Это чистая правда. Результатом авантюрной попытки Лжедмитрия занять престол стала масштабнейшая гражданская война с прилагающейся интервенцией двух соседних держав – Речи Посполитой и Швеции, что принесло беды, сравнимые с последствиями татаро-монгольского нашествия (см. инфографику).
Ответственность за этот кошмар принято возлагать на Польшу, которая, дескать, целенаправленно расшатывала Российское государство и чуть ли не силком выпихнула Лжедмитрия на покорение своего восточного соседа.
Невинная Польша?
В действительности говорить о тогдашней Польше как о какой-то единой силе смешно. Большая часть польских магнатов серьёзной войны с Россией не хотела. Более того, Великий канцлер коронный (министр внешней политики) и одновременно Великий гетман коронный (военный министр) Польши Ян Замойский прямо называл Лжедмитрия самозванцем и комедиантом. Сам король Сигизмунд III колебался и, по существу, не высказался ни за, ни против авантюры Лжедмитрия.
Поддержали его в Польше только две силы – папский нунций Рангони, который спал и видел, что Россия станет католической, и магнат Юрий Мнишек, преследовавший корыстные интересы: в случае успеха лично ему была обещана вся Черниговская земля, а его дочери Марине Мнишек – Новгород и Псков, причём в вечное владение с правом наследования.
Знаменитый гангстер Аль Капоне говорил: «Добрым словом и револьвером можно добиться гораздо большего, чем одним добрым словом». Если подходить к организации похода Лжедмитрия с этой меркой, то католическая церковь могла предоставить самозванцу только «доброе слово», подкреплённое, правда, годовым содержанием в 40 тыс. злотых. У самозванца они разлетелись за месяц.
Нечто похожее на «револьвер» дал Юрий Мнишек. Его стараниями Лжедмитрий к началу
похода сумел нанять 580 гусар и 500 человек пехоты. Для того чтобы напасть даже на захудалый приграничный городок, этого было явно недостаточно – русские просто рассмеялись бы со стен при виде такого «грозного» войска.
Киевский след
Помощь пришла с неожиданной стороны. К Лжедмитрию присоединились казаки. 2000 украинских и 1500 донских, которым самозванец даровал своё «царское знамя» – красный прапор с чёрным двуглавым орлом посередине. Только после этого войско, более чем на две трети состоявшее из «украинных людей», рискнуло выйти в поход, который должен был заглохнуть ещё в районе польского тогда Киева. Сын киевского воеводы, Януш Острожский, полностью сорвал Лжедмитрию переправу через Днепр, велев угнать и спрятать все суда и паромы на несколько дней пути вокруг города.
О степени подготовленности войска Лжедмитрия, а также о его личных организаторских и полководческих талантах говорит тот факт, что его силы стояли у Днепра две недели, не зная, что делать дальше. Самозванец всерьёз подумывал, не свернуть ли поход.
Что было дальше, рассказывает сам Лжедмитрий в грамоте, подписанной уже после того, как переправа всё-таки состоялась: «Для перевозу войска нашего через реку Днепр тые же мещане киевские коштом и накладом своим перевоз зготоваше». То есть жители Киева, обычные мужики-селюки, наплевав на распоряжения своего воеводы, оказали самозванцу неоценимую помощь, переправив его через Днепр. А многие даже влились в его войско в надежде пограбить богатых «москалей».
Бояре, а мы к вам пришли
Впрочем, сваливать все беды, причинённые Смутой, только на соседей, поляков или «украинных людей», было бы нечестно. Отрепьева следовало бы называть не только проклятием, но и позором, но не всего Российского царства, а в основном политических элит. Именно они несут ответственность за то, что попытка явного самозванца оказалась удачной. Более того, был один боярский клан, для которого самозванство Отрепьева было не просто явным. Эти люди вообще не имели права отговариваться в стиле: «Нас обманули, глаза отвели!» Потому что именно они знали Отрепьева как облупленного. Потому что свою карьеру молодой Юрий «Юшка» Отрепьев начинал как раз у них. У бояр Романовых.
Рядом с селом Домнино, старинной вотчиной боярина Фёдора Романова, протекает речка Монза, приток Костромы. Там располагалось родовое гнездо мелкопоместных дворян Отрепьевых. Один из них, Богдан, был даже стрелецким сотником, но погиб нелепо: в пьяной драке его зарезал какой-то литовец. После Богдана остался сын, Юшка. Он пошёл не по военной линии, а «поскольку с издетства грамоте был зело горазд» – по административной. То есть, пройдя соответствующее обучение, подвизался в аптечной системе, но служил не государю, а роду Романовых. Занимался организацией сбора лекарственных трав и их поставкой в костромское село Домнино.
В 1600 г. завертелось крайне неприятное для Романовых дело. Донос гласил: «В казне их хранятся волшебные коренья, коими те бояре хотели доискаться царства». То есть уморить самого царя Бориса и всю его семью. Поскольку Годунов тогда был почти что при смерти – даже в храм его носили на носилках, дело пахло крутой расправой.
Царь Борис в отличие от Ивана Грозного на бояр руку поднимать боялся. Максимум, чем мог им грозить, – опалой и ссылкой, но боярскую челядь казнил безжалостно. В данном же случае стрелки перевели на самого «крайнего» – Юшку. Ему грозила виселица. Но царской опалы удалось избежать – Юшка постригся в монахи под именем Григорий. А потом непонятным образом он попадает в Чудов монастырь Кремля, что считался аристократическим и места в котором тщетно добивались люди на порядок знатнее. И бежит в Польшу, и затевает Смуту…
Ловкость поразительная. Сравнима только с потрясающими способностями Романовых, которые во время Смуты умудрились присягнуть всем претендентам на русский престол – и двум Лжедмитриям подряд, и Василию Шуйскому, и даже польскому королевичу.
Нераскаявшиеся. Знаменитые люди, которых предавали анафеме 
Украинский старт Лжедмитрия. Кто поддержал первого русского самозванца 
Лжедмитрий. Попытка реставрации старого портрета 
Лжедмитрий и его двойники 
Василий Тёмный — триумф неудачника. Как слабый правитель усилил Россию 
