Парижское соглашение, предполагающее ограничение выбросов парниковых газов в атмосферу, наша страна подписала ещё три года назад. Но ратифицировала сейчас. В обнародованном документе, кроме прочего, сказано, что государство будет «выделять финансовые ресурсы для предотвращения изменения климата и адаптации к нему». Что это значит? Откуда возьмутся деньги? Не сведётся ли борьба за экологию к очередным поборам с населения и бизнеса?
Об этом, а также о том, что думают учёные о шумихе вокруг Греты Тунберг и её персоне, АиФ.ru поговорил с Владимиром Семёновым, заведующим лабораторией климатологии Института географии РАН и заместителем директора Института физики атмосферы РАН.
Затянем пояса в угоду экологии?
— Владимир Анатольевич, как именно правительство будет выполнять требования Парижского соглашения? Примут закон, который обяжет владельцев фабрик и заводов уменьшить выбросы в атмосферу?
— Вы правы, будут принимать закон «О государственном регулировании выбросов парниковых газов», регулирующий все эти аспекты. Но уже сейчас можно предсказать, что при этом произойдёт столкновение различных интересов. Поэтому, как я полагаю, процесс окажется долгим и трудным.
Как обычно, многое скопируют с европейских законов — по мере их разработки. Тут дело ещё в том, что существует некоторая неопределённость: как считать, сколько парниковых газов мы выбрасываем в атмосферу и сколько поглощают наши леса? Именно со вторым слагаемым не всё понятно. Ведь можно так посчитать эту величину, что мы все планы по Парижскому соглашению сразу выполним.
— Как думаете, откуда государство будет брать деньги, чтобы выполнить взятые на себя обязательства?
— Если решат облагать продукцию предприятий «углеродным налогом», введут «углеродные пошлины», то это, конечно, ударит по отечественным производителям. Но, с другой стороны, если этого не сделать, могут возникнуть проблемы с реализацией нашей продукции за пределами России. И прочие неприятные последствия.
— Есть подозрение, что власти, как всегда, и с простого народа что-то поимеют. Например, заставят автолюбителей раскошелиться, придумают какой-нибудь «сбор на автомобильные выхлопы».
— Опасения, что власть, используя новую «углеродную» повестку, постарается, как вы говорите «поиметь с народа», небеспочвенны. Это вполне вероятно. Здесь я говорю не как эксперт-климатолог, а как гражданин, наблюдающий за действиями властей в последние годы. Нужно, как говорится, внимательно следить за руками. И не допускать принятия законов, которые ущемляли бы интересы простых граждан.
Россия не та страна (и по суровости климата, и по экономическому положению), чтобы заставлять её народ затянуть пояса ещё и в угоду всемирным экологическим инициативам.
«В таких условиях дискуссия невозможна»
— Речь юной шведской активистки Греты Тунберг на саммите ООН взорвала соцсети, да и мировые СМИ тоже. Оставим в стороне её медицинский диагноз и манеру выступления. Скажите, насколько доводы, прозвучавшие в её речи (что климатический коллапс неминуем, и у нынешних детей уже нет будущего), соответствуют научным данным? Ведь и в среде учёных нет единого мнения о последствиях глобального потепления.
— Что касается причин глобального потепления, то мнение подавляющего большинства учёных однозначно: антропогенные выбросы парниковых газов вносят существенный (не менее половины) вклад в наблюдаемые изменения климата. Последствия этих изменений, помимо непосредственного повышения температуры (в их числе — рост уровня Мирового океана, увеличение частоты и интенсивности опасных погодных явлений во многих регионах, таяние ледников и вечной мерзлоты), также очевидны и требуют принятия срочных мер.
Другое дело, что, помимо негативных последствий, для России, например, есть и позитивные. Это более мягкие зимы, увеличение длительности навигации по Северному морскому пути, облегчение (из-за сокращения площади морских льдов) добычи полезных ископаемых на арктическом шельфе. И, на мой взгляд, самое главное — рост количества осадков на водосборах северных рек. Это позволит получать больше энергии от гидроэлектростанций и увеличит ресурсы пресной воды в России. Что может стать нашим главным ресурсом в будущем, поскольку при глобальном потеплении количество осадков и пресной воды с густонаселённых странах юго-восточной Азии (и в целом субтропической зоны) будет уменьшаться.
— А как научное сообщество относится к самой Грете Тунберг, которая в свои 16 лет поучает и стыдит с трибуны ООН мировых лидеров?
— Про научное сообщество в целом я сказать не могу. Но сам считаю, что проведённая пиар-кампания с лицом девочки Греты — это обкатка новых технологий манипуляции общественным мнением. И не только манипуляции, но и разрушения основ традиционного общества.
Людей постепенно приучают к отсутствию рациональности: Грета плывёт на яхте, чтобы не оставить «углеродного следа», но для организации и освещения этой поездки сотни людей едут на машинах и летят на самолётах. Кроме того, она живёт в сытой европейской стране, путешествует на яхте, все её прихоти послушно исполняются, она обласкана восторженным вниманием. А то, что в странах третьего мира, куда из развитых стран перевели производства, в том числе с целью снижения у себя вредных выбросов, дети буквально гибнут от загрязнения воздуха, это для Греты не проблема.
Всё это, конечно, у нормального человека, вызывает внутренний протест.
— Не кажется ли вам, что вся эта история с Гретой, её имидж, агрессивная манера, вызывающая неоднозначную реакцию у публики, могут привести к обратному эффекту — оттолкнут от «зелёного» движения людей, которые были готовы к нему присоединиться?
— Так и происходит. Месяц назад мне звонили друзья из Германии и жаловались, что Грета Тунберг у них на первых полосах во всех газетах, её непрерывно показывают по ТВ, и это всё похоже на какой-то психоз. И мои друзья спрашивают: так действительно глобальное потепление происходит из-за деятельности человека? Наверное, говорят они, что-то здесь нечисто, раз на общество давят с такой силой, требуя от него каких-то действий.
А один мой коллега высказался ещё жёстче: «Если такие, как Грета, против, то я — за». Получается, что общество ещё и раскалывают. В таких условиях дискуссия становится невозможна.
