«Мои деды прибыли в Россию из Саксонии по приглашению Екатерины Великой 250 лет назад, — рассказывает потомственная немка Нелли Андреевна Третьякова (Мейдер). — За свою жизнь в России поволжские немцы пережили многое — расцвет, репрессии, реабилитацию, но мы не озлобились».
Миссия невыполнима
Нелли Андреевне 73 года. Вот уже больше полувека они вместе с мужем Вадимом Афанасьевичем Третьяковым живут в Красноармейском районе Волгограда. Именно здесь 250 лет назад была основана первая и единственная в России колония немцев-гернгутеров.
«Вот это проулок, где жили мои родители, — показывает Нелли Андреевна, — здесь до войны стоял наш дом».
Сегодня Сарепта — это музей под открытым небом. Здесь, в черте Волгограда, среди сотен бетонных однотипных коробок сохранился удивительный уголок XVIII века: лютеранская кирха, дом аптекаря, дом пастора и торговая лавка.
«Гернгутеры прибыли в Россию с миссионерской целью. Они хотели обратить в свою лютеранскую веру калмыков, но они не знали, что буддизм — ещё более древняя религия, — рассказывает историю своих предков Нелли Третьякова, — и хоть миссия не удалась, немцы с калмыками очень дружно жили. Немцы учили калмыков медицине, а те, в свою очередь, учили наших предков разводить скот и выращивать разные растения. Мои деды, к примеру, по линии матери занимались бахчеводством, а по линии отца — работали на почте. Возили корреспонденцию из другой немецкой колонии в Камышине сюда, в Царицын».
Репрессированные
Накануне Первой мировой войны в Сарепте проживали свыше 6 тысяч человек. Это был один из крупнейших рабочих пригородов Царицына. Здесь активно развивались, как сегодня бы сказали, инновационные виды производства. Ведь именно сарептяне первыми в России начали производить знаменитое горчичное масло, открыли первую табачную фабрику, первый в Поволжье детский сад, запустили паровое отопление и общественный водопровод. Всё закончилось с приходом Великой Отечественной войны.
«В 1941 году, когда началась война, российские немцы были сосланы по национальному признаку. Наша семья попала в Казахстан, — рассказывает Нелли Третьякова. — Отца отправили работать в трудовую армию на Урал. Его брата Фёдора отправили в Магадан. Больше он оттуда не вернулся. А младшего брата отца — 19-летнего Ивана — расстреляли. Позже его посмертно реабилитировали. Но несмотря на это, мы ещё долго не могли вернуться сюда, на родину. Только в 1953-м году, когда Сталин уже умер, моим родителям тайком удалось приехать в Сарепту. Но остаться им не разрешили. Тут же пришли комиссары и сказали, что немцам тут находиться не положено. Родители вернулись назад и привезли с собой полный чемодан сарептских яблок. Я, девчонка, навсегда запомнила вкус этих яблок. А ещё — как мама угощала ими всех соседей в бараке, где мы жили вместе с другими репрессированными».
«Зачем на немке женишься?»
Семье Мейдер удалось вернуться в Сарепту только в начале 60-х. Нелли Андреевна устроилась на работу в училище секретарём комсомольской организации. Именно там она и познакомилась со своим мужем Вадимом Афанасьевичем Третьяковым, который пришёл работать в ПТУ преподавателем. Злые языки, конечно, сплетничали вокруг их союза. Но Нелли Андреевна признаётся, что не чувствовала какого-то особенного негатива. Напротив, у неё всегда было много друзей, было уважение, а на национальность к тому времени уже никто особо не обращал внимания.
«Замполит говорил мне: «Зачем на немке женишься? Твои родители будут против!», — рассказывает Вадим Третьяков. — А мы просто полюбили друг друга и всё. Мы не смотрели — татарин, немец или кто. Понравился человек и всё».
У Нелли Андреевны и Вадима Афанасьевича двое детей и трое внуков. Все крещены в сарептской кирхе. Все живут в России. Нелли Андреевна работает в музее-заповеднике «Старая Сарепта», является заместителем руководителя центра немецкой культуры. Уже 25 лет она занимается тем, что старается сохранить память о традициях, быте и культуре немцев, которые когда-то проживали в Поволжье целыми коммунами. Она организовывает и проводит просветительские мероприятия, собирает традиционный для Поволжских немцев фольклор, пишет книги, одна из которых — с рецептами знаменитых немецких имбирных пряников — была даже издана в Германии на немецком языке как эталон традиционной кулинарии.
Зов Родины
«Моя мама прожила 97 лет и скончалась здесь, в Волгограде, — рассказывает Нелли Третьякова. — Она всегда говорила нам: «Где родились, там и пригодились». Поэтому мы остались здесь. Мы несколько раз были в Германии, но нас туда не тянет. Наша Родина здесь, в Сарепте».
В сентябре на территории музея-заповедника «Старая Сарепта» в рамках празднования 250-летнего юбилея создания сарептской колонии прошёл Международный фестиваль немецкой культуры. Приезжали потомки первых поселенцев Сарепты, вернувшихся после в Германию. Все вместе они заложили капсулу с обещанием хранить традиции предков и оберегать достояние музея. «Они с тоской приезжают сюда, — добавляет Нелли Третьякова. — Зовёт их всё-таки Родина».
Мой папа — враг народа. Дочь расстрелянного священника о доносах и страхе 
Из Бразилии в тайгу. 17 семей вернулись на родину предков через 100 лет 
«Лучший день в моей жизни». Немцы о падении Берлинской стены 
Покаяние Берлина. Через 70 лет у немцев однозначное отношение к Победе СССР 
Посёлки, которых нет. «Осколки» старообрядчества в одной фотолетописи 
