«В последние годы мне часто было видение: старый-престарый дом, — рассказывает детская писательница Тамара Черемнова. — Думала: Неужели это знак, что так и помру я в казённом доме?»
По спецдомам и интернатам для инвалидов она мыкается с 6 лет (сейчас Тамаре за 60). Целая жизнь — как в тюрьме: изоляция, неподвижность, людское равнодушие, предательство родных, диагноз, поставивший крест на будущем. Но она не переставала надеяться и мечтать. И самую заветную свою мечту зашифровывала в сказки, которые рождались в голове как протест против убогого существования.
Ненужная Тома
Привычный мир Нёмки (так Тамару звали домашние) рассыпался, когда девочку увезли из дедовского дома в Новокузнецке в Бачатский дом-интернат для детей-инвалидов. Увезли, потому что родители — сильные, красивые, здоровые — всё ждали, когда же сбудется прогноз педиатра, поражение нервной системы у дочери исчезнет и она будет ходить и бегать, как все нормальные дети. Но не дождались. ДЦП не «рассосался». Напротив, состояние дочери ухудшалось. Иметь ребёнка-калеку в те годы считалось стыдным. Вот и отдали мама с папой дочку-обузу на полное гособеспечение.
— Это было самое страшное место в моей жизни. Страшнее, чем общество психохроников, в котором оказалась после, — признаётся Тамара.
Здесь она научилась терпеть, когда няньки не обращали внимания на её мольбы посадить на горшок («Всё равно под себя ходить не буду!»). Научилась лёжа есть манную кашу, сплёвывая непроваренные комки в полотенце. Научилась просить помощи у ходячих сверстников. И научила их помогать ей. И это однажды спасло ей жизнь. В интернате случился пожар. Нянька, выгоняя детей из палаты на выход, скользнула по лежащей Томе взглядом и... выбежала за дверь. На Томин зов о помощи откликнулась лишь слабоумная девочка. «Наверное, всем взрослым — и персоналу интерната, и моим родителям — было бы проще, если бы такая бесполезная уродка, как я, погибла в огне, — горько усмехается Тамара. — Закопали бы мой гробик — и всё!» В том пожаре погибли почти все мальчишки из соседней палаты.
«Писатель из дурдома»
Развитием лежачих детей в интернате не занимались. Педагоги готовы были тратить своё время и силы только на тех, у кого руки-ноги работали. Но Тамара из своего угла внимательно слушала, что объясняют воспитатели, и мотала на ус. Она быстрее всех выучила буквы, начала читать, лучше остальных соображала, как решать уравнения. Иногда её хвалили, ставили в пример и... тут же забывали, ведь среди официально обучающихся детей Тамары Черемновой не значилось.
Для неё же важно было получить признание своей интеллектуальной полноценности. Дело в том, что Тамаре удалось однажды подсмотреть в её медицинской карте диагноз: «олигофрения в стадии дебильности». Это означало пожизненный приговор: после детского дома-интерната ей светила только психушка. Так и случилось: в 16 лет Тамару отвезли в Прокопьевский психоневрологический интернат (ПНИ).
Это для кого-то молодость — лучшая пора жизни: любовь, надежды, а её молодость — это депрессии и попытки свести счёты со своей никому не нужной жизнью. И всё же девушка нашла силы бороться. И даже разузнала, что может доказать врачам свою разумность, если продемонстрирует, что понимает подтекст написанного. И начала сама сочинять тексты с подтекстами, то есть сказки. Первую-то она придумала ещё в детстве. Во время «мёртвого часа» (послеобеденного отдыха) они с девочками болтали о том о сём. И вдруг Тамара с ходу стала рассказывать сказку про свёклу, которая соврала и покраснела.
Но если в детстве сочинительство было скорее игрой, развлечением, то теперь оно становилось работой и... новым унижением: записывать придуманное приходилось просить посторонних. Ей удалось связаться с кемеровской писательницей Зинаидой Чигарёвой. Та перепечатала Тамарины рукописи, отнесла в издательство. И — о чудо! — вышла первая книжка. С чувством победительницы Тамара отправилась к интернатскому психиатру, но та вместо слов поддержки бросила: «Ну и что? Вон Достоевский был с больной головой, Гоголь страдал психическими отклонениями, да и Пушкин имел склонность к психозам...»
После этого Тамара иронично стала называть себя «писатель из дурдома». Но рук не опустила — написала письмо самому министру здравоохранения СССР Евгению Чазову. И — сказочное везение! — этот крик отчаяния не остался без внимания. В Кемеровский облздрав пришло распоряжение разобраться в её ситуации.
Возвращение домой
А дальше сказки наконец начали становиться былью: Тамару Черемнову перевели из ненавистного Прокопьевского ПНИ в Инской дом инвалидов. Но страшный и несправедливый диагноз не сняли. Это случится много позже, когда к ней, автору уже нескольких детских книжек, живущей в Новокузнецком доме-интернате общего типа, приехала из Москвы писательница и правозащитница Мария Арбатова. «Маша послала письмо президенту Путину с рассказом о моей судьбе, а меня заставила написать автобиографическую книгу», — рассказывает Тамара. Не моментально и со скрипом, но госмашина заработала, и в 2007 г. лжедиагноз с Черемновой был наконец-то снят. После выхода книги «Трава, пробившая асфальт» Тамару приняли в Союз писателей России. А победа на конкурсе-фестивале «Русский стиль» в Германии открыла ей двери в Международную гильдию детских писателей.
Однако самая главная её мечта, та, которую тщательно прятала в душе и зашифровывала в детских сказках, оставалась по-прежнему недостижимой. Она мечтала вновь обрести рай, который когда-то потеряла беззащитная перед миром взрослых шестилетняя девочка.
— Моя просьба найти приёмную семью висела в Интернете с 2013 г., — рассказывает Тамара.
Когда надежда уже угасла, на её страничку в соцсети написала Наталья Василенко из Алейска. Переписка переросла в дружбу. Начали перезваниваться. Потом Наталья с мужем Виктором приехали к Тамаре в интернат. «Когда Наташа в мае сказала: «Собирайся, поедешь к нам», — у меня глаза на лоб полезли. Думаю: «Господи, они же не знают, какая я!» — даже сейчас волнуется она, вспоминая о том разговоре.
А Наталью бытовые трудности не пугали. Они с мужем уже много лет воспитывают троих приёмных детей. Младшая из них — Танюшка — семикратный чемпион Алтайского края и серебряный призёр Сибири по дзюдо.
— Вот какая у меня теперь большая и талантливая семья, — смеётся Тамара. — Когда я увидела дом, в который меня привезли, сразу узнала: это же из моих видений! Выходит, это был знак совсем не о том, чего я боялась.
Теперь она живёт общими семейными заботами и радостями. Вот Виктор привёз 3 т угля на будущую зиму — большая радость! А надо ещё столько же — большая забота.
Но главная забота Натальи с Виктором — как пристроить к их старенькому дому отдельную комнату для Тамары, чтобы ей было удобно и работать, и выезжать в коляске на улицу. Для небогатого семейного бюджета такая перестройка — задача сложная. Но они надеются её решить.
«Узнав, что я был усыновлён, смог бросить наркотики». История Дмитрия Нехая 
Бродяги и Любовь. Один день с «няней» для бездомных 
Собака помогла людям в беде и перевернула жизнь семьи 
«Да ты приемная!» Как почти в 30 узнать, что тебя удочерили 
«Не забирай, она цыганка». Девочка-найдёныш выросла супермоделью 
