Это лишь кажется, будто два этих события — восстание декабристов и украинский Майдан, — и по времени, и по сути столь далеки друг от друга, что попытка «приложить» одно к другому — нелепость.
На самом деле, это не так. Во-первых, все революции (бунты, мятежи, восстания) имеют, несмотря на понятные расхождения, в чём-то схожие черты и развиваются по схожим сценариям. Да и вопросы, неизбежно возникающие перед их участниками, примерно одни и те же. Вопросы соотношения цели и средств, самой цены «прорыва к светлому будущему» могут решаться в каждом случае по-разному, но сама по себе подобная дилемма возникает всегда.
Во-вторых, два этих события сближает место действия. И не спешите меня поправлять. О событиях 14 декабря 1825 года на столичной Сенатской площади по понятным причинам написано куда больше, чем о том, что происходило далеко от Петербурга на Украине. Хотя чтобы понять, чем мог обернуться для страны успех декабристов, лучше разбираться не с «Северным», а как раз с «Южным обществом». Стояние на Сенатской площади стало лишь декларацией о намерениях, а вот на юге декабристы от слов перешли к делу. Между тем, дела говорят больше, чем декларации.
Оценки декабризма у нас всегда были полярными. Если бы декабристы твёрдо следовали своим планам, считал, например, историк Натан Эйдельман, «тогда взяли бы власть, сразу издали бы два закона — о конституции и отмене рабства, а там пусть будут междоусобицы, диктатуры — истории не повернуть, вся по-другому пойдёт!». Возможно, и так, только ещё вопрос, насколько украсили бы нашу историю очередные кровавые междоусобицы и диктатура. Иную точку зрения выражал историк Антон Керсновский, утверждавший, что в случае удачи восстания Россия «погрузилась бы в хаос, перед которым побледнели бы ужасы пугачёвщины… Картечь на Сенатской площади отдалила от России эти ужасы почти на целое столетие».
Вот вам и повод для первого сравнения и раздумья. Николай I проявил жёсткость, Янукович слабость. В первом случае многие русские проблемы оказались «замороженными», зато Россия избежала хаоса, революционного террора и кровавой междоусобицы. Во втором мы всё это имеем в полном объёме. Точное число жертв диктатуры победителей на Украине не знают, полагаю, ни Аваков с Коломойским, ни Порошенко с Яценюком. Но то, что счёт идёт уже на тысячи, понимают, конечно, и они. Просто для них вопрос о цене майданного эксперимента (и, понятное дело, личной выгоды) давно решён. Чтобы удержаться у власти, они, похоже, готовы заплатить любую цену. Впрочем, красноречиво даже то, что на поверхности. Одна сомнительная с точки зрения закона, да ещё ханжески выборочная люстрация чего стоит! О мусорных баках и несчастных, вывалянных в перьях, и говорить нечего. Народ, возбуждённый Майданом, гуляет, ни в чём себе не отказывая. Как говорил Питирим Сорокин, во время революции в человеке просыпается не только зверь, но и дурак.
А самое главное — при столь огромной цене, уже заплаченной Украиной за «светлое европейское будущее», на горизонте среди туч не видно пока ни единого просвета. За что, собственно, боролся Майдан: за подлинную «незалежность» и социальную справедливость? В Киеве сидит марионеточное правительство, Крым потерян, Донбасс в огне, олигархи по-прежнему у власти. Какая уж тут «незалежность» и социальная справедливость!
А теперь предлагаю вспомнить события, происходившие на Украине в городе Василькове, где стоял Черниговский пехотный полк, офицеры которого в большинстве своём являлись членами «Южного общества». Заместителем командира части был руководитель южан подполковник Сергей Муравьёв-Апостол. Один из будущих «идолов» русской интеллигенции.
Мысль об «идолопоклонстве», кстати, не моя, не претендую. Это я снова цитирую историка Керсновского: «На культе пяти повешенных и сотни сосланных в рудники было основано всё политическое миросозерцание русской интеллигенции». Ну а культа без мифов не бывает. Отсюда вся мифологизированная и романтизированная иконография декабристов, написанная нашими литераторами и кинематографистами.
Южный бунт начался с безобразной сцены избиения полкового командира Густава Гебеля, который по приказу из Петербурга попытался задержать Муравьёва-Апостола. Четверо вооружённых штыками офицеров-декабристов долго и беспощадно били одного безоружного. К ним присоединился разгорячённый начавшимися «революционными событиями» и освобождённый своими соратниками Муравьёв-Апостол. Сухие данные официального медицинского освидетельствования таковы: «(Гебель) получил 14 штыковых ран, а именно: на голове 4 раны, во внутреннем углу глаза одна, на груди одна, на левом плече одна, на брюхе три раны, на спине 4 раны. Сверх того перелом в лучевой кости правой руки». Только чудом Гебель остался жив.
Можно сразу же и об остальных культовых фигурах. Второй известный всем «идол» — поэт-якобинец Кондратий Рылеев, который задолго до большевиков без колебаний настаивал на необходимости ликвидации всей царской семьи, включая детей. В начале XX века Рылеев вполне мог бы оказаться в расстрельной команде Ипатьевского дома. Нет?
Третий — Пётр Каховский. Он по плану декабристов и должен был стать цареубийцей, однако пойти на это не решился, ограничившись убийством петербургского генерал-губернатора Милорадовича и полковника Стюрлера, в которого сначала выстрелил из пистолета, а затем добил его саблей.
Четвёртый — Павел Пестель, известный не только своими радикальными идеями, но и тем, что первым из русских революционеров без колебаний решил вопрос о средствах на революцию. До «эксов» — налётов на банки — сын сибирского генерал-губернатора, правда, ещё не додумался, зато, будучи командиром полка, спекулировал сукном, выданным начальством на солдатские панталоны, крал деньги из полковой кассы и, пользуясь тем, что входил в комиссию по расследованию растрат среди военных, этих растратчиков (разумеется, ради высоких идеалов революции) шантажировал.
Наконец, пятый — Михаил Бестужев-Рюмин, ещё один руководитель «Южного общества» и соавтор — совместно с Муравьёвым-Апостолом — так называемого «Православного катехизиса», с помощью которого декабристы старались склонить на свою сторону солдат. «Катехизис» пытался откорректировать привычную в то время для армии «властную вертикаль» (Бог — царь — офицер), убрав из этой триады среднее звено. Попытка закончилась неудачей. Трактат, который лишь по форме походил на богословский труд, а по сути опирался на труды Жан-Жака Руссо, был выслушан солдатами равнодушно, а потому в качестве более весомого аргумента в дело пошли деньги из полковой казны.
Советские историки утверждали, что «солдаты Черниговского полка, присоединившиеся к восстанию, на всём его протяжении проявили замечательную революционную выдержку и готовность на любые жертвы во имя грядущего торжества свободы». Вот и сторонники Майдана немало слов потратили, чтобы убедить мир в гражданской сознательности, дисциплинированности и благородстве активистов Майдана.
Разумеется, и в первом, и во втором случае это — миф. Благородные устремления у многих декабристов и активистов Майдана, безусловно, были, только вот жестокая логика революции, логика драки и мордобоя, белые перчатки неизбежно делает грязными. Как мудро сказал философ Григорий Померанц, дьявол появляется тогда, когда у ангела в борьбе за справедливое дело на губах появляется пена. А если учесть, что ни декабристы, ни «небесная сотня» изначально ангелами всё-таки не были...
Многочисленные свидетельства очевидцев восстания декабристов на Украине рассказывают о пьяных драках, изнасилованиях и грабежах окрестных жителей, учинённых революционным полком. Характерно, что после подавления мятежа полиция долго собирала материалы не о политических, а об уголовных преступлениях. Один из трактирщиков, например, заявил об украденных у него «360 вёдрах водки». Полиция, потрясённая приведённой цифрой, поначалу усомнилась в показаниях потерпевшего, но затем свидетели всё объяснили: «Водки и прочих питий действительно в указанном количестве вышло потому, что солдаты не столько оных (вёдер) выпили, сколько разлили на пол».
Впрочем, и выпили достаточно. Под пьяную руку грабили всех и забирали всё: от сапог и девичьих серёжек до икон чудотворцев. Когда сразу же после подавления бунта дивизионный командир объезжал Васильковский уезд, в одной из деревень его встретила «толпа крестьян с палками, которые, увидев красный воротник, полагали, что он был Черниговского полка... (крестьяне) бежали к нему навстречу, крича: "Грабители!"». Так и не сумев переубедить крестьян, дивизионный командир был вынужден бежать.
Стоит ли напоминать о «подвигах» сегодняшних украинских «декабристов» в зоне так называемой АТО, да и не только там: из нового разве что кража автомобилей и рейдерские захваты. Так есть ли нечто общее между тем, что произошло на Украине в 1825 году, и тем, что происходит на Украине сегодня? На мой взгляд, есть. Всякая революция несёт в себе семена жестокости и несправедливости, даже если на её знамёнах написаны самые благородные лозунги.
Революционная деятельность самого Муравьёва-Апостола закончилась для нашей истории классически. Повторив судьбу Пугачёва и Разина, он при первом же столкновении с правительственными войсками был сдан властям своими же солдатами. Как докладывал в Петербург следователь: «Раненый в голову картечью Сергей Муравьёв бросился к своей лошади, которую держал под уздцы пехотинец. Последний, вонзив штык в брюхо лошади, сказал: "Вы нам наварили каши, кушайте с нами"».
Судьба организаторов Майдана пока складывается удачнее, хотя надо учесть, что сегодня мы наблюдаем лишь начало, а не конец майданной истории. И на «лошадь» г-на Порошенко уже точат свой штык многие даже в правящей коалиции. Наконец, не исключено, что в том же правительстве или в Раде пока ещё тихо сидит, присматриваясь к обстановке, будущий украинский Робеспьер. Кто это может быть, мы пока не знаем, но революция всегда найдёт в толпе своего героя.
У декабристов на эту роль, как известно, претендовал Пестель. Именно ему принадлежала идея установить в стране (для перехода к республике) 15-летнюю жандармскую диктатуру. Он же предлагал насильно слить воедино и все национальности: «все различные племена, составляющие Российское государство, признаются русскими и, слагая свои различные названия, составляют один народ русский». В таком случае, считал декабрист, Россия будет иметь желанный вид «Единородства, Единообразия и Единомыслия».
Разумеется, украинский Робеспьер, если он, не дай Бог, появится, в эти «москальские» идеи внесёт свои коррективы а-ля «Єдина Країна». Но про национальный вопрос и вопрос единомыслия он, несомненно, не забудет. И свой боевой гопак на чьих-нибудь костях непременно спляшет.
Вот и выбирайте, что лучше, а что хуже? Пять повешенных заговорщиков или тысячи невинных жертв: женщин, детей. Да и мужчин не забудьте, они тоже на этой земле не были лишними.
Только не говорите: оба варианта хуже. Это самое простое. Потому что жизнь порой настойчиво и жёстко ставит перед выбором, когда приходится выбирать из двух зол. И не отвертишься.
А потом она же, жизнь — и такое случается — за этот выбор требует ещё и ответа.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Константин Кудряшов: Романовский романс 
«Их дело не пропало». Декабристы были не масонами, а националистами 
Нас убивали за русский язык. Что беженцы с Украины рассказали комиссии ПАСЕ 
Нет у революции конца. В украинской Виннице начался новый Евромайдан? 
Европейский опыт. Что приобретёт Украина, равняясь на Латвию 
