Павел Кузенков, кандидат исторических наук, доцент истфака МГУ:
— На нынешнем этапе история, по сути, является едва ли не единственной хранительницей традиций. Она может дать современному человеку не просто систему мировоззренческих координат — она может доказать ему истинность этой системы. Уже на уровне школьного преподавания, при первом соприкосновении с прошлым, нужно давать яркие, запоминающиеся образы и картины. Перед историками стоит очень амбициозная задача — сделать предмет увлекательным и при этом неуязвимым для критики вроде: «А было это или не было?» То есть опираться на тщательно выверенную систему фактов.
Можно, впрочем, сделать историю поучительной и занимательной, но подложить под неё произвольный контекст. Такого рода конструирование сейчас очень востребовано политиками. И это работает, как мы видим на примере наших соседей. Яркий и талантливо написанный учебник — пусть и основанный на мифах и несостоятельных посылках — оказался способен буквально за одно поколение рассорить народы, превратив их из братских во враждебные. Конечно, рано или поздно истина восторжествует. Но ослепление, пусть и временное, дорого обойдётся всем.
По сути, историки в наши дни не менее важны, чем стратегические военные силы. Они и «дешевле», и работают на века. Но самое важное — они действуют незаметно. Не будет преувеличением сказать, что история — один из самых ответственных элементов политической жизни.
Половинчатое, искажённое знание и понимание прошлого — чудовищная бомба, заложенная под общество. А ведь именно история создаёт нации. В своё время византийский писатель Симеон Солунский задался вопросом: «Что такое народ?» И ответил: «Народ — люди, связанные общей судьбой». Уберите эту общую судьбу, и вместо единого народа вы получите толпу разобщённых и чужих друг другу людей. А что задаёт людям общую судьбу? История.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Школьная макулатура. Почему у детей отняли качественные учебники? 
Учить по шаблону? Литературу в школе скоро тоже реформируют 
Свобода без смысла 
Эксперт: концепция учебника коверкает историю в угоду «текущему моменту» 
Александр Невзоров: «Всё, что есть в истории, считаю враньём» 
