Максим Шевченко, журналист:
24 ноября в колонии № 6 под Копейском Челябинской области заключённые устроили акцию протеста. В составе комиссии Совета по правам человека при Президенте РФ я побывал на месте событий.
![](https://aif-s3.aif.ru/images/000/091/ad84a2aed814fffe392f9f8254b74a4b.jpg)
Колония предстала перед нами этаким сияющим городом. Я видел разные тюремные заведения, но такого - никогда. Повсюду мрамор, современная электронная пропускная система, дорожки для собак. Великолепный клуб, молельные комнаты для православных и мусульман, спальни с чистыми кроватями. Всё сверкает и блестит, идеальный порядок, идеальная тюрьма! Но диссонанс между великолепно обустроенной зоной и тем, что скрывается за её фасадом, меня потряс.
Наследники гестапо
В штрафном изоляторе колонии (ШИЗО) мы провели несколько бесед с заключёнными. Один из них, которого все называли авторитетом (хотя статья у него совсем не «авторитетная» - драка с телесными повреждениями, за которую дали 8 лет), - гражданин Грузии Гия Джинганадзе. Он рассказал, что почти 6 месяцев провёл в изоляторе, - отсидит 15 суток, потом входит надзиратель и добавляет ещё 15 суток, например за плохую одежду. Гия говорил, что при поступлении в колонию сотрудники распяли его на какой-то решётке, примотав конечности скотчем. В таком положении он пробыл сутки. Когда начал кричать от боли и изнеможения, ему надели на голову какой-то шлем, засунули в него динамики и включили звуки сирены. Его ставили к стенке враскорячку и били по наиболее чувствительным частям тела.
Потом мы перешли в соседнюю камеру, где, еле держась на ногах, стоял человек с выбитыми передними зубами, с безумными глазами. Глубоко больной доходяга. Он рассказывал, как его избивала охрана, называл конкретные фамилии оперативных работников. На встрече в клубе заключённые тоже рассказывали, как их били, вымогая деньги... ШИЗО получали за то, что медленно встали с кровати, за то, что кто-то обратился к надзирателю на «ты», не так надел шапку.
Я бы не стал идеализировать преступников. Не все из них люди «просто оступившиеся», тут всего хватает - и патологических наклонностей, и принципиально асоциального поведения. Но они уже наказаны судом, и дополнительные страдания приговором не предусмотрены. А то, о чём нам рассказывали, можно назвать лишь одним словом - пытки. Хотя эта колония «первохода», то есть первого срока, здесь нет рецидивистов, отъявленных садистов и убийц - половина сидит за хранение наркотиков. Кстати, мы знаем немало случаев, когда людей сажают ни за что, банально подкидывая в карман 7 граммов зелья.
Спрашиваем заключённого в ШИЗО: «Писали надзорную жалобу?» Он отвечает: «Писал, но мне сказали, что у меня нет свидетелей». А откуда свидетели, когда 6 надзирателей избивали его одного в штрафизоляторе? В другой камере мы видели человека, у которого паралич нижней части, над ним тоже издевались. Я не думаю, что надзиратели садисты по природе, но в этом и есть самое страшное: они - часть машины, которая считает, что люди, оказавшиеся за решёткой, перестают быть людьми. Для них они - контингент, рабочий материал. То, что надо постоянно прессовать, избивать, ломать, уничтожать. Жалобы заключённых прокурор Копейска возвращал тем, на кого жаловались, а жалобщиков ещё больше прессовали.
Как в аду
По сути, колония № 6 - это государство, доведённое до абсолюта. Как в «Утопии» Томаса Мора, как в романе Оруэлла «1984». И жизнь в этом государстве - настоящий ад...
Отдельная тема - рабский труд. Большинство заключённых занимается вреднейшей химической переработкой отходов, например старых окровавленных шприцев. Они работают даже без перчаток, перемалывая эту массу в крошку. Заражение СПИДом, гепатитом - лёгкое дело. Какая-то часть зэков делает мебель, подарочные клинки, оружие. Это индивидуальные заказы, ручная работа. При этом самая большая зарплата - 40 рублей (именно рублей, не тысяч), а есть и 7-8! Некоторые говорили, что работают по 15 часов. Чтобы облегчить своё пребывание в колонии, они должны просить денег у родственников, умасливать охрану. Общий доход от этой колонии тех, кто с ней связан, - надзирателей, оперативных работников, прокуратуры - десятки миллионов рублей. Это хуже, чем ГУЛАГ: тот был сектором государственной экономики, мы до сих пор пользуемся построенной на крови инфраструктурой. А современный УФСИН - сектор экономики отдельной группы лиц, которые результаты преступного труда тащат исключительно в свой карман.
Кстати, то, что произошло в Копейской колонии, нельзя назвать бунтом - это был гражданский протест. Заключённые вели себя дисциплинированно, порядочно. Они залезли на вышку промышленного блока с плакатами от отчаяния. При этом не выбит ни один зуб, не пролито ни капли крови. Это уже доказано.
![](https://aif-s3.aif.ru/images/000/091/352b6f07b723f38d45f2c745e1e0b12c.jpg)
Думаю, мы копнули только часть системы, от которой смердит невероятно. После такой зоны человек выходит или зверем, или сломленным, которого можно толкнуть на всё что угодно.
Боюсь, что такая ситуация в наших колониях едва ли не повсеместна... Нашей комиссией принято решение расширить полномочия общественных наблюдательных комиссий, пока они присутствуют в основном на бумаге. Члены ОНК должны иметь равные права с председателем. По председателю ОНК в Челябинске, например, есть информация, что он находился в полной зависимости от УФСИН - блокировал жалобы заключённых. Необходимо создать попечительский совет при каждой колонии, через который родственники могли бы на законных основаниях передавать заключённым продукты, деньги. Чем больше общество будет в курсе того, что происходит в неволе, тем более гуманно будет и там, в тюрьме, и здесь, на свободе.