем писали и говорили больше, чем о любом другом российском спортсмене. Главный инфоповод — конфликт с Валерием Карпиным и невызов в сборную России после ухода с поста главного тренера национальной команды Станислава Черчесова. Об этом и многом другом форвард «Зенита» рассказал в новом проекте «Матч ТВ» «Больше спорта».
О том, как попал в академию «Спартака»
«Почему пошел в академию „Спартака“? Тогда он был везде, этот клуб был эталоном российского футбола. Других команд я и не видел. С шести лет уговаривал отца отвести меня в „Спартак“. Он думал, что это ребячество и несерьезно. В итоге я уговорил.
После просмотра пригласили в академию, где меня довольно высокомерно встретили. С самым задиристым даже подрался, упал, ударился и заплакал. Всю ночь потом не спал, так обидно было — пришел на следующий день, бросил вызов тому парню, победил в драке. Так меня и приняли».
О критике в свой адрес и журналистах
«В глубине души мне все равно. Для себя давно понял: бесполезно что-то доказывать определенным людям. Мне много чего хочется сказать порой, но сдерживаюсь во многих вещах, люди не привыкли к правде.
Есть конструктивная критика, а есть разговоры ни о чем. Пройдешь мимо журналистов — козел, скотина, не ценишь их труд. Подойдешь поболтать — уже болтун, рот не закрывается, хоть бы раз промолчал. Ну, и как тут быть?
У нас если не забил — безобразный матч, забил — великолепный. Хотя ты можешь играть безобразно и забить гол, а можешь великолепно действовать, но не забить. Вообще, говорят, что у нас плохой футбол. А что, журналисты у нас какие-то космические, все остальное вокруг космическое?»
Об аренде в Томск после некрасивой истории в «Спартаке»
«Помню, прощаюсь с родителями, сажусь на рейс до Томска и думаю: „Е-мое“. Это был удар. Но если бы все можно было повернуть назад, ничего бы не менял. Останься в Москве, может, так и сидел бы в золотой клетке до потери пульса. Думал бы, что я в „Спартаке“, все нормально. Так многие ошибаются.
В Томске на тот момент уже были молодые из „Спартака“. И вот они говорили местным дядькам, что сейчас приедет Дзюба и им устроит. Подготовили их, скоты (улыбается). А мне на тот момент так больно было. Казалось, что уже в конце туннеля. Тут приезжаю, и начинается: „О, медвежатник, форточник!“, „Прячьте кошельки“, „У меня 50 рублей пропало — это Дзюба“. Думал, ничего себе, куда я попал. Но день-два так было, а потом как свой стал».
О критике футболистов
«Но вообще, есть какая-то определенная неприязнь к футболистам. Это неправильно, мы себе такого никогда не позволяли (по отношению к другим спортсменам). Надо отдать должное хоккеистам, они никого не пускают к себе. А про футбол говорят все — певцы, с магазинов продавцы, все. Набирают комментарии таких людей, что думаешь: кто это вообще делает? Но я к этому спокойно отношусь».
О цели
«Приятно стать лучшим бомбардиром в истории РПЛ, еще есть мечта обойти Кержакова в сборной, сейчас у нас одинаковое количество мячей. Но как будет, не знаю. Хотелось бы еще в сборной поиграть, но это не от меня зависит, к сожалению. Как бы я ни играл».
О болельщиках сборной
«Если мы говорим про болельщиков, то это неблагодарный народ в принципе. Все, что не прощалось Черчесову, прощается другим тренерам. Это не хорошо и не плохо, это данность. Поэтому нет критерия — нравится болельщикам. Есть критерий — результат. Это раз».
О конфликте с Карпиным и сборной России
«Подбор игроков — зона ответственности тренера. Проблема в том, что не всегда вызываются сильнейшие. Удобные, с которыми где-то работал, потому что с ними комфортно. Но для меня большая загадка, что значит „комфортно“. Если хочешь комфортно, иди и тренируй любителей. Хочешь побед — вызывай амбициозных спортсменов. Неважно, комфортно с ними или нет, нужно находить общий язык. Вам же не детей вместе крестить. Но, повторюсь, тренер принимает решения — это его зона ответственности. Если при этом он побеждает, ему кричат, что все правильно сделал. Если проигрывает, те же будут кричать, кого не хватило.
Буду ли я в сборной, не мне решать. Я хочу там быть, но не с такими подходами и выводами, как сейчас. Как он сказал, что его (Дзюбы) голы, когда команда проигрывает, не считаются. Как это? Я что, должен и в защите играть, и забивать, а потом просить защитников, чтобы не пропускали? Получается, для одного одни критерии, для другого — другие. А должны быть для всех одинаковые.
Есть ли ощущение, что при Карпине я не буду в сборной? Наверное, да. Я пришел на нашу встречу с чистым сердцем, искренне хотел все забыть. Он протянул мне руку: „Я другой человек, топор войны зарыт“. Я ему поверил. То, что дальше началось, это не мое решение, не мое право. Вызывает или не вызывает, но определенное уважение должно быть, раз мы пожали руки. Не надо стараться оскорбить или что-то сказать.
Когда он не позвал меня (на первый сбор) — это нормально. Когда позвал, а я чувствовал, что не в форме, то зачем мне ехать? Говорят, я кого-то там испугался, конкуренции испугался, это ладно, время все рассудит».
