В доме старухи Иды Молнар до самой её смерти в феврале 2019-го висела среди портретов родных и близких выцветшая карточка. На ней усталая молодая женщина с опущенными уголками губ, грустный мальчик в рабочей курточке... Белёсые заломы вдоль и поперёк снимка там, где его сложили несколько раз и, видимо, спрятали, убрали с глаз долой, чтобы ничто не напоминало. Следы, которые потом расправили, когда вставляли фото в рамку...
Из всех детей Иды лишь младший, Юра, знал, кто этот мальчик на фотографии рядом с матерью: четвёртый сын, родной брат... В день похорон Иды Молнар, по дороге с закарпатского кладбища, Юра нарушил обещание, данное ей много лет назад, — и с Украины в мгновение потянулась ниточка к нам в Челябинск. Через редакцию «АиФ». Люди искали людей.
На кончиках пальцев
А в это время за Уралом ничего ещё не подозревающий Кароль (но обычно звали его сокращённо — Карл) Молнар, круглый сирота, известный в городе массажист и местный «селфмейдмен» — человек, сделавший свой успех сам, толкал входную дверь городской поликлиники. За ней его ждали благодарные пациенты и такая обжитая и привычная за 50 с хвостиком лет жизнь, в которой у него никого не было и нет — кроме работы, двух своим трудом заработанных квартир и мечты скопить к старости на домик в Крыму. Жизнь, в которой он настолько высоко поднялся из своего «ничего» (выпускник детдома, расположенного в одном из маленьких крымских городков, потом, шаг за шагом, — студент техникума, маляр по первой профессии, больничный санитар без профобразования, кола, двора и протекций...), что ему посвятил целую полосу «АиФ» в Челябинске«. В этом городе Карл, не связанный никакими обязательствами, кроме данного себе слова выбраться в люди, осел в последнее время.
«Уже в первые месяцы практики от медицинского училища (главврач крымской больницы дал хорошую характеристику) Кароль понял, что „чувствует“ человеческое тело, — писал в 2016 г. челябинский „АиФ“ о достижениях своего земляка в статье „Кароль массажа. Как бывший детдомовец кончиками пальцев лечит людей“. — Что, например, если у пациента болит шея, то надо массировать не её, а чуть ниже, грудной отдел позвоночника, проблема кроется именно там. Опыта пока не было. Но после массажа Карла-самоучки людям становилось легче. В конце 1980-х наступили самые тяжёлые времена. Главврач собрал коллектив и сообщил: финансирования почти нет, зарплату вам платить нечем, пишите заявление на отпуск без содержания с октября по апрель, в мае жду на работу. Кароль вспоминает эти дни как самые сложные в жизни. Денег не хватало даже на еду. И он вспомнил, как несколько лет назад познакомился с пожилой женщиной из Челябинска, отдыхавшей в Крыму, и она пригласила его на Урал: мол, руки у тебя золотые, устрою в больницу». К славе Карл, руки у которого и правда золотые, был равнодушен. Тот текст висел почти незамеченным в сетях Интернета с 506 просмотрами... До того самого момента, когда на родине «Кароля массажа» не умерла 79-летняя Ида Молнар.
И сейчас уже с уверенностью можно утверждать, что, если бы не статья в нашей традиционной рубрике, ничего в судьбах четверых детей Иды не поменялось бы уже никогда. Потому что 507-м человеком, прочитавшим статью «Кароль массажа», была Офелия Оганесян, в девичестве Молнар.
Дети Иды
А ведь они ждали этого, мечтали, надеялись... И Кароль, который как-то, поднакопив, сел на поезд — поезда на Украину из России тогда ещё ходили и с них не ссаживали мужчин — и поехал в Закарпатье. В своё родное село, где сколько-то лет прожил с мамой, пока не оказался в детском доме. Увидел там единственное знакомое лицо — старую председательницу сельсовета, но так ничего и не выяснил, никого не нашёл... И Офелия, дочь Иды, в тот же час, как услышала от младшего брата Юрия о том, что этот мальчик в рабочей курточке со старого портрета их родной, четвёртый брат, без колебаний бросилась на поиски этого безымянного ребёнка, который, конечно, из той курточки наверняка уже вырос, но должен же он где-нибудь быть на Земле.
Поиски привели Офелию в родное село матери, где единственной, кто могла бы что-то вспомнить об Иде Молнар, была давно вышедшая на пенсию председательница сельсовета, которая вспомнила, что с тем же вопросом об Иде несколько лет назад к ней приезжал какой-то массажист из России с фамилией как раз той, Идиной... Так Офелия нашла Кароля, нашла в тот же день. Потому что три года назад журналист челябинского «АиФ» дала статье о достижениях земляка правильное название — «Кароль массажа».
«Я просто вбила в поисковик два слова — „массажист“ и „Молнар“ — и сразу узнала брата на фото в газете, он так похож на Юру и Женю», — держится за сердце Офелия, которая вместе с Юрой и Женей мечтает теперь встретиться с Карлом и вспоминает, вспоминает, складывает картины в узор...
Вспоминает, как мама хранила молчание о помятой фотографии на стене. Как от начала и до конца в такой же тишине смотрела все выпуски программы «Жди меня» с прямой спиной и сжав ладони. Слушает рассказы старшего, Юры, о том, что однажды Ида получила письмо от Карла, где он просил прислать ему в детский дом «канцервы» — голодно там детишкам было. Допытывается у 82-летней Идиной сестры Матильды, как же всё могло произойти... Но Матильда лишь помнит, что в 1960-х голодно было и трудно, что работала Ида дояркой в селе недалеко от Кировограда, что детей своих, рождённых от разных отцов, называла их именами. Может, чтобы не забыть: и вот Женя — Евгеньевич, а Карл — Карлович, по отцу-венгру, Офелия только Генриковна. Может, в честь шекспировских трагедий, которым нипочём ни времена, ни границы, ни война и ни мир и которые могут разыгрываться вот так — прямо на страницах нашей газеты?
Братья и сёстры
Теперь детям Иды — через годы, расстояния, границы и неразбериху, в которой запутались россияне и украинцы — предстоит встреча. Женя, Юра и Офелия работают сейчас вахтовым методом в Европе. Они так же, как и Карл, пытаются заработать копейку, ждут звонков от детей и внуков, тоскуют в своём Закарпатье по неведомому «королю массажа», в которого превратился маленький мальчик со старой фотографии. И уже думают, чем накормят нового брата, просившего маму выслать «канцерву», — украинское сало, санкционный хамон... А одиночка городских джунглей, Карл Карлович Молнар из Южного Урала, предстоящей встречей шокирован. И пока не знает, как это — быть братом в семье, своим — для чужих. Он всё тот же грустный мальчик с фотографии, который как будто всё наперёд уже знает про боль и разлуку, — взрослый человек, который не может забыть своего детдомовского детства и перестать обижаться... Рана, которую не залечат даже самые чуткие пальцы, но смогут отогреть родные. Если дать им шанс.
И эта история даёт большую надежду всем людям, всем братьям.
