Русская мама. Петербурженка заставила власть помогать детям-инвалидам

- К государству у наших людей есть страх, но нет любви. А у меня есть вера, фантастиче­ская… Моя история - доказательство того, что простой человек может свернуть горы: пойти на схватку с системой и победить.

Фантастически - её любимое слово. Фантастически она любит Лёвку - 3-летнего сына, который в результате врачебной ошибки останется таким вот, 3-летним, навсегда… Фантастически верит в Россию, «которая должна стать и станет рано или поздно справедливым социальным государством». Фантастически доверяет нашей власти: той, которая оставила её - и ещё 500 тысяч мам детей-инвалидов - с пособием в 1200 рублей, той, с законами которой борется, той, которая её слышит! Её, Свету Гусеву, одну из сотен тысяч несчастных и - казалось бы, должно быть так - забитых, обессиленных, не надеющихся ни на что… Но наша Гусева не такая. Хохотушка, колокольчик, борец. «Светка, да у тебя политический вес!» - говорят её изумленные подруги по несчастью. «Вес? Физический - да, большой, признаю, но чтобы политический…» - кокетничает толстушка Гусева, мама Лёвы, добившаяся пересмотра законодательства Северной столицы: с 2012 г. все мамы Петербурга получают вместо позорных 1200 рублей 10 000 с копейками! Спасибо Гусевой.

- О, сколько же писем я написала - начиная с наших петербургских чиновников и заканчивая Путиным! Сотни, если не тысячи! Как же неутомимо носила я их на почту - и как сочувственно вместе со мной ждали ответа все почтальоны. 

О чём я писала? Нет, я не хаяла власть и к Путину обращалась уважительно: «Как вы допустили? Неужели у вас не болит душа за этих детей?» - спрашивала я. Нет, я не жаловалась - делилась своими чувствами. Своей болью оттого, что у меня, молодой женщины, которая шла к своему сыночку долгих 12 лет (похудела на 50 кг, встретила Лёвиного отца, вышла замуж), отняты все возможности для того, чтобы остаться личностью и вырастить достойного человека.

Я делилась судьбами, которые собирала в тетрадку, облитую слезами. Которые встречала, мыкаясь с Лёвкой по палатам различных больниц. Я рассказывала о 76-летней бабушке, взявшей опеку над внуком - тяжёлым инвалидом, от которого отказалась родная мать, а 25-летний отец умер от инфаркта, не выдержав таких испытаний… Я рассказывала о самоубийствах и убийствах. Я рассказывала о сломанных жизнях, о людях, утративших человеческий облик под грузом беды, - о матерях, жестоких, как мясники, потерявших меру человеческой порядочности, живущих без веры, без Бога. 

Другая Гусева

- У меня нет юридического образования, я бывшая гувернантка и вообще божий одуванчик, всю жизнь выполняла чужие желания с улыбкой на лице… Но, когда тронули моего ребёнка, я стала другой Светой Гусевой, и отсутствие образования мне не помешало докопаться до правды. А правда в том, что ещё много лет назад уход был на государственном уровне приравнен к трудовой деятельности, а значит, сделала я вывод, должен оплачиваться соответственно - хотя бы минимальной оплатой труда, т. е. 5500 рублей. 1200 - это кощун­ство! Я прорвалась на приём к председателю петербургского Комитета по социальной политике Ржаненкову - с Лёвушкой на руках. Наша встреча длилась секунды, он только сказал мне: «Я с вами, буду пробивать закон!» Через несколько дней собралась рабочая группа, которая выслушала мои предложения, а затем законопроект был представлен Валентине Матвиенко, которая и утвердила его. И в Петербурге мамы-сиделки стали получать по 10 000.

Когда Валентина Ивановна уже работала в Москве, а Путин подписал постановление о том, чтобы по всей России матерям-сиделкам дали 5500, я села на ночной поезд, приехала в столицу и прорвалась к ней в приёмную - с букетом цветов и запиской: «За матерей!»

Света и Дэвид Кэмерон

Ей 30, Свете Гусевой. Три по­следних года из них она на перед­нем фланге борьбы. За эти три года, за которые её Лёвушка успел научиться переворачиваться, «дер­жать хлебушек», «показывать ушки» и улыбаться, она стала одним из мировых борцов за права детей - была награждена дипломом международной организации «Every Child» и представила свою Конвенцию о правах людей, осуществляющих уход, Дэвиду Кэмерону в английском парламенте. За эти три года она создала общественную организацию «Матери мира», в которой каждый день прибавляется по новой маме. За эти три года Света Гусева добилась, чтобы правительство Петербурга вместо дешёвых китайских инвалидных колясок закупило 700 высокотехнологичных немецких для больных детей города. Сейчас у неё на кухне рождаются новые идеи, за которые она будет бороться. Даёшь школу для детей-инвалидов! Вопрос о земле: отсудить положенные инвалидам гектары! Приходит со смены муж-инженер, которому пришлось устроиться на ночную работу, чтобы днями Светлана могла творить, звонить, писать, пробивать, воодушевлять и бороться, и просит есть. «Прости, только Лёвкин суп - опять не успела…» Света смеётся. Света не унывает. Света выходит на Сенную с одиночными пикетами - и звенит. Света несёт свет.

• «Не хайте, а предлагайте!»

- Если колокольчик не будет звенеть, то ничего не будет. Многие мамы сказали, что уже ни на что не надеялись, а после знакомства со мной поверили, что человек способен что-то менять, и я ращу себе единомышленников и таких же борцов. Ведь в нашем человеке что-то сломалось уже давно, кто-то заложил этот вирус, эту системную ошибку, что если у тебя нет связей, знакомств, политической истории, то ты - ноль… Это неправда! Я тому доказательство. Человек и государ­ство - единое целое, это мой девиз. Я говорю всем: идите на кухню, думайте и ищите пути решения! Не хайте, а предлагайте!

Недавно Света села на поезд и отвезла в Минтруд мешок писем мам со всей страны - и передала их в окошечко, чтобы уж точно не затерялись.

- И знаете, что меня поразило в этих письмах, в которых беда на беде? Вера людей в государ­ство и их смирение, их готовность терпеть и дальше… У меня истерика была от этих писем: у одной семьи доход в 7000, раскуроченный дом, ребёнок-инвалид, никакой реабилитационной техники, а они пишут министру: «Мы справимся, мы как-нибудь сами, нам бы только вот вместо 1200 - 5500, и всё у нас наладится». Другое письмо: «Иногда хочется наложить на себя руки, но мы крепимся: инвалидную коляску дали, тяжёлую, но ничего, пусть так, памперсами обеспечили - некачественными, но и на том спасибо…» Люди мужественно держатся, принимают всё - и благодарят… Фантастиче­ский русский человек, правда?

Читайте также

• Пешком через недуги: как дети-инвалиды покоряют горы
• «Я как все»: девочка-инвалид занимается музыкой и учит людей любить жизнь