Юля и Валера живут в двухэтажном коттедже, учатся работать и питаются экологически чистыми продуктами. А главное, у них теперь есть паспорта. Корреспондент АиФ.ru Надежда Уварова встретилась с бывшими бездомными и убедилась, что чудеса действительно случаются.
Юлия Бронникова прожила на свалке много лет. Родители умерли, когда Юля и ее сестра Света были совсем маленькими. До 18 лет они жили у опекунов, потом – вернулись в квартиру, оставшуюся в наследство. Однажды в их квартире постучалась хорошо одетая женщина, представившаяся работником соцзащиты, начала помогать, привозить продукты. Как оказалось – «черный риэлтор» Панарина, лишившая жилья десятки челябинцев. После угроз и избиений, сестер заставили подписать документы на продажу жилья, девушки остались на улице без денег и даже паспортов. Жили на свалке, ночами мерзли так, что молили Бога о смерти. Сестре Свете, как говорит Юля, повезло: она нашла жилье в собачьем приюте. Юля же встретила на свалке бездомного – Валеру. Влюбилась. Три года они прожили вместе, в ветхом шалаше. И только месяц назад у них началась совсем другая жизнь.
«Я такая счастливая, – Юля по-детски скачет на одной ножке и размахивает руками. – Знаете, рыбка такая вот большая, я даже не знаю, как называется, на рынке видела. Сто семьдесят рублей килограмм, а в рыбине там килограмма три, так я ее сейчас каждый день ем! Представляете? Жареную, тушеную, с морковкой и луком. Такая вкусная, костей мало».
Юльке на паспорт
Первой мне позвонила девушка Катя. Сказала, что хочет принести деньги «Юльке на паспорт». Нет, они не знакомы. Катя прочитала нашу статью, не спала ночь, и утром примчалась в редакцию.
«Катя, расскажите о себе, сколько вам лет, почему решили помочь?»
«Нет, обо мне писать не надо. Сделайте Юльке документы, очень вас прошу».
И ушла. А мы восстановили Юле паспорт, как хотела наша читательница.
Потом позвонил Иван Николаевич, отец семерых детей, Баба Тоня из глубокой деревни, Валентина Ивановна, инвалид первой группы, и Алексей, начинающий бизнесмен. Были десятки, сотни звонков и писем. Люди предлагали попавшим в беду продукты, звали жить к себе – «у нас домик в селе, подвинемся, места хватит». Узнавали точное место нахождения шалаша и везли мешки с домашней утварью. Елена Васильевна, живущая совсем недалеко от пристанища жертв «черных риэлторов», сварила кастрюлю борща, обернула его полотенцем, чтоб не остыл, и пошла кормить Юлю. Через несколько дней наварила казан плова, направилась проведать девушку, а там никого. Встревоженная пожилая женщина позвонила нам и запричитала: «Где же моя девочка? Куда мне столько еды девать, я ведь им приготовила, хотела оставить, чтоб утром покушали, а в шалаше тишина. Да и кошки с собакой не видно».
А Юля и Валерий не пропали. Они, по собственному признанию, попали в сказку.
Больше не бомжи
Аркадий Петров себя меценатом и спонсором не считает. Говорит, все, что сейчас имеет, заработал сам. Всю жизнь в торговле. Вырастил детей, сейчас пятеро внуков. Забот своих – хоть отбавляй. В небольшом поселке, красивом, со своими озерами, но «нецивилизованном», совсем не таком, как крупный промышленный Челябинск, у Аркадия и его большой дружной семьи несколько домов. Работает в Челябинске, мотается каждый день из города в село. Прочитал о Юле – и защемило сердце.
«Они непьющие? – меня один вопрос волнует, – спросил меня Аркадий Иванович. – Я могу и хочу им помочь. Есть все возможности. Лишь бы не пили».
«Непьющие», – сказала я. – Но вы же понимаете, прожить четыре года на помойке, психология меняется».
«Я все понимаю. Очень жалко девочку, дело Панариной громким было, столько людей оказались на улице. Хочу позвать Юлю с Валеркой к себе в дом».
А потом Петров много раз ездил к ним на свалку. Разговаривал с Бронниковой и Иванико, звонил в собачий приют, где живет Юлина сестра Света, наводил справки. И предложил несчастным переехать в деревню. Обещал помогать – советом, продуктами, всем, чем нужно.
Юля и Валера согласились не сразу. Их столько раз в жизни обманывали, что верить в добрые намерения людей они давно разучились. А потом решили: что они теряют? Грязные трубы? И поехали жить в село.
«Я пока не хочу называть, где они живут, чтоб их дружки со свалки не нашли, да назад не потянули», – Аркадий знает, о чем говорит. – Подогнал свою «Газель», они кота и пса в руки, пожитки скидали – и поехали. Я Юльке говорю, ты ж девчонка молодая, где зубы растеряла? Она обомлела, напугалась, невесть что подумала, наверно, что в рабство их сдам. Я смеюсь – у меня младшая дочь твоя ровесница, ты симпатичная девушка, стыдно должно быть в 25 лет без зубов-то жить. Она разулыбалась, говорит, не до зубов».
«Масашка»
Домик в деревне оказался двухэтажным коттеджем. Конечно, работы в селе полно – садить огород, достраивать баню, косить траву. Дом этот купил Петров у стариков, потому его надо облагораживать. Но для себя, для себя же, вам здесь жить, объяснял Аркадий Юле и Валере. А еще завалил погреб домашними заготовками, привез семян для посадки, бутылки масла, консервы.
Потихоньку Валера и Юля «социализируются». Тяжело им, признается Аркадий, после свалки, где одна цель была – найти металл и донести до ближайшего пункта приема, начать работать. Просто на себя, не денег ради – мыть дом, стирать, гладить вещи. Юля рано потеряла мать, и ее никто не научил элементарным вещам. Как правильно стирать вещи, ей показывает дочь Аркадия. Валерий методом проб и ошибок научился-таки косить траву. Скосил немного у порога дома, намозолил ладони – с непривычки. Потихоньку, каждый день понемногу, двор становится жилым. «Для себя делаете, – не устает внушать им Аркадий. - Я пока вам рыбу даю пойманную, чтоб вы кушали, говядину от коровы, выращенной до вас. Вы еще ничего не умеете. А потом дам удочки – ловите сами. Я покажу, расскажу, но приучайтесь работать. Без этого никак».
«Каждый день, когда я еду в город на работу, спрашиваю их – что нужно купить? Они пишут список: сахар, хлеб, шампунь, – рассказывает Петров. – На днях одним из пунктов было слово «масашка». Мы всей семьей голову ломали, что же сей предмет означает? Выяснили – «массажка», расческа то есть».
«Я снова есть!»
В девять утра мы встречаемся у Ленинского районного отделения паспортно-визовой службы. Здесь, по последней прописке Юли, ей восстановят паспорт. По ходатайству нашей редакции.
«Мне что, правда, паспорт сделают? – Юля кидается навстречу. – Спасибо огромное!».
Мы идем фотографироваться. Юля и Валера заметно волнуются: «А ничего, что у меня футболка розовая? Другой, потемней или без рисунка нет, а на улице такая жара, с длинным рукавом неохота. А куда смотреть? А если я моргну?» Потом мы платим госпошлину: вставляя купюры в банкомат, Юля нервничает. Руки трясутся, деньги вылезают назад.
«Помогите, – просит Юля, – я могу с ошибкой написать. Я Юсупяновна, а не Юсупьяновна, у меня, пока паспорт был, все время отчество путали».
Замначальника паспортного стола Яна Голдыбаева говорит, что сейчас разрешили делать паспорта гражданам без прописки. Юля и Валера попадают как раз в эту категорию. С девушкой все просто – она жила всю жизнь в области, ответы на запросы по ней уже есть. Юля получит паспорт на днях! С Валерой чуть сложней – он жил и в Амурской области. Но пока бумаги на него идут, он получит временное удостоверение личности, заменяющее паспорт на всей территории России.
Старательно, под диктовку Яны Михайловны, Юля и Валера пишут заявления. Встают – что дальше. Все, говорит Голдыбаева, приезжайте завтра.
В коридоре Юля прыгает до потолка. Никто из огромной очереди не удивлен: кажется, все понимают, что для этой девушки просто иметь паспорт значит больше, чем для всех них.
«Я снова есть! – кричит Юля на улице. – Мне тут одна тетка сказала, ты кто такая, тебя вообще нет! У меня будет паспорт, значит, я есть!».
Несколько дней назад Юля попросила Петрова свозить их на бывшее пристанище. Говорит, оставила там электрокастрюлю со стеклянной крышкой. Аркадий Иванович привез, Юлька побродила, а скороварки нет. Растащили вообще все, что оставалось. Юля в слезы – я бы рыбку на ней готовила, такая хорошая была, почти новая, мне ее отдала добрая женщина одна. «Значит, незачем тебе сюда больше возвращаться, – объяснил Аркадий. – Вместе с ворованной кастрюлей и прочим скарбом ушла навсегда в прошлое и твоя бывшая жизнь на свалке».
Папа и семеро ребят. Как живет многодетная семья, оставшись без мамы 
Своих папу и маму брошенный ребенок нашел 30 лет спустя 
Азербайджанская семья нашла дочь, потерянную 9 лет назад в России 
«Олимпиада важнее людей»: жертве наводнения в Крымске отказывают в лечении 
Инвалидность не ставит крест на карьере человека 
