145 лет назад, 11 сентября 1877 года, появился на свет человек, упоминание имени которого до сих пор способно разделить любую аудиторию на две неравные части. Впрочем, эти самые части все-таки будут равны как минимум по одному параметру — по степени взаимной неприязни, а то и ненависти. Имя человека — Феликс Эдмундович Дзержинский.
Одна сторона считает Дзержинского кровавым палачом и садистом, который, возглавив ВЧК, дал волю своим темным инстинктам психопата. Другая часть — светлым рыцарем революции, которому, может, и приходилось отдавать приказы о расстрелах, но исключительно за дело. А если разобраться, то, может, и мало расстреливал...
И те и другие активно вербуют себе сторонников, но присоединяться не хочется ни к одной стороне. По той простой причине, что обе они фантастически невежественны. Уровень их знаний и размышлений прекрасно передал писатель Владислав Крапивин в своей автобиографической повести «Однажды играли»: «Долгое время я был уверен, что фамилия “Дзержинский” пишется без буквы “з” — “Держинский”. Старший брат рассказал мне про революционера-героя, который был знаменит тем, что ловил врагов Советской власти и шпионов. — А! Значит, поэтому такая фамилия! — радостно догадался я. — Он, когда ловил, кричал: “Держи его!”»
В общем, все ясно — в Дзержинском видят только и исключительно Председателя ВЧК — Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Если угодно — «главного чекиста», который бегает с криками: «Держи его!» Ну и, само собой, поступает с теми, кого «держит», по законам революционного времени...
Такие заблуждения можно охотно простить детям. К сожалению, их с недавних пор приходится прощать и взрослым. Во всяком случае, тем, кто черпает сведения в интернет-энциклопедиях, которые о роде занятий Дзержинского говорят так: «Профессиональный революционер, политический деятель».
Это та самая полуправда, что гораздо хуже прямой лжи. В высших эшелонах Советской власти Дзержинский провел без малого девять лет — с декабря 1917 по июль 1926 г. А теперь посмотрим, чем конкретно занимался «Железный Феликс». До апреля 1921 года он действительно только Председатель ВЧК и нарком внутренних дел. В апреле 1921-го к этим должностям добавляется сугубо хозяйственная — нарком путей сообщения. А в феврале 1924 года он перестает заниматься железными дорогами, поскольку заступает на должность Председателя ВСНХ — Высшего совета народного хозяйства. И работает в этом качестве до самой смерти.
Даже беглый обзор показывает, что «только чекистом» Дзержинский был неполных четыре года. А высокие хозяйственные должности занимал пять с лишним лет. По большому счету, его следует называть не «Рыцарем революции», а, например, «Железным завхозом». Или, скажем, «Рыцарем индустриализации».
Именно здесь по-настоящему раскрылись таланты этого нерядового человека. Он проявил себя как управленец высочайшего калибра. Особенно если учесть, что никакого профильного образования он не получил.
В 1921 году многие железнодорожники, узнав о новом назначении Дзержинского, впадали в ужас. Во-первых, «страшный чекист, будет ставить к стенке». Во-вторых — ну явно же не на своем месте человек! Что ему известно о железных дорогах?
Дзержинский разбил оба эти тезиса одним-единственным, но, безусловно, верным ходом. До знаменитой фразы товарища Сталина «Кадры решают все» оставалось 14 лет. Да и самого Иосифа Виссарионовича на фоне Дзержинского было тогда мелко видно. Вполне возможно, что нарком по делам национальностей как раз и приглядывался к действиям Дзержинского, мотая себе на кавказский ус.
Дело в том, что Дзержинский начал свою работу не со шпал, не с рельсов, не с матчасти и топлива, а как раз с кадров. Дуплет был прекрасен — в наркомат путей сообщения на роль ведущих специалистов сходу приглашались следующие люди. Иван Борисов. Бывший тайный советник, товарищ (заместитель) министра путей сообщения царского правительства. А следом за ним — Александр Ливеровский, министр путей сообщения Временного правительства. Оба — классовые враги. По идее наш главный чекист, он же «фанатик и садист», должен их немедленно пустить в расход. Однако вот что думал и говорил настоящий, а не нарисованный в чьем-то воображении Дзержинский: «Главное, надо найти больших ответственных специалистов, невзирая на их политические взгляды, лишь бы честно работали». После первой же беседы с Дзержинским «классовый враг» Иван Борисов проникается к нему большим уважением и сам начинает активно привлекать старых специалистов: «Напрасно вы волнуетесь, господа! Работать с Дзержинским можно, если, конечно, честно работать».
Обратите внимание — и в словах Дзержинского, и в словах Борисова ключевое понятие — «честная работа». Какой же смысл вкладывал в это понятие Дзержинский, будучи уже во главе ВСНХ — крупнейшей хозяйственной структуры государства?
Знакомясь из сегодняшнего дня с его деловой перепиской, с его речами и решениями, иной раз задумываешься, что сейчас такой вот человек был бы очень кстати.
«Мне недавно говорили, что в одном из крупнейших трестов до 40% средств тратится на содержание аппарата по сравнению с тем, что платится рабочим. Эта организация никуда не годится, раз она производит расход в таком размере на свое содержание». Думается, что под этими словами Дзержинского охотно подпишутся сотни и тысячи современных работников, задушенных «революцией менеджеров», когда на одного реально работающего человека приходится до десятка непонятных «директоров по развитию», «менеджеров по связям», «консультантов по продвижению» и прочих дармоедов.
А вот несколько слов Дзержинского о работе аппарата чиновников: «Неудержимое раздутие штатов, возникновение все новых и новых аппаратов, чудовищная бюрократизация всякого дела — горы бумаг и сотни тысяч писак; захваты больших зданий и помещений; автомобильная эпидемия; миллионы излишеств. Это легальное кормление и пожирание госимущества — этой саранчой. В придачу к этому неслыханное, бесстыдное взяточничество, хищения...» Нужны ли здесь комментарии? Вряд ли.
Ну а его речь на XIV Московской губернской конференции РКП (б) выглядит и вовсе так, будто произнесена сегодня: «Вопрос импорта и экспорта является одним из самых труднейших и опаснейших наших участков... Для того чтобы не попасть в кабалу от заграничных капиталистов, которые следят за каждым нашим шагом, и когда он неверен, они его немедленно постараются использовать, для этого мы должны работать изо всех сил».
