Люди, которые лечатся от рака, борются не только с болезнью, но и со страхом, окружающим болезнь. Ведь многие до сих пор даже слово «рак» и «лейкоз» произносят шёпотом. Этому врагу и объявила войну наша героиня, жительница Брянской области Ирина Фурсеева.
Как возник диагноз
Болезни Ирины, обнаруженной в феврале 2020 года, как и у многих, предшествовал стресс. Даже два. Один был связан с личной жизнью – у средней сестры обнаружили рак молочной железы, другой – с работой. После 16 лет службы на одном месте Ирине пришлось перейти в другое подразделение. Она разрывалась между новой работой и домом, тремя детьми, сильно нервничала и чаще болела. Очередная простуда затянулась. Субфебрильная температура, слабость, потливость не проходили. Врачи подозревали пневмонию, хотя на КТ её не было видно. Показатели анализов крови были снижены, но несильно, поэтому врачи всё списывали на инфекцию. Но однажды, уже в областной больнице, куда её отправили для консультации с гематологом, сдала кровь ещё раз. Когда пришёл результат, сомнений в диагнозе быть не могло. «Диагноз прозвучал как гром среди ясного неба. Жизнь остановилась, а затем потекла как в тягучем сне», – вспоминает Ирина. А ведь к тому моменту всё наладилось: у сестры со здоровьем, на работе, ожидалось радостное событие – свадьба старшего сына. А тут лейкоз».
Она вспомнила, как всего три дня назад, вымотанная усталостью, пожелала себе заболеть, чтобы полежать и отдохнуть. «Будьте осторожны со своими желаниями! – предупреждает теперь Ирина. – Формулируйте только позитивные вещи».
Ирину в тот же день экстренно госпитализировали, сделали биопсию костного мозга (обнаружили 71,5% бластных клеток) и на третий день начали «химию».
Не жалеть себя!
Лечение при остром лейкозе откладывать нельзя. Коварная болезнь развивается очень быстро, но не даёт характерных симптомов – похожа на астению после инфекции, синдром хронической усталости, депрессию.
Первый курс «химии» продолжался 45 дней, следующие (всего 6) были короче. «Одну из «химий» капали круглые сутки, – вспоминает Ирина. – Пришлось быть привязанной к стойке с лекарством, вместе спать, ходить в туалет. Я её прозвала Тамара – «мы с Тамарой ходим парой».
Наша героиня уверена: унывать нельзя. И, как бы ни было тяжело, надо подниматься и двигаться, преодолевая упадок сил, пот градом, тошноту. Даже когда выйти в коридор было невозможно, Ирина ходила по крошечному одноместному боксу: 10 шагов – туда, 10 – обратно. 200–300 шагов в день – уже хорошо, иначе после «химии» мышцы могут атрофироваться.
После второго курса «химии» Ирина заболела COVID‑19. Любая инфекция опасна для онкогематологического больного, ведь «химия» лишает иммунитета.
Родная кровь
Лечение дало результат. Но – сразу предупредили врачи – рецидив возможен. Ирине не предлагали трансплантацию костного мозга (ТКМ), но она поехала в Москву в Национальный медицинский исследовательский центр Гематологии. Оказалось, пересадка нужна, но требовался донор. В первую очередь проверяют «сиблингов» – родных братьев и сестёр. У Ирины две сестры, но средняя не могла быть донором из-за онкологии. Поэтому генетический анализ (типирование клеток крови для выяснения совместимости тканей) сделали младшей. Её биоматериал подошёл Ирине на 100%! «Когда я об этом узнала, была такая эйфория, что даже процедуру биопсии костного мозга (толстой иглой протыкают грудную кость) не почувствовала, – признаётся Ирина. – Но врач предупредила, ТКМ – не панацея, а продолжение лечения. Иногда пациенты переносят по 2–4 ТКМ. Но я верила, всё будет хорошо, и ждала пересадки, как ребёнок Нового года».
Кажется, успешно
Сестра, которая в детстве боялась даже сдавать кровь из пальца, смело пошла на процедуру. Она сдавала кровь из вены, хотя есть и другой способ, при котором клетки костного мозга берут из тазовой кости под наркозом. Чтобы простимулировать клетки костного мозга к выходу в периферическую кровь, донору нужно дважды в день колоть специальное лекарство в плечо, а третий раз ещё и в живот (для профилактики тромбоза). Но сестра худенькая, а Ирина довольно крупная, и, чтобы клеток хватило, сдавать кровь сестре пришлось в течение 3 дней, и не по 4, а по 6 часов. Всё это время нельзя шевелить рукой, где стоит катетер. Это было нелегко, хотя персонал делал всё для комфорта донора. Процедура ТКМ для реципиента гораздо проще и короче, не дольше часа. Всё проходит в стерильном боксе, где идёт обычное переливание донорской крови через подключичный катетер. За неделю до этого пациенту начинают проводить высокодозную «химию», чтобы полностью убить его собственный костный мозг, поражённый лейкозом. Перед процедурой – «день тишины»: манипуляций не проводят, дают отдохнуть.
Об эффекте трансплантации говорит рост показателей крови. Обычно это происходит довольно быстро. Но у Ирины цифры начали расти только на 25‑й день. После ТКМ пациенты ещё какое-то время должны принимать препараты, подавляющие иммунитет, чтобы избежать отторжения донорских клеток.
Не всё гладко
После выписки было очень страшно оказаться без стерильного бокса, без постоянного контроля и поддержки врачей. Она боялась даже дойти от дивана до туалета, везде чудились микробы, готовые атаковать. И инфекция не заставила себя долго ждать. После выздоровления у Ирины развилась РТПХ (реакция трансплантата против хозяина), что выразилось в проблемах со стороны печени и слизистых оболочек. РТПХ возникает почти в каждом втором случае. Многие путают её с отторжением, но на самом деле так выражается атака иммунной системы на чужие клетки. Врачи говорят, что такая реакция, с одной стороны, вредит, а с другой – даже помогает в борьбе с лейкозом: иммунитет заодно уничтожает и уцелевшие опухолевые клетки.
Чтобы «притирка» иммунитета и чужих клеток проходила гладко, пришлось принимать гормоны, после чего Ирина набрала 20 кг, от которых сейчас постепенно избавляется.
Новая жизнь
«16 октября 2020 г. мне исполнилось 45 лет, – говорит Ирина, – а 23 октября была ТКМ. Поэтому в этом году я буду справлять 45+1. У меня теперь началась другая жизнь, которую я открываю заново». Радует Ирину не только сама возможность жить, любить, быть с детьми, но и выросшие после «химии» новые, кудрявые волосы. Она счастлива, что вновь может присесть на корточки (а раньше и ходить-то было сложно) или съесть то, что хочется. Хотя после ТКМ возникает много ограничений. В доме не должно быть домашних животных и комнатных растений, запрещён контакт с землёй, необходима диета. Можно только пареное-варёное, запрещены орехи, грибы, ягоды, капуста. Все разрешённые овощи и фрукты необходимо очищать от кожуры и обдавать кипятком (даже бананы). Первую конфету с орехами Ирина съела через год. Торты пока в мечтах.
Но есть и более важное, что открыл ей минувший судьбоносный год. Ирина стала «равным консультантом». Так называются люди, которые своими опытом и поддержкой помогают другим пройти путь, который ранее прошли сами. Пациент может стать равным консультантом в онкогематологии через полгода после ТКМ. Ирина захотела быть равным консультантом, чтобы узнать больше о болезни. Но, познакомившись с другими пациентами, она осознала: если бы ей тогда, в самом начале, попался такой человек, ей было бы легче пережить выпавшее на её долю испытание. Именно таким человеком Ирина мечтает стать для других. И ещё она хочет, чтобы люди перестали говорить о лейкозе шёпотом и считать его смертельным диагнозом. Она знает – это не так.
